Момемуры

Берг Михаил Юрьевич

* …решил раздвоиться, одновременно являясь для себя и субъектом и объектом… — тема двойников, раздвоения или расщепления персонажей является одной из ключевых для всего романа. Помимо того, что романное пространство является транскрипцией пространства нонконформистской культуры, по сути дела каждый персонаж, а не только alter ego автора, сэр Ральф Олсборн (см. прим.), присутствует в романе по крайней мере в двух разных образах. В некоторых случаях автор демонстративно сталкивает между собой разные версии одного и того же героя, как, например, в эпизоде, когда экзальтированная г-жа Шанц бурно протестует против награждения премией мадам Виардо. И г-жа Шанц, и мадам Виардо — разные образы или способы воплощения поэтессы Елены Шварц, как г-н Кайрулин и Вико Кальвино — разные воплощения Виктора Кривулина. Сразу под несколькими именами в романе присутствует и другие, в частности,

близкий друг МБ и автор статьи о его творчестве А. Степанов: это и профессор Стефанини, и Сандро Цопани, и Александр Сильва (см. прим ). Причем, даже в предисловии 1997 года автор «Момемуров» продолжает игру в двойников и, пародируя искренность и сентиментальность, сначала упоминает г-на Сильву, а затем прощается с «вечно увлекающимся, щедрым и бескорыстно велеречивым основным биографом профессором Стефанини», тут же наделяя его чертами, свойственными, как г-ну Сильве, так и А. Степанову, у которого так же был «торопливый, заикающийся и неизменно милый голос». Идея сложного диалога копии и оригинала, их далеко не взаимнооднозначного соответствия, одна из центральной проблем философии второй половины XX, была разработана такими разными исследователями, как, например, М. Фуко, Ж-Ф. Лиотар и др. Ж. Бодрийяр, максимально радикализируя эту тему, полагал, что одной из важнейших особенностей нового времени стала тотальная замена самой возможности существования пространства оригиналов и копией, поглощения всего пространством копий, не имеющих оригиналов, то есть симулякрами. Для автора «Момемуров» создаваемый им мир, населенный версиями по большей части реальных героев, конечно, не симулякр, но и его идея расщепления персонажей, несомненно, далека от воплощения темы двойников и замены оригиналов копиями в интерпретации, скажем, Т. Э. Гофмана, Ф.М. Достоевского, Т. Манна. Другой пример постмодернистского воплощения идеи раздвоенности в русской прозе конца ХХ века см. в повести «Школа для дураков» Саши Соколова.

«puzzle» — мозаичная головоломки, известность которой в СССР (отчасти благодаря упоминаниям у В. Набокова) обогнала ее появление на прилавках магазинов. Набоков довольно коряво руссифицирует «puzzle» как «пузель».

…завезенная... в начале 20-х годов… — кроссворд в его современной форме появился в 1913 году в США. Начиная с 1923 года кроссвордная горячка охватила Америку и Европу, с 1925 — СССР (журнал «Огонёк»). В. Набоков окрестил кроссворд так и не прижившимся словом «крестословица» и регулярно составлял их для эмигрантской газеты «Руль». Сакральное христианское Слово на Кресте к исходу второго тысячелетия профанировало до «словесных перекрёстков».

…русские саги… — былины.

Союз трех

16 ** Эпиграф — Кун-фу, популярное китайское боевое искусство. В 70-х годах кун-фу в СССР было запрещено и преподавалось полулегально. Ци — духовная энергия, ЦК — Центральный Комитет (в т. ч. КПСС), ЦИК — Центральный Исполнительный Комитет. В первой редакции эпиграфом к этой главе была выбрана видоизмененная цитата из стихотворения Е. Баратынского (1800-1844) «Бокал» (1835). Вместо «О бокал уединения» было — «О, бокал одиночества». Однако во второй редакции, для которой характерно затушевывание легко узнаваемых деталей, эта строчка, подписанная уже Е. Барат, становится эпиграфом следующей главы «Типографские берега».

** Будущий лауреат Нобелевской премии... сэр Ральф Олсборн… — автобиографический персонаж, alter ego МБ, главный герой «Момемуров». Ральф — словесный кентавр: Ра (Солнце) + альфа/алеф (первая буква греческого/еврейского алфавита), плюс отголоски «льва», солнечный герой, человек № 1. Олсборн — Allborn, «всех родивший» или «везде рождённый». Сэр — свидетельство не столько места в социальной иерархии, сколько высоты литературных претензий и определенной психолого-поведенческой стати. Частичный прототип сэра Ральфа — Иосиф Бродский (1940-1996), ленинградский поэт, эмигрант, лауреат Нобелевской премии за 1987 год. Так, в своем предисловии МБ пишет: «Мы с Иосифом Бродским подарили ему несколько фактов своей биографии, автор «Ады» свое высокомерие и слезящиеся от презрения глаза, основатели серии «Жизнь замечательных людей» принцип построения жизнеописания и удушающий пафос неправдоподобия». У этого сознательно создаваемого «неправдоподобия» свои резоны.

