Монах

Зинченко Майя Анатольевна

– Мартин…

– Да, ты всего лишь отомстил за себя. Душа Пелеса не представляла для универсума интереса, и поэтому сгинула без следа.

– Выходит, что у меня совсем не было выбора! Совсем? Я ничего не решаю… Но как же свобода воли? Как же… Если я марионетка, то в чьих руках?!
– он обратил непонимающий взгляд на Дария.

– Уж точно не в моих, - покачал головой Создатель.
– Я ни к чему не принуждал тебя. Поверь.

Клемент пытался успокоиться, но у него это плохо получалось. Злость от

осознания собственного бессилия мешала ему это сделать.

– Орден принес столько зла людям… И я его основатель. Вся моя нынешняя жизнь - расплата за ошибки прошлого. Я думал, что на моей совести много смертей, но как же я ошибался… Сколько их было за прошедшие восемьсот лет? По моей вине империя погрузилась в трясину обмана и предательства. И даже если мое учение не было ложью, я им так ничего и не добился.

– Клемент, ты очень талантлив, если можно так выразиться. И поэтому тебе нужно быть осторожным в своих действиях и поступках. Раз в твоей власти повести за собой целые народы - будь предельно осторожен, выбирая направление. Иначе мы будем наблюдать, как ты снова и снова становишься магистром ордена, в тоже время ничего по сути не меняя.

– Моя жизнь - ничто… - констатировал Клемент.
– Даже хуже, чем ничто. Это бред какой-то… Хорошо, что я уже умер. Иначе от полученных известий я бы умер снова. Но если вы называете меня своими друзьями, то почему не помогли мне? Я не говорю о материальной помощи, но ведь можно было дать совет? Намекнуть? Это глупость, утверждать, что я должен все решать сам, и в тоже время утверждать, что я ничего не решаю, и будущее не зависит от моих действий.

– Но если оно не зависит, то какой смысл давать тебе советы?
– Рихтер пожал плечами.

– Душа может сойти с ума?
– озадаченно спросил Клемент, потирая виски.
– Все, я не хочу ничего больше знать. Ничего!

– Клемент, от себя не убежать, - мягко сказал Создатель.

– Разве трудно было помочь? Не ради себя прошу, а ради остальных. Люди, пострадавшие по моей вине - убитые, замученные, за что расплачивались они? За какие грехи? Разве Мирра виновна в чем-то, что у нее убили родителей, и ей пришлось скитаться, видеть мои страдания и потерять меня дважды? Что она сделала, чтобы заслужить такое?

– Когда-то я сказал, что всегда буду рядом и помогу тебе в трудную минуту, - Дарий ободряющее похлопал монаха по плечу.

– А мне ты говорил совсем другое, - возмутился Рихтер.
– Что занят другими мирами и в этом тебе скучно, неинтересно и так далее.

– Так и есть. Но в тоже время я говорил, что маленькая частица меня наблюдает за происходящим и иногда творит что-то по собственному усмотрению, - уголки губ Дария приподнялись в легкой усмешке.

– А… Тот странный домик в лесу, - догадался монах, - где мы нашли еду и постели. С маленькой совой.

– Ты

с такой любовью рассказывал девочке сказку о Лесном духе и сторожке, что я позволил себе воплотить твою выдумку в жизнь. Она мне понравилась.

– Я был поражен, увидев этот домик посреди лесной чащи, - признался монах.
– Действительно поражен.

– Теперь он иногда будет появляться посреди леса. Эта сторожка станет живой легендой. В самом деле, Клемент, если ты когда-нибудь дойдешь до конца, так и не встретив свою вторую половину, и станешь богом, ты сможешь сделать много чудесного.

– Что мне вторая половина?
– покачал головой монах.
– Соединившись с ней, я потеряю себя, став другим. Любить можно и чужую душу. Зачем искать счастье где-то, когда его можно найти рядом с собой?

– Ты удивительный человек, - покачал головой Дарий.
– Вера в торжество Света побеждает в тебе остальные чувства. Даже седьмое.

– И что стало с моей верой? Во что мне теперь верить, в кого? В Вас? В этом был весь смысл моей жизни.

– А разве что-то изменилось? Когда в чем-то неуверен, то попроси совета у своей души. Прислушайся к ее голосу.

– Спрошу. Это все, что у меня осталось, - кивнул монах и вздохнул.
– Не знаю… Я устал думать и сожалеть. Хочу, чтобы все как можно быстрее закончилось. Теперь я готов к окончательной смерти.
– Он вопросительно посмотрел на Рихтера.
– Ты меня проводишь?

– Ступай с миром.
– Создатель коснулся полы рясы монаха и тот исчез.

Рихтер удивленно уставился на Дария.

– Куда ты его отправил?

– Обратно на землю. Я решил сделать ему небольшой подарок.

– То есть как это - подарок?

– Теперь у него отличное сердце. Здоровое, как у двадцатилетнего парня.

– Но он уже умер! Дарий, ты нарушаешь правила, - с укором сказал Рихтер.
– У тебя не должно быть любимчиков.

– У меня и Смерть не должен быть кровным братом, верно? К тому же, Творец я или нет? По-моему это самое малое, что я мог для него сделать. Всего лишь чуть-чуть подправил линию судьбы, и направил ее по альтернативному пути.

– Ты стер ему память?

– Нет. Все, что он узнал здесь, останется с ним до конца. Надеюсь, Клемент сделает соответствующие выводы.

– Ты и правда не хочешь наблюдать, как он снова и снова возглавляет собственный орден?

– Да, эта история с орденом могла затянуться. Он мог бесконечно долго трансформироваться в разные общественные образования, всякий раз являясь в новом обличье.

– Это из-за страха передо мной, - улыбнулся Смерть.
– Люди готовы верить во что угодно, лишь бы жить вечно. И откуда у них такая привязанность к своему хрупкому неудобному телу?

– Они к нему привязаны, потому что у них нет другого.