Монах. Северная башня
Шрифт:
«Теперь можно не экономить, – подумал парень, заканчивая разминку дыхательными упражнениями из пранаямы. – В лесу можно поохотиться, а в реке есть рыба. Но до реки фиг дойдёшь, а в лесу обитает кто-то страшный… М-да…».
Ник задумчиво уставился на заледеневший потолок, решая, как быть дальше.
Его смущало Котино поведение в лесу, да и сам лес, возникший из ниоткуда, его тоже смущал, а ещё…
– Там не было звуков! – дошло до Ника. – Там, holy crap, не было ни единого звука! Котя! – он повернулся к коту, намереваясь
Вздыбленная шерсть, оскаленные клыки – котёнок снежного барса молча сверлил взглядом стену над лазом, ведущим наружу.
– Там кто-то есть? – шёпотом спросил Ник, залезая в уже остывшие ботинки.
В ответ Котя лишь прижал уши, не сводя со стены пристального взгляда.
До этого момента Ник даже не задумывался о прочности своего подснежного иглу. Но сейчас, глядя на испуганного ирбиса, он почувствовал себя жутко уязвимым и беззащитным.
– Пошли в тоннель! – Ник практически вслепую упаковал ранец, закинул его себе на плечо, даже не поморщившись от боли, стрельнувшей в руке.
– Ррррррр! – зарычал барс, не двинувшись с места.
– Серьёзно? Какой-то тоннель пугает тебя сильнее, чем стоящее на улице нечто? – удивился Ник. В левой руке он держал ледокол, в правой – рапиру.
Ирбис зло дёрнул хвостом, и Ник не стал переспрашивать. Сейчас все его мечты о жареной рыбе и баньке казались настолько нереальными, что хотелось выть. В ночной тишине послышался хруст сминаемого снега и глухой удар.
Человек и барс насторожённо следили за стеной, сквозь которую, казалось, идёт зеленоватое свечение, но всё равно пропустили момент удара.
Ум!
По стене пробежала одинокая трещина, тут же засветившаяся мертвенно-зелёным светом.
– Hell, no! (прим автора: Чёрта с два!) – оскалился Ник, стискивая рукояти ледокола и рапиры.
Висящий на груди амулет начал жечь кожу даже сквозь нателку, но Ник не обращал внимания, чувствуя, как энергетический центр, расположенный в районе копчика, наполняет тело небывалой силой.
– Иди сюда, трус! – неожиданно для себя крикнул парень, выплёскивая выработавшийся адреналин. – Пора надрать тебе зад!
Глава 3
В Нике боролись два чувства. Снести с ноги треснувшую стенку и положить конец терзающей его неизвестности и броситься стремя голову в чёрный туннель. И то, и то было глупо и бессмысленно. Поэтому, выкрикнув угрозу и почувствовав себя уверенней, Ник остался на месте.
Внимание! Слугам и золотарям запрещено использовать воинское (за исключением посохов) и метательное оружие. В случае использования холодного оружия произойдёт повторное понижение всех характеристик на 10 %
– Брысь, – прошипел Ник, зло смаргивая невовремя появившуюся надпись.
Котя с удивлением покосился на своего хозяина, и Нику пришлось пояснить:
–
Умб! Стены берлоги сотряс второй удар, и парню резко стало не до объяснений с котом.
«Надо было приготовить кипятка!» – мелькнула в голове запоздалая мысль.
Умб-бам! Третьего удара иглу не выдержало, и кусок стены рухнул вовнутрь, упав на щиты.
– Holy crap! (прим. автора: Чёрт возьми!) – выругался Ник, отшатываясь назад.
За стеной стояла смутная фигура в тёмном балахоне, из-под капюшона которого шло мертвенно-зелёное свечение. Если бы кто-нибудь попросил Ника описать, кого он увидел перед собой, парень незамедлительно ответил бы: «Смерть!»
Котя глухо, всем телом зарычал, готовясь броситься на зловещую фигуру, но Ник не собирался ещё раз терять своего друга. Он шагнул вперёд, выставив рапиру перед собой, и замахнулся ледоколом.
– Ххххххххыыыыы! – усмехнулась фигура и резко бросилась вперёд.
Следом произошло сразу несколько вещей.
Искры, гуляющие по взъерошенной шерсти Коти, слились в одну, и по балахону стегнула небольшая, но яркая молния.
Фигура, не обратив внимания на электрический разряд, налетела на рапиру Ника. Ей как будто было плевать на полметра стали, оказавшиеся у неё в животе.
Правую руку Ника тут же обдало могильным холодом, амулет резко похолодел, потянув из Ника силу, а вокруг парня и барса вспыхнула полупрозрачная золотая сфера.
– Хэк! – Ник рефлекторно ткнул ледорубом в область капюшона, но его удар пропал зря.
Появившаяся сфера отбросила незваного гостя далеко назад. Балахон зацепился за осколок стены, послышался треск, полное нечеловеческой злобы шипение и мертвенно-зелёный свет полностью исчез.
– Оно… ушло? – сфера мигнула и исчезла, но Ник, как бы ему ни хотелось, не спешил опускаться на землю.
Котя фыркнул и принялся деловито вылизываться.
«Неужто пронесло? – подумал парень, отмахнувшись от появившихся системных уведомлений. – Не до вас сейчас!»
Он вбил ледоруб в пол, со стоном выронил обжигающе-холодную рапиру и только после этого позволил себе опуститься на колено. Безумно болела рука, жутко хотелось есть и спать, в районе копчика, казалось, кипит нерастраченный адреналин, отчего тут же заболел живот. Ник хотел было прилечь на щиты, но его привёл в чувство ворвавшийся в иглу ледяной ветер.
О том, чтобы ночевать здесь, не было даже и речи: ветер был настолько сильный, что Ник, несмотря на всю свою морозоустойчивость, почувствовал, что начал дрожать.
– Что думаешь, Коть? – он покосился на барса, который перестал вылизываться и неодобрительно смотрел на разрушенную стену. – Идём спать в коридор, ведущий к горному туннелю, или… Ник мотнул головой направо, в сторону отхожей комнатки.
Снежный барс недовольно дёрнул хвостом, оценивающе посмотрел на хозяина и направился к пробитой в стене дыре.