Молотов. Полудержавный властелин
Шрифт:
19.04.1983
Закрытое письмо
— Вячеслав Михайлович, нам читали закрытое письмо о воровстве и взятках. Потом выступил Василий Ардаматский и рассказал о Министерстве автомобильной промышленности. Вплоть до замминистра этим занимались. Госплан решает дать столько-то грузовиков в один район, а они дают в другой, где за каждый грузовик получают тройную цену, и эти деньги распределяют между собой. За это же надо сажать!
— Расстреливать надо, — спокойно говорит Молотов. — Много допущено плохого. Все говорят о взятках, о
04.12.1981
Прячут
Мы говорим о воровстве, взяточничестве, коррупции в высшем эшелоне власти, в Краснодарском крае, в Донбассе — об этом только рассуждают, но в газетах всю правду не пишут.
— Прячут, все прячут. Очень позорно, — говорит Молотов.
— На некоторых процессах даже к расстрелу приговаривали.
— И надо к расстрелу, — утверждает Молотов. — Люди в настоящее время ждут борьбы с одним из самых главных наших недостатков — недисциплинированностью. Нет дисциплины совершенно.
— Намекают на то, что Андропов был кагэбэшником и начнет закручивать гайки.
— Именно на это, видимо, рассчитывают. Некоторые хотят хорошего, но тоже надеются, вероятно, и поживиться. Из скрытых противников.
— Андропова, да?
— А он, видимо, так бесшумно работал. Судя по его биографии — как комсомолец, как партийный товарищ — неплохо.
09.12.1982
Что такое социализм?
Первоначально
— У нас сейчас не просто полуправда в газетах — возьмите вы XXV съезд, много ли там о недостатках говорится? А их куча. Не уверен в том, что можно сказать. А что станем делать, а что из этого получится? Не то делается, а мы об этом просто помалкиваем. А жизнь-то, она идет. И вот люди говорят, — встречаешь коммунистов, не так много я вижу людей, но все-таки вижу, то из одной группы, то из другой, — вы-то, говорят, видите, что происходит не то? Вы-то видите, а там что, не видят? Видят, но, во-первых, у них решительности не хватает, а во-вторых, надо не только сказать правду, видите, но и выводы сделать. А к этому еще не готовы. Ленин — он был готов. Ленин и Сталин говорили тяжелую правду. Им и верили люди.
28.04.1976
— Ленин говорил: «Неравномерность экономического и политического развития есть безусловный закон капитализма. Отсюда следует, что возможна победа социализма первоначально…» Первоначально — слово «первоначально» видите? А что значит — первоначально? «Победивший пролетариат этой страны, экспроприировав капитализм и организовав у себя социалистическое производство…»
Все сказано как точно! А через пять лет после победы Октябрьской революции, в 1922 году, он пишет: «Азбучная истина марксизма говорит: победа социализма требует совместных усилий рабочих нескольких передовых стран». То есть можно захватить власть, можно даже производство организовать, но только первоначально. В одной стране. А чтобы победить, нужны совместные усилия. И пока еще не пошли самые передовые.
Но вначале не требуется полная победа, а просто победа. Можно победить первоначально в одной, отдельно взятой стране, ликвидировать эксплуататоров, организовать социалистическое производство — вот в таком свете можно победить. А полностью
— Можно сказать языком математики: Троцкий мыслил категориями арифметики, застывшими, а Ленин — категориями высшей математики, с приращениями?
— Правильно. Грубым образом, да, можно провести аналогию, — соглашается Молотов. — Троцкий не верил, что крестьянство можно повести за собой. Это его самая грубая ошибка.
— Мы здесь проходим «академию Молотова», — говорит Шота Иванович.
— Это все, по-моему, очень ясно сказано, но нигде разъяснение этому не дается. И настолько исказили Ленина, что Поспелов, академик, давая его биографию, первую часть цитаты, что можно победить, приводит, а второй части — что требуется совместные усилия — нет. И даже в сборнике цитат Маркса, Энгельса, Ленин, специально изданного, первая есть, а второй нет.
Еще у Ленина прямо сказано, что победивший пролетариат, если потребуется, поднимет вооруженное восстание в других странах и, если нужно, пойдет войной, — какой оборонец!
Прямо сказано, а это теперь не подходит, потому что — мирное сосуществование. А это и есть классовая борьба. Капитализм не собирается уступить, а раз мы ввязались в это дело, то тут два выхода: либо мы должны настолько окрепнуть не только внутри, но и в других странах путем свержения капитализма во Франции, Италии, Испании, Португалии, в нескольких основных капиталистических странах, что империализм будет не в состоянии против нас войну объявить, либо мы должны быть готовы к тому, что, если вспыхнет раньше революция, а они вмешаются со своей стороны, тогда будет атомная война. Это не исключается. Значит, возможно еще очень большое обострение. Вытекает одно из другого, что одна по себе победа в одной стране не заканчивает вопроса.
Вот и Германия напала. А завтра может и Америка напасть, вот ведь дело в чем. Так что говорить о том, что классовая борьба кончается, это, конечно, неверно.
29.07.1971, 12.12.1972, 30.06.1976
— На XXI съезде, который не упоминается нигде, Хрущевым было сказано, что у нас социализм победил полностью и окончательно. Но если полностью и окончательно, чего ж строить больше? Под этим предлогом они говорят: теперь мы строим коммунизм. А для чего это? Чтобы за красивой вывеской не делать революционных выводов о том, что недоделано. Задача-то уничтожения классов — трудная, революционная. А «мы строим коммунизм» — лишь повод обойти этот вопрос, попытка уйти от революционного. Коммунизм, а там, дескать, самотеком как-то классы уничтожатся. А это есть типичная позиция правых. Кулака не надо уничтожать, он сам, мол…
Найдем объяснение ненужной жестокости, надо быть гуманистами, надо соблюдать законы — вот их мораль. Но эта мораль не революционная, она не двигает вперед, она замазывает трудности, обходит вопросы, а есть повод: мы строим коммунизм.
Ленин говорил, что надо уничтожить классы. «Так это, — говорят, — при коммунизме. Конечно, мы все постепенно уничтожим, пусть пока идет самотеком». Без трудностей. Это быстрее — мирным сосуществованием… Хрущев на этом выиграл или завоевал себе большинство в идеологии. А вы возьмите Ленина. Он говорит, что у нас не какая-нибудь идеология за боженьку или против боженьки, за одну религию или за другую, наша идеология такая: свергай капитализм социалистической революцией! Вот наша идеология.