Монах

Зинченко Майя Анатольевна

Но как бы причудливо не складывалась его судьба, Вернсток всегда сиял в блеске своей славы.

Зима догоняла путешественников, и, несмотря на то, что они постоянно шли на юго-запад, последнюю неделю периодически шел снег. Это еще был только легкий снежок, предвестник грозных снежных бурь, которые наступят через месяц.

Мирра куталась в новую накидку, утепленную мехом, и грела замерзающие пальцы в муфте. Она приспособилась ехать почти не касаясь поводьев. От долго сидения на лошади у нее замерзли ноги, но Мирра решила не говорить

об этом Клементу, иначе тот обязательно заставил бы ее спешиться и приниматься за разогревающую зарядку. Монаху же холод был нипочем. Из одежды на нем была только его обязательная коричневая ряса с капюшоном, которую он подвязывал белой веревкой, а под ней шерстяная рубашка и обычные брюки. Клемент словно не замечал мороза, и окружающего его снега.

Он смотрел вперед, где уже виднелся золотой купол Вечного Храма. Это было самое высокое здание в городе.

– Клемент, а почему мы не повернули, чтобы посмотреть на Долину Призраков?
– спросила девочка.

– Потому что нам некогда. Для ее посещения пришлось бы делать большой крюк, вдобавок - по плохой дороге. К тому же я слышал из достоверных источников, что смотреть там не на что. Это не больше чем поэтическое название, придуманное каким-то романтиком. Там одни скалы и ничего больше.

– А стелу-указатель тоже поставили романтики? И дорогу проложили?

– Мирра, неужели тебе мало впечатлений?

Девочка не ответила, сделав вид, что ее очень заинтересовала уздечка.

– Возле городских ворот всегда большая очередь. Ты только посмотри на всех этих людей, - он кивнул на живую цепочку угрожающего размера.
– Если мы займемся осмотром достопримечательностей, то рискуем не успеть до десяти вечера. Тогда нам придется провести ночь под городскими стенами, как и остальным бедолагам.

– Но ты ведь не торговец, - возразила Мирра.
– И не гном. Тебе не нужно стоять в очереди и платить пошлину. Братьев Света пропускают всего за мелкую медную монету. Паломникам разрешено не ждать вместе со всеми.

– Мирра, ты права. Частично. Но у нас могут быть две трудности: первая - ты не монах, а вторая - ты много встречала паломников, разъезжающих верхом?

– Только тебя.

– В том-то все и дело. Я не паломник, - отмахнулся Клемент.
– Я еду с важным донесением.

– Во имя Света, - возмутилась девочка, - не хочешь же ты сказать, что мы просто станем в конец очереди, и будем ждать своего часа?!

– Ну вот, нахваталась словечек… - покачал головой монах.
– Не произноси их просто так, а особенно, когда ты чем-то недовольна. Это грех.

– Хорошо, не буду.

– Ты замерзла? У тебя нос красный.

– Нет, ни сколько. А что мы будем делать, когда приедем?

– Мирра, ты же у меня уже тысячу раз спрашивала!
– Монах направил коня к обочине, освобождая место для скачущих во весь опор четырех всадников.

Хрипя, разгоряченные животные, понукаемые владельцами, пронеслись мимо. Мирра

проводила их удивленным взглядом, посмотрела на свою смирную лошадку и неодобрительно хмыкнула. Она бы ни за что не стала так загонять свою Красавицу. Животных нужно любить, и тогда они ответят тебе тем же.

– Так что будем делать?
– снова повторила свой вопрос девочка.

– Пойдем в Храм, - устало ответил Клемент, зная, что лучше ответить, потому что она все равно не отстанет.
– Попросим нас принять.

– Вдвоем?

– Вдвоем.

– А вещи и животных, куда мы денем?

– Оставим на конюшне под присмотром конюха.

– А откуда ты знаешь, что там обязательно будет конюшня?

– Потому что они есть везде. Мирра, ты решила испытать мое терпение? Тебе нравиться смотреть, как человек, которому положено быть спокойным, начинает злиться?

В ее серых глазах промелькнуло искреннее недоумение.

– Нет. Почему ты так решил?

Клемент только тихо застонал. Дети, и особенно сие чудо - это было выше его понимания. Проще задать и ответить на сотню философских вопросов, чем уяснить, что они от тебя хотят.

Мирра зря волновалась: стоять вместе со всеми желающими попасть в город монах не стал. Вместо этого он взял немного в сторону и объехал эту необъятную толпу.

Когда они, наконец, достигли ворот, стала понятна причина задержки. Стражники, которые работали на таможне, были весьма не торопливы. Оплату у них была почасовая, поэтому им некуда было спешить. Стражники ничуть не обращали внимания на крики недовольных, и безмятежно вели счет проезжающим, чтобы взять с них причитающиеся за въезд деньги.

Когда Клемент услышал, во сколько обойдется обыкновенному путешественнику право войти в город, он едва не поперхнулся от удивления. Платить нужно было за себя, за лошадь, за поклажу, которую ты везешь. Оставалось только удивляться, откуда до сих пор столько желающих заплатить эту непомерную цену?

Монаху пришлось приложить немало усилий, чтобы пробиться непосредственно к воротам. Стоящие в очереди люди провожали его и девочку недобрыми взглядами, в которых мелькала зависть. Рыжий бородатый стражник, в железном шлеме украшенным гребнем, скучающим взглядом изучал Клемента минуту или две.

– Монах Света?
– спросил он.

– Да.

– Чем докажешь?

– А разве не видно?
– Клемент развел руками.

– Деньги есть?
– буркнул стражник.

– Денег нет. И уже давно.

– А драгоценности?

– Откуда?
– Клемент с неподдельным удивлением уставился на стражника.
– Да я их никогда в руках-то не держал.

– Верю. Монах.

Стражник не меняя выражения лица, принял у него четыре медных монеты, и махнул рукой, пропуская. С Миррой тоже проблем не было. Четыре монеты - и она присоединилась к монаху. Медь, с которой им пришлось расстаться - это пустяки. С остальных брали золотом.