Момент бури
Шрифт:
Вот так. Прямо и откровенно. Да, мне нужна защита, кто ж с этим спорит. Но жить среди телепатов, постоянно общаться с телепатами и в итоге самому стать телепатом?… Одним из тех, кого я, мягко скажем, очень не любил?
– Мне что, считать себя арестованным?
– неприязненно поинтересовался я.
– Нет, - ответил Снежин.
– Я не виню вас за недоверие ко мне. В нашем насквозь криминализированном мире невозможно выжить, не нарушая законы. Наверняка за вашей душой числится несколько незаконных сделок, угон межпланетного транспорта, учинение беспорядков в общественных местах, мелкая контрабанда
– Когда это вы успели состряпать на мерзавца целое дело?
– искренне удивился я.
Снежин только улыбнулся. Понятно. Первый ранг… У телепатов жизнь проходит в куда более сумасшедшем темпе, чем у обычных людей. Им ничего не стоит вести дела одновременно на нескольких уровнях сознания. Например, разговаривать со мной и одновременно организовывать полицейское расследование в инфосфере, попутно раздавая ценные указания подчиненным на всей планете.
Никогда не любил телепатов.
Снежин вежливо попрощался со мной и уверенно пошел прочь. Видно было, что он находится в Катуорнери не впервые и прекрасно знает, где тут что находится.
Я же какое-то время еще постоял на пороге, разглядывая окружающий пейзаж. Ровные, залитые стеклянистой темно-фиолетовой элан-массой, улицы веером расходились от центральной площади, пересекая кольцевые проспекты. Если смотреть сверху, то покажется, будто видишь гигантскую, идеально вычерченную паутину, в каждом секторе которой находится или невысокое здание-коттедж, или стоянка, или группа из диковинного вида деревьев, или круглый глаз бассейна, заросший желтыми цветами вроде тех, что покусали когда-то Кристину. И над всем этим замыкалось необъятным куполом зеленоватое сияние защитного поля, которое все мои чувства упорно оценивали как излучение старого, выдохшегося провала средних размеров.
Любят Чужие комфорт и порядок, ничего не скажешь.
Возле своего снегохода я увидел какого-то типа в синей униформе с узкими ярко-оранжевыми полосками на рукавах. Длинные темные волосы заплетены в косичку, перевязанную оранжево-синим шнурком. Кожа смуглая почти до черноты, а глаза того пронзительно-яркого синего оттенка, каким выглядит небо Земли на старых кинохрониках, записанных еще в докосмические годы. Лицо своими очертаниями чем-то напомнило мне Лилайона ак'лидана, с той лишь разницей, что стоявший передо мной был молод, едва ли на пять лет старше меня. Мы обменялись любопытными взглядами.
– Уважаемый господин Манфред О'Коннор?
– осведомился Чужой, вежливо улыбаясь.
– Да, - кивнул я, безуспешно пытаясь прочесть эм-фон собеседника.
Сквозь плотный покров полной безмятежности угадывалось лишь умеренное любопытство и легкая настороженность. Похоже, парню еще не доводилось беседовать с землянами.
– Номаррель Таллран, Служба технического контроля, - назвался Чужой.
– Вашу машину следует отогнать на ближайшую стоянку.
– Как скажете, - не стал упираться я.
– На стоянку, так на стоянку…
Ближайшая стоянка была занята едва ли на четверть. Небольшое поле, аккуратно расчерченное на восьмиугольники, было огорожено часто вкопанными светящимися столбиками высотой мне по колено. Меня, понятно, засунули как можно
– А за вашим снегоходом мы присмотрим…
– Никуда я не пойду, - отказался я.
– Подожду в машине, не в первый раз.
– Вам придется ждать довольно долго, уважаемый, - с легкой ехидцей заметил техник.
– Плевать, - буркнул я.
Он совершенно по-человечески пожал плечами и повернулся, собираясь уходить.
– Таллран, - вдруг неожиданно для самого себя окликнул его я.
– Что такое "ак'атармиек земал"?
– Так мы называем вашу расу.
– Ага. А что такое "Даршан пест"
– Ругательство. Хм… ну, в вашем эсперанто наиболее близким и безобидным будет слово "проклятье".
– А "пьохалан"?
– вспомнил я Тэйну.
– И вот еще "арума на'пьохаш сата"?
Чужой так и подскочил на месте, глаза у него стали совсем круглые.
– А это вы где еще услышали?!
– возмущенно воскликнул он.
Я пожал плечами и криво улыбнулся. Мол, услышал и все, и теперь жду объяснений.
– Так что же это такое?
– Страшное оскорбление, - Таллран все никак не мог успокоиться, - задевающее честь предков. Любой воин за такое отрежет вам язык, а потом пристрелит на месте и будет прав! Никогда, если дорога вам ваша жизнь, не повторяйте эти гадкие слова там, где вас могут услышать!
– И что, любой воин схватится за оружие, едва услышит эти выражения?
– полюбопытствовал я.
– Прямо-таки любой, независимо от возраста и ранга?
– Почти.
– Хорошо, - улыбнулся я.
– Когда мне понадобится убить кого-либо из вас, я ему это повторю, слово в слово.
Таллран окинул меня откровенно изумленным взглядом.
– И вы всерьез полагаете, будто в состоянии одолеть кого-либо из воинов?
– Почему бы и нет, - самоуверенно заявил я, пожимая плечами.
Техник развел руками, как бы говоря, дело, мол, ваше. На прощание он дал мне планшетку с планом города, вежливо объяснив, как ею пользоваться. Какое-то время я смотрел ему вслед, потом уставился на тонкую пластинку прибора. Сквозь прозрачный пластик виднелись тонюсенькие, с волосок, проводочки и плоские, не больше спичечной головки, розовые и зеленые в крапинку квадратики. То ли узор на корпусе, то ли и впрямь внутренние детали, просвечивающие сквозь прозрачный пластик. Я включил приборчик. В воздухе немедленно повис сияющий шарик голографического экрана. Показывал он идеально, порядка на два четче и качественнее большинства гигантских суперэкранов Айровой гостиницы. Да-а, цивилизация…
Либо Чужие слишком доверчивы, раздавая всем и каждому ценную информацию о своем городе, либо обладают могуществом столь великим, что не нуждаются в покрове тайны.
Впрочем, вскоре я оценил юмор Таллрана, вдоволь налюбовавшись на затейливые иероглифы чужого метаязыка. Мне не встретилось ни единого словечка на эсперанто! Да и навряд ли планшетка содержала какие-нибудь действительно важные сведения, вроде схемы генератора защитного полициклического поля, укрывавшего город огромным зеленоватым куполом. Совершенно бесполезная штуковина. Разве что отдать ее Тэйну, сойдет за сувенир на родном для нее языка…