Момент волшебства
Шрифт:
– Вот так! – Джон-Том упер руки в бока и торжествующе посмотрел вниз. – Видите, как все просто? А теперь, впервые за многие годы, пожмите руки вашим соседям. Вы понимаете, что сейчас произошло? А произошло то, что вчерашний день стал последним, когда вам пришлось убивать друг друга из-за источников. Теперь вы сможете пользоваться ими все вместе, как и следовало бы с самого начала. Тепла и воды здесь хватит на всех. – Юноша радостно улыбнулся своей аудитории. – Благословенны будут миротворцы!
Он закончил свою горячую речь, но слушатели
Солдаты-виттены неуверенно поглядывали на своих заклятых врагов-поултов. Потом, поколебавшись немного, они начали переговариваться между собой, сначала слегка неловко, потом все живее, и в конце концов дискуссия стала всеобщей. Генерал Покнет, расталкивая толпу, направился к командиру виттенов. Они тут же быстро и горячо заговорили, а потом энергично пожали друг другу лапы.
Затем генерал Покнет повернулся к скале, посмотрел на вершину и, при полной поддержке вожака виттенов, громко скомандовал:
– Схватить и вырвать им глаза!
Этот приказ был с большим энтузиазмом поддержан солдатами обеих сторон. Они кинулись на штурм отвесной, но не очень высокой скалы.
Джон-Тому пришлось увертываться от свистящих над головой стрел. Копья падали все ближе и ближе.
Мадж бросился вниз по противоположному от атакующих склону.
– Ничего не понимаю, – растерянно лепетал Джон-Том, следуя за выдром.
– Зато я понимаю, – Мадж быстро оглянулся. – Я понимаю, что нам надо по-быстрому чесать отсюда, а то они такое с нами сделают, что и понимать будет некому.
Крики разъяренных преследователей становились все громче.
– Эй, шеф, веселее! – Мадж бежал во всю прыть, придерживая на голове шляпу. – Тебе удалось-таки уговорить их прийти к согласию кое в чем.
– Все равно не понимаю, – бормотал Джон-Том, оглядываясь, дабы убедиться, что они смогли немного оторваться от тех, кому он так здорово помог избавиться от вековых предрассудков. – Я же сделал то, что было нужно и тем и другим.
– Ты сделал то, что сам считал нужным и для тех, и для других. Вот в этом и заключается маленькая разница. Надо отдать тебе должное – благодаря твоим усилиям они объединились. А теперь заткнись – и ходу!
– Совершенно убитый, Джон-Том припустил так, как только могли бежать его длинные ноги.
Ночь и туман помогли беглецам уйти от погони, хотя временами казалось, что луговые собачки будут гнаться за ними до края земли, пока не поймают. Но скалы Дуггакурры сменились болотистой низменностью, густо поросшей мшистыми деревьями и цветами с длинными лепестками, которые издавали стонущие звуки, когда их шевелил ветерок.
Цивилизованным существам местность совершенно не подходила, особенно для ночной охоты, поэтому виттены и поулты неохотно прекратили преследование.
Насекомые и крошечные амфибии наполняли воздух непрерывным жужжанием и писком. Когда Мадж наконец нашел относительно сухой холмик, Джон-Том уже промок до костей и был весь облеплен грязью. Он сидел и уныло
– Слушай, а не опасно здесь останавливаться? – спросил Джон-Том, настороженно оглядываясь в темноту.
Он не боялся простуды – ночь была влажной и теплой. Но болота вокруг могли кишеть разными насекомыми – разносчиками болезней. Он живо представил себе водяных жуков и гигантских пиявок, один укус которых мог заразить человека чумой.
– Спокойно, здесь мы в безопасности, приятель.
Мадж добавил в костер пару веток. Влажное дерево горело неохотно и протестующе шипело. Выдр оглядел ландшафт и продолжил:
– Что, не похоже на душистый тропический рай твоего наставника Клотагорба? Довольно гнусная местность. Причем, заметь, против воды я совсем не возражаю. Мне и в воде хорошо, и на суше, сам знаешь. – Тут он брезгливо оглядел себя, особенно грязный жилет. – Но во что здесь превращается одежда приличного джентльмена – просто уму непостижимо!
Джон-Том сидел около костра, обхватив колени руками, и пристально смотрел на огонь. Он так устал, что даже не мог есть.
– Все-таки я не понимаю, что произошло. Я же хотел только мира и гармонии. – Тут он зло посмотрел на своего приятеля. – А ты тем временем искал, с кем развлечься.
Мадж задумчиво жевал рыбью спинку.
– Знаешь, кореш, ты должен наконец усвоить одну вещь: хватит вмешиваться в чужие дела. Нет ничего противнее приставаний с добрыми намерениями. Может, после прошедшей ночи все эти поулты-виттены будут жить лучше, но вряд ли они станут счастливее. Кажется, их отношения были хорошо отлажены. Ты представь: уж ежели воевать с соседями, то лучше делать это на регулярной основе. Все готовы и вооружены, и никаких тебе неприятных сюрпризов и неожиданных нападений среди ночи.
Что до меня, то я ничего не имею против такой регулярности, потому как наслышан о куда менее цивилизованных способах решения разногласий.
– А это что – цивилизованный способ? – проворчал Джон-Том. – Да чего я удивляюсь? Для вашего вонючего мира все очень характерно.
Некоторое время у костра царило молчание. Мадж догрыз рыбу, потом порылся в рюкзаке и достал еще одну. Как всякий опытный бродяга, прежде чем отправиться в путь, он готовил свой рюкзак так, чтобы в любую минуту можно было сняться с места. Выдр помахал перед своим попутчиком рыбой, как учитель линейкой.
– Ну что ж, приятель, мне на это возразить нечего – не доводилось твой мир навещать. Однако, чтоб зря не спорить, давай допустим такое сомнительное предположение, что ты прав: в сравнении с твоим мой мир выглядит и вонючим, и нецивилизованным. Но что поделаешь, это – мой дом. Мне здесь приходится жить и, как это ни грустно, тебе тоже.
Поэтому не пора ли спуститься с облаков и кончить проповедовать?
Хватит судить здешний народ по нездешним стандартам. Тебе легче будет с ними поладить, да и неприятностей поубавится.