Среди произведений, написанных в рамках «второй культуры» с позиций грядущих достижений главного героя, особый интерес представляют «Раман» Владимира Лапенкова («Эхо» № 2/3, 1979) и повесть И. Адамацкого «И был вечер, и будет утро…», опубликованная в самиздате (1981), авторы которых романтически, концептуально и

иронически взирают на своего преуспевшего героя. Будущий литературный и социальный успех писателя деформирует облекающее его пространство и резко изменяет масштабы личности, отбрасывая специфические светотени на бывшее окружение и обстоятельства жизни.

профессор Стефанини — Александр Степанов (1952), литературный критик, школьный товарищ МБ, автор первой статьи о его творчестве: «Концептуальные вариации на заданную тему: проза Михаила Берга», опубликована в «Обводном канале», № 4 (1993). Перу Степанова принадлежит статья «Главы о поэтике Л. Аронзона» (в сборнике произведений Л. Аронзона, вышедшем в 1985 году приложением к журналу «Часы»), книга о метаполитике (отрывки из неё напечатаны в журнале «Лабиринт-эксцентр» № 3 за 1991 год) и др.

…то ли повесть, то ли роман с неизвестным названием… — роман «В тени августа» (1976), действие которого происходит летом 1968 года, в дни вторжения в Чехословакию советских войск.

…поселившись с молодой женой вдали от... центра города — с Татьяной Юшковой (1951), своей одноклассницей по школе № 30. Молодая семья жила на восьмом этаже девятиэтажного дома по Искровскому проспекту, 31.

…служил в каком-то информационном бюро… — после окончания института автор «Момемуров» чуть более года работал программистом в Центре научно-технической информации в Инженерном (Михайловском) замке.

** Герман Нанн — в первой редакции романа: Герман Николаевич Ионин, преподаватель литературы в школе № 30. См. воспоминания МБ «Тридцать лет спустя» в журнале «Звезда» № 5 за 1998 год.

…богемный сан-тпьерский поэт… — В. Кривулин, см. ниже.

17. …национальная направленность не могла не вызвать раздражения у сэра Ральфа… — В очерке «Тридцать лет спустя» МБ упоминает разночинную внешность Ионина («смесь Базарова и Горького», «этакий грубо скроенный народник») и его непробиваемую серьезность («никакого намека на иронию — ужасающая серьезность и торжественная искренность»).

** …лицей… — ленинградская физико-математическая школа № 30, основана в 1897 году, угол 7-й линии и Среднего проспекта. Школа № 30 (наряду с № 239) была известна высоким уровнем подготовки по математики и физике и не менее высоким апломбом её выпускников. В эти годы в ней преподавали физику ученик философа Л П. Карсавина (1882 — 1952) А. А. Ванеев и М.Л. Шифман, математику — А.И. Веребейчик. МБ учился здесь два года (9-й и 10-й классы), получил аттестат в 1969 году.

г-н Сильва — в первых двух редакциях это персонаж фигурировал как С. (один из многочисленных образов А. Степанова). См. выше.

* …новое пространство, в котором пространство Эмерсона — в первой редакции: «пространство Эйнштейна», что действительно соответствовало одной из ранних философских работ А. Степанова. Эта замена вполне соответствует и другим редакционным изменениям, которые были внесены в ходе создания третьей редакции романа в 1993-1994 гг. В качестве примера можно привести работу над фразой: «он уехал зарабатывать деньги на Север, а она привести себя в порядок и почистить перышки — в Крым, где из-за ее легкомыслия и дурного кокетства <...> была изнасилована тремя нацменами...». Во второй редакции вместо «на Север» появилось «в Южную Африку», вместо «Крым» — «на Ямайку», а место «нацменов» заняли «мексиканцы». К этому же типу правок относится появление новых эпитетов, например, во фразе «г-н Альберт отвечал невпопад, хмурился, курил не переставая папиросы», появилось уточнение «русские папиросы», так как этот эпитет в данном контексте вполне соответствовал установке на замену узнаваемых деталей советского быта — экзотическими и принципиально далекими. Не менее характерны и сокращения, которым была подвергнута эта глава. Так, полностью был убран абзац, в котором г-н Альберт (в первых двух редакциях — А.), рассказывает о «будущем лауреате»: «Или вот однажды, вернулся из Москвы, у него дядька каким-то редактором служил, из советской элиты, книги, положение и всякое такое. Приехал и стал рассказывать об одной книге, кажется, тамиздат, которую там прочел. Помню дословно фразу, которую он произнес: «Если хотите, могу рассказать, а то может получиться, что и не прочтете вовсе». Очевидно, этой фразе, слишком привязанной к советскому быту, не нашлось полноценной транскрипции в «латиноамериканском» варианте романа.