Монастырь призрачных шахидов
Шрифт:
– Merde, - коротко выдохнул Рико, - Я не вполне понимаю вас, господа. Здесь кто-то против сохраненияжизни, - он старательно надавил на последнее слова, - панны Янки?
– А вы все такой же… пламенный, дорогой Рико, - и по мелькнувшей на губах Брюса двусмысленной улыбочке было ясно, что и в этих его словах спрятана какая-то шпилька, понятная лишь ему да Рико. Впрочем, выражение лица Рико не изменилась ни на йоту, Брюс разочарованно хмыкнул и продолжал, - Не стоит, право же, обижаться, мы всего лишь имели в виду, что жизнь панны Свитезь –
– Насчет понятия я все понимаю, - злобным скрипучим голосом заявил Рико, - Я только не вполне понимаю: региональное управление готово функционировать без панны Свитезь? Если так, слава святому Доминику, мы с удовольствием вас покинем! Управлению достаточно лишь слово сказать.
– Упаси меня Бог, Рико, управление вовсе не собирается говорить это слово…
– В таком случае можно и поблагодарить молодого человека, его решительные действия сохранили нам панну Янку, здоровую и вполнеживую, - Рико снова надавил на последнее слово.
– «Ну если живенько, тогда конечно» - вздохнул полковник.
Роман уставился на него во все глаза. Цитата из «Служебного романа» прозвучала весьма неожиданно в устах этого то ли старого малоросского барина, то ли «нового украинца».
– А ступайте-ка вы за мной, молодой человек. – похоже, полковник был рад прервать неприятный разговор, - Яков Виллимович, мы вас оставим ненадолго. Кадровый вопрос не терпит отлагательства.
– мордатый кивнул Брюсу, и получив ответный учтивый кивок, не оглядываясь зашагал к дверям.
– Его зовут Афанасий Федорович, - шепнул Рико и больно ткнул в спину. Роман нерешительно двинулся следом за полковником.
Они вышли из зала, прошли коридором и остановились перед дверью с надписью «Директор». Полковник нажал ручку и ласково кивнул сидящей там женщине, такой же полной и старомодной, как и все в этом пансионате. Фирменный знак, что ли?
– Милочка, нам чрезвычайно нужен ваш кабинет! Я был бы весьма благодарен…
Директриса растерянно повела очами – не привыкла, чтоб ее вот так выпроваживали из собственной вотчины, - потом молча поднялась и вышла. Роман проводил ее любопытным взглядом. Интересно, полковник на всех так воздействует, или дело просто в оплаченном Обществом счете?
Полковник тем временем по-хозяйски уселся за директорский стол. Неизвестно откуда в его руках появилась тощая канцелярская папка с болтающимися белыми тесемками. Роман с изумлением увидел, что на папке крупными буквами выведена его фамилия.
– Итак, господин Белкин… - полковник на секунду остановился, усмехнулся, - Прелестная фамилия для специалиста по пушкинскими исследованиям. Можно сказать, судьбоносная.
Роман неопределенно повел плечом. Подобные речи он слыхал не раз и не два. Счастье еще, что родители не назвали его Иваном, как пушкинского персонажа.
Полковник раскрыл папку и принялся словно карточный пасьянс раскладывать перед собой вполне официального вида бумаги:
– Ваши ответственные рекомендатели – Рико и Свитезь, - он снова остановился и покачал головой, -
– Заключение мадемуазель Ленорман вполне благоприятное. Не без недостатков, конечно, но вполне, вполне… Думаю, в дополнительном тестировании нужды нет, - и полковник решительно сунул бланк обратно в папку. – Мнение службы безопасности?
– и полковник неожиданно поклонился в угол кабинета.
Роман вздрогнул, поняв, что в кабинете их вовсе не двое, а трое. В полутемном углу кабинета просматривался размытый мужской силуэт. Причем полутьма существовала только там, в единственном углу, словно бы свет лампочки загнал ее туда. Но гораздо больше этого самостоятельного кусочка тьмы в ярко освещенной комнате Романа напугало, что человек был тот самый. Тот же, что и в кабинете милицейского капитана, тот же, что в милицейском мерсе. А может, то был вовсе и не милицейский мерс? Как там Янка сказала: «Полковник любит немецкое качество»?
– У кандидата присутствует здоровый инстинкт сохранения информации. – прозвучал из угла знакомый голос, - С господами милицейскими он был довольно сдержан. Только зачем же вы, Роман Борисович, капитану про рассказ Мериме намекнули? Так разумно помалкивали и тут вдруг разоткровенничались. Лишнее. Впрочем, спишем на молодость, особенности воспитания и отсутствие опыта. Со стороны службы безопасности возражений нет, - и приподняв шляпу так, что она снова закрыла лицо, он вышел из кабинета.
Полковник строго воззрился на Романа:
– Нехорошо, молодой человек. Просто скверно. Запомните раз и навсегда: закрытость информации – суть альфа и омега нашей деятельности. Никогда, никому, ничего и ни с кем. Только по служебной надобности и с последующим составлением полного отчета. – он еще раз просверлил Романа грозным взглядом и снова уткнулся в бумажки. Вытащил бланк и проворчав, - Резюме, вы, конечно, предоставить не удосужились, - принялся чиркать ручкой в графах.
– У вас вроде бы аспирантура закончена? А что с диссертацией?
Господи, причем тут его диссертация! Но вопрос был понятным и привычным и Роман торопливо пояснил:
– У меня тема завязана на архивные источники Британии и Франции, без них я не могу закончить. Я выиграл американский исследовательский грант, но он, к сожалению, теперь недоступен, из университета я уволился…
– Грант именной? – быстро спросил полковник, - На ваше имя?
Роман кивнул.
– Так мы его у университета выцарапаем.
– полковник энергично взмахнул ручкой, поглядел в ошеломленную физиономию Романа и вдруг развеселился, - Чему вы так изумляетесь, юноша? Слыхали ведь, мы организация бюджетная и деньги для нас лишними не бывают. Тем более что Общество поощряет научные исследования. Не в ущерб основным служебным обязанностям, конечно.