Монастырский диверсант
Шрифт:
"Что, уже профукал денежки от двух жён и тестя, если в "Фиксе" шампунь с бритвой покупаешь?" – неприязненно подумала Тася, выкладывая на ленту очки, футляр и зонт. Ольминский все разбирался со своими покупками. В полупрофиль он напомнил Тасе Джека из "Титаника", в которого они все были влюблены в десятом классе. Все, кроме Веронички, на которую фильм Джеймса Кэмерона не произвёл никакого впечатления, а "душка Лео" вызвал лишь скептически смешок. Теперь Тася была с ней абсолютно солидарна.
– Женщина, а чего вы меня так разглядываете? – лениво спросил "Лео",
От неожиданности Тася на секунду замешкалась с ответом, а блондин, довольно ухмыльнувшись, вышел из зала.
– Вот гад! – с чувством выругалась Тася, отсчитывая деньги. – Чтоб ему башку разбить!
– Вы его знаете? – спросила кассирша.
– Как облупленного. У меня на этаже из-за него две женщины оказались… Брачный аферист: обирает жён до нитки и сажает.
– Привет, Тася, – к ним подошла Лиля с платьем, ночной рубашкой и парой книг. – О ком это ты?
– Да так, увидела одного молодчика, – Тася всё ещё не могла успокоиться. – Клейма ставить негде, а он ещё рот разевает. Эх, попался бы он мне на работе…
***
Из магазина Тася и Лиля не спеша возвращались в гостиницу, обсуждая местный "Фикс-прайс", его ассортимент и свои покупки. Надо сказать, выбор в магазине оказался весьма богатым, не хуже, чем в больших городах. По словам Лили, кое-какие товары даже в питерских "прайсах» не всегда водились.
– А ваш, мариенбургский, мне нравится, – сказала Тася, – я вот давеча туда зарулила, так сеструхиному малому полное приданое скупила!
Сестра Таси в Новой Ладоге в сорок два года вышла замуж и вскоре после Нового года родила первенца.
– Да, согласна, хороший. А вот "Полушка", к сожалению, закрылась. Совсем рядом с домом была, только дорогу перейти, и цены ниже, чем в "Дикси".
– И в Питере все "Полушки" позакрывали, – вздохнула Тася и закурила, – говорят, хозяин торговой сети умер, а его вдова продала бизнес. Жаль, хорошие были магазины. Да и владельца по-человечески жаль, царство ему небесное.
– А ещё вскоре после закрытия в бывшей "Полушке" случился пожар, – сообщила Лиля, – здание устояло, а внутри все выгорело. Грустное зрелище.
Они избегали говорить о неприятной встрече в "Фикс-прайсе" с развязным парнем и старательно обходили эту тему.
У книжного магазина стояли две женщины. Одна запирала дверь, возясь с тугими непослушными замками, вторая опускала тяжёлые жалюзи на витринах. В прохладной апрельской тишине улицы их разговор был слышен далеко и чётко.
– И вот ты представляешь, какой-то новый не то грипп, не то пневмония где-то в Азии, в жарких странах, так и гуляет, так и косит всех налево и направо, да ещё осложнения жуткие выдаёт, каждому по слабому месту бьёт. И коварный, гад, сначала никак не проявляется, ходит человек недели две, нормально себя чувствует, и всех вокруг заражает.
– Да ты что?.. Значит, всех там перекачает: они же там, небось, друг у друга на головах сидят, носом к носу, если один заболел, небось, сотню заразить успеет… А откуда
– В Яндексе прочла, в "Дзене".
– Вот не было печали. Как бы до нас не докатилось.
– Да ладно, где та Азия, а где мы! Да и, небось, он только в жарком климате живёт, а у нас быстро сковырнётся.
– А кто его знает. Посмотри, что с климатом творится: зимы, считай, не было, снега – чайная ложка выпала, когда ещё такое было? А ну как летом жара грянет, да не на три дня, как обычно, а на месяц или два?
– Значит, приедет больше туристов, нам же лучше, выручка хорошая будет. Ты сигнализацию включила?
– Да. Пусть приезжают, чего в тот Адлер или в загран переться? Пляжи у нас не хуже, и гостиницы хорошие. Пусть едут, добро пожаловать. У нас летом один месяц год кормит…
– Вот только как бы вместо выручки к нам заразу эту не занесло. Тогда только аптекари и заработают… Вот мой зять, хозяин аптеки как раз…
– И Олька чего-то в интернете про азиатский вирус читала, – Тася выбросила окурок в урну. – Вот те на, Лилька, не было печали. Я, конечно, думаю, что это фейк, а ну как нет?
– Я пока ничего не слышала об этом. Надо погуглить.
– Вероничку спросим. Она у нас новости узнает первой. Одно утешает, если это не фейк: может, так далеко он не расползётся?
– Я тоже надеюсь. Да нас каждый год по десять раз чем-то пугают: то концом света, то войной, то вирусом… Диву даюсь фантазии этих "прогнозистов".
– А я диву даюсь тем, кто в это все ещё верит, – заржала Тася. – Мой контингент, бывает, ужастики эти для развлекушки читает. Жизнь-то у девчонок не сахар, Лебедевка – не курорт "пять звёздочек", так пусть хоть посмеются. Иной раз слышу в "тормоза" хохот, заглядываю – так и есть, газету с очередным "абсолютно точным предсказанием" читают. Да и мы на перекурах уматываемся: писаки эти уже ничего нового придумать не могут, друг у друга скатывают сюжеты, вот бы им у нас месяцок поработать или посидеть, узнают, что такое по-настоящему страшно!
***
Наум Гершвин не спешил возвращаться в номер. Он сидел в гостиничном баре, взяв двойную порцию "Макаллана" со льдом и неспешно потягивал воспетый Робертом Бернсом и осуждаемый Джеком Лондоном напиток, который оба автора называли "Джон – Ячменное зерно". И тут в зал вошёл Виктор Морской и заказал "Hennessy Beaute", тоже двойную порцию, с лимоном. "Видно, тоже что-то случилось, – догадался Наум, – Витёк не из тех парней, которые просто так перед сном привыкли рюмашку осаживать!"
Увидев Наума, Виктор перешёл к его столу.
– Ну и как вам эта жемчужина Ладожского озера? – спросил он, согревая ладонями пузатый бокал.
– Вполне сносно, – ответил Наум, – только вот кое-с-какими товарами напряжена, но это "пустяки, дело житейское", как говорил герой книги…
– Сельмы Лагерлеф, – подхватил Виктор, и мужчины рассмеялись над любимой шуткой Морского: делать вид, будто перепутал фамилию автора, изображая "тупого братка". – Хорошо, что я вас встретил, можно поговорить безотлагательно. Мне может понадобиться ваша помощь.