Mondengel: Легенда о Ночном Хищнике
Шрифт:
– Тварь! – тряхнув головой, со злостью крикнула Андрейст, позабыв про всё, что творится вокруг.
Удовлетворённое пощёлкивание Лунного Ангела вывело её из состояния гнева. Она ошарашенно посмотрела по сторонам, а потом на Кар’клейя. Хотелось что-то сказать, но в пересохшем горле встал ком. Хищник прошёл мимо, направляясь к убитому Кайндэ Амедха. Бывшая командующая молча последовала за ним. Одам-ан’де вырвал копьё из головы преторианца и протянул Андрейст. Затем, с хрустом отломав палец поверженного врага, он макнул его когтем в кислоту. Воцарилась странная атмосфера, пропитанная древним, давно чуждым этой планете ритуалом. Словно оживала какая-то спящая, свёрнутая тугими кольцами
Повернувшись к уманке, Вожак снял маску. Поблёскивающие золотом глаза внимательно смотрели на неё. Мандибулы тихонько шевелились, демонстрируя избранной ожидание. Эндри вмиг стала серьёзной, избавившись от настырного чувства растерянности. Её сердце бешено застучало в груди, выражая волнение и трепет. Неужели у неё получилось? Он правда намерен сделать это? Девушка уловила мягкий кивок – Лидер приглашал получить заслуженную метку посвящения. Стараясь унять непонятно откуда взявшуюся дрожь, уманка подошла ближе и подставила лоб, закрыв свои тёмные глаза. Через несколько секунд раздалось лёгкое шипение – Гуан-Тант’ер аккуратно наносил кислотной кровью убитого врага знак клана “Чёрного Зверя”. Андрейст сконфузилась, стараясь не дёргаться. Кислота жгла не хуже, чем раскалённый уголь. Закончив, альбинос отшвырнул оторванный палец преторианца и уставился на девушку в ожидании реакции. Любопытно, что она сейчас скажет? Вопреки разным вариантам, вертевшимся в голове Белоснежного, Эндри не сказала ничего, просто глядя счастливым взором на своего Вожака.
– Ирмолинд-Зигв’а, – тихо произнёс он, – что на ваш язык означать «Горячая Грация». Это твой имя.
– Горячая Грация? – засмущавшись, шепнула она в ответ.
– Потому что гибкий, дикий зверь. Он дремлет в тебе. Научись вызывать его во время бой и твой Охота всегда будет успешный.
Девушку переполняли чувства. Сейчас, после успешного поединка, ей просто хотелось нежно обнять Ангела Ночи и уснуть рядом с ним, наслаждаясь его теплом. Она была счастлива, что им обоим удалось выжить. Пока удалось. Впереди ждала конечная цель. Кто знает, возжелает ли Чёрный Воин видеть их обоих на своём жестоком Суде? В какой-то момент ей дико захотелось рассказать Вожаку о своих необычных нежных чувствах по отношению к нему, но не было ясно, как он отнесётся к этому? Может, на их родине это считается проявлением непростительной слабости? Гуан-Тант’ер ощутил изменения в атмосфере. От уманки веяло робостью, вперемежку со сладким желанием и чем-то ещё, напоминающим... привязанность? Преданность? И то, и другое?
– Ты теперь часть клана и я заботиться о тебе так же, как заботиться о всех своих воинах. Ну... может чуть больше. Ты же всё-таки... женщина.
Она по привычке постаралась скрыть выдающую её улыбку.
«Заботиться как о женщине? Ты это хотел сказать, мой Вожак?»
Ночной Воин медленно приподнимал и опускал верхние мандибулы, вдыхая столь сладкий аромат, исходящий от ныне посвящённой союзницы. В нём было что-то новое, более глубокое, серьёзное. Он аккуратно присел перед девушкой на одно колено и потянул её к себе. Ирмолинд-Зигв’а не сопротивлялась. Лицо уманки оказалось на уровне его мерцающих в полумраке глаз.
– Твой желание... усугубляться.
Слегка отвернувшись, она закрыла глаза.
«Что делать? Он всё знает. Я ведь сейчас скажу ему. Это будет огромной ошибкой. Это неправильно».
Эндри почувствовала лёгкое прикосновение когтистой руки к щеке. Он аккуратно повернул её к себе и, заглядывая прямо в глаза, шепнул:
– Ты бояться этого?
Дрожащим голосом она ответила:
– Нет.
Хищник приблизился. Подвергая себя очередной феромоновой атаке, он обхватил горячими
Одам-ан’де точно не знал, почему уманы так сильно любят процесс поцелуя, но этот акт был обязательным проявлением нежности, что он, как ни крути, испытывал по отношению к Ирмолинд-Зигв’е. В истории мелькало много случаев влечения науду к достойным представительницам разумных рас. Это всегда осуждалось, несмотря на то, что даже сами Старейшины когда-то промышляли подобным. Волве владел гаремом из нескольких человеческих дев. Великий Вожак изредка наведывался к ним, но чем это заканчивалось, было неизвестно. Озлобленный на берсеркеров Битт испытывал глубокие чувства к одной из самок заклятых врагов. Хоть этот факт всегда горячо им отрицался, легенда о неестественном союзе против его воли ушла в народ. А уж что творилось в сезон размножения с Кровавыми...
Гуан-Тант’ер, отстранившись, усмехнулся, так как нетерпеливая Горячая Грация уже распустила руки и начала пробираться через ячейки сети к его телу.
– Куда собраться? – хитро спросил он.
Эндри тут же “сложила руки по швам”.
– У тебя есть самка? – выпалила она.
Вожак лукаво прищурился.
– У меня их много. Хотеть стать одна из них?
Девушка умолкла. Такого ