Молоко с бергамотом

Эрик Васильев

Примерно через неделю после нашего разговора, моя милая написала мне, что выбрала день, когда я могу познакомиться с ее дочкой. Они сидели несколько дней дома, так как малышка простыла. И вот, после выписки, моя любимая собиралась немного погулять. Я с радостью согласился пойти с ними, но когда наступил тот самый день, я вдруг понял, что жутко боюсь. Страх был подобен тому, что я испытывал, сидя в баре, ожидая мою ненаглядную, чтобы признаться ей в своих чувствах. И тогда и в этот раз я боялся, что мои чувства будут отвергнуты, с той лишь разницей, что малышку я еще узнать не успел. Да и может ли не понравиться озорная девчонка с длинными светлыми волосами и большими карими глазами? Да еще и такая веселая, всюду сующая свой маленький, любопытный носик.

Обо все этом я имел представление только благодаря фотографиям,

но чувствовал, что так оно и есть. В тот день, на самом деле уже почти, что наступал вечер, была прекрасная летняя, солнечная погода. Мы договорились встретиться на площади рядом с детскими аттракционами. Я пришел пораньше, чтобы свыкнуться с местом, где мне предстояло произвести благоприятное впечатление на маленькую мисс. Девчонки опаздывали, так что в запасе у меня появились лишние минут пятнадцать. Я сидел и пытался представить нашу встречу. В голове виднелся худший результат и лучший, но, как это обычно бывает, вышло нечто среднее. Из-за голов людей я увидел, как мне кто-то машет рукой. Это была моя любимая. Но где же ребенок? Девочки нигде рядом не было. Потом я обратил внимание на группу детей чуть слева, где гордо и одиноко вышагивала маленькая разбойница. Так она показывала характер, держась от мамы подальше. Но стоило той исчезнуть из поля ее зрения, как она тут же в панике начинала ее искать. Я выдохнул, мысленно сосчитал до пяти и подошел почти вплотную к моей королеве. Мы поздоровались и поцеловались. Затем к нам подошла малышка. Моя любимая представила меня, и девочка, явно застеснявшись, опустила глазки. Я поздоровался с ней. В ответ она посмотрела на меня исподлобья. Тогда я достал из рюкзака шоколадное яйцо, что купил по дороге и протянул ей со словами:

– Это тебе.

– Что нужно сказать? – вмешалась в односторонний разговор мама. – Прости, мы плохо разговариваем. Спасибо.

– Не за что – улыбнулся я.

Девочке подарок явно пришелся по вкусу. Она тут же попыталась его открыть, но мама убедила ее, что лучше потерпеть до дома. Она поглядывала на меня застенчиво и с любопытством. Может потому, что я был намного выше, чем она и ее мама. Хотя ростом я был сто восемьдесят пять сантиметров, вокруг хватало людей повыше. Может дело в том, что я увязался идти с ними? Я не знаю. Она плохо разговаривала. Пять, может шесть слов были в ее маленьком лексиконе, остальное детский лепет и тарабарщина, но, определенно смешная. Моя милая особо не переживала, ведь дети все разные и каждый развивается по своему, а в развитии малышка не уступала другим детям. Она все понимала, даже без жестов. Ну, разумеется, все, что может понять ребенок в два с половиной года. Была очень вредной. Я полагал, что это отсутствие постоянного мужского внимания да и моя дорогая возлюбленная была не очень строга с ней. Нет, она запрещала ей стоять на ушах, но в голосе не было приказного тона, которого обычно пугаются дети.

Мы погуляли немного на площади. Прокатили малышку на карусели. Заплатила моя милая. Мои деньги брать отказалась. Она была в этом плане принципиальной. Потом мы пошли по направлению к их дому, все-таки ребенок только вышел с больничного. Да и, не смотря на то, что идти от силы двадцать пять минут, в погоне за бабочками и срыванием одуванчиков идти мы могли целый час. У перекрестка, моя милая попросила ее дать руку. Малышка отказала. Тогда мама попросила более строго. Опять неудача.

– Зайка, давай мне руку – попробовал я.

И, на удивление, она дала. И мы вместе спокойно перешли дорогу, а потом она снова пошла как самостоятельный человек. Моя любимая сказала, что раньше, она чужим людям не давала к себе прикасаться, и что это удивительно. По дороге, мы болтали о всяких смешных моментах, которые происходили с нами в детстве. Наши забавы и приключения.

В какой-то момент малышка повернулась ко мне и подняла руки.

– А вот это вообще странно – сказала любимая – Она точно никогда бы не пошла к не знакомому человеку на руки в первый день. А тут сама просится.

Я себя долго ждать не заставил и, подхватив крошку, усадил ее на свою левую руку и мы пошли дальше. Малышке, вроде было комфортно. Она стала с интересом все разглядывать вокруг.

– Значит, ни к кому на руки не просилась? – спросил я.

– Никогда.

Знаете, я по сей день думаю, говорила ли она мне правду в тот день? Ведь подумайте сами, какова вероятность встретить свою вторую половинку

в лице молодой девушки оставшейся одной на целом свете с ребенком? Да еще, чтобы этот ребенок проникся к тебе доверительным отношением? Ничтожно мала. Но даже не это вводило меня в сомнения. Несколько месяцев спустя я стал замечать, что малышка больше не стесняется посторонних. Ни дома не на улице. Возможно, конечно, что она просто росла, набиралась ума и привыкала, что людей вокруг очень много. А может, была такой с самого начала, а моя милая, просто мало с кем ее знакомила, вот и все.

Нарвав целый букет одуванчиков по дороге, и проведя полпути на моих руках, мы доставили маленькую разбойницу на порог их с мамой дома. Приглашать меня, кстати, никто и не собирался. Об этом, моя любимая предупредила меня заранее. Она сказала, что ей нужно подготовиться, ибо ее квартира не шла ни в какое сравнение с моей.

Чтоб вы понимали, мой дорогой читатель, я расскажу, как обстояли дела у меня дома. О том, что было в квартире из мебели вы уже знаете. Так вот, ту квартиру я купил очень и очень дешево у какого-то алкаша и наркомана. Квартира была настолько в убогом состоянии, что просить больше просто не имело смысла. Я же прикинул, что оставшихся денег мне хватит, чтобы самому сделать ремонт и привести ее в порядок. Хотя строительных навыков у меня не было, клеить обои и плитку, а также шпаклевать я умел. Да и перфоратор в руках держал уверенно. А с остальным, надеялся разобраться по ходу. Опуская детали, скажу, что смета моя постоянно росла, из-за не рационального использования материалов. Так что в конечном итоге я имел чистую, но, тем не менее, простенькую квартиру с обычным дешевым ремонтом, потолочной плиткой и линолеумом. Я не однократно говорил моей любимой, чтобы она не переживала и ее квартира вряд ли окажется хуже моей. А если и так, то я уверен, что там чисто и уютно. В этом мне и правда, сомневаться не приходилось. За хозяйскими навыками моей любимой я имел возможность наблюдать у себя дома.

Мы уже собирались прощаться, как вдруг моя милая вспомнила:

– У нас нет дома муки! А я хотела напечь блинчиков.

– Так пойдем в магазин – рукой я указал на дом, напротив, в двадцати метрах.

Моя милая ответила, что малышка там непременно закапризничает, и будет хватать с полок все подряд.

– Тогда ты иди, а мы подождем тебя здесь – предложил я.

– Не думаю, что получится. Она всегда плачет, когда я ухожу.

– Давай попробуем. А если заплачет, то ты все равно не долго.

Малышка в этот момент играла с дверной пружинкой, сидя у меня на руках и не обращала на нас никакого внимания. Она не поняла, когда ее мама со мной согласилась, и когда пошла в магазин. Повернулась она лишь тогда, когда мама, уходя за дом, помахала рукой. Несколько секунд девочка собиралась будто бы заплакать, морща носик и надувая губки, а потом передумала и продолжила дергать пружинку. Пару раз сказала вслух: «Мама». И спустя несколько мгновений, мама вернулась.

– Вот этого точно никогда не было – сказала моя милая. – Обычно когда я оставляю ее с отцом, она плачет.

На моем лице, наверное, было недовольное выражение, из-за упоминания о бывшем муже, потому, что она тут же извинилась. Я сказал, что все в порядке, ведь меня это никак не задело. Даже наоборот, в мою сторону был сделан роскошный комплимент. Мы договорились списаться, когда я приду домой и решить, что мы будем делать завтра. Я наклонился и поцеловал мою возлюбленную, помахал малышке рукой, а она в ответ подошла и, взяв меня за руку, потянула к подъезду. Я закивал головой, и сказал, что нет милая, сегодня я к вам в гости не пойду. И тут она заплакала. Очень старательно и очень громко. На весь подъезд. Моя дорогая тут же взяла ее на руки, и, попрощавшись со мной, побежала к себе. Я остался с очень не хорошим осадком на душе. По пути домой я думал о том, что обидел ребенка. Головой я понимал, что дети плачут, когда не получают желанного, но от этого легче мне не становилось. Моя милая написала мне, чтобы я не переживал из-за этого и что очень понравился ее дочке. Я же ответил, что она мне тоже очень понравилась, она была просто чудо. И не удивительно. Девяносто девять процентов от мамы и это минимум. Моя любимая часто жаловалась на буйный и не послушный характер дочери. Здесь я тоже видел причину в ее собственных генах. Да, моя возлюбленная была упряма и немного эгоистична, хотя последнее с годами почти прошло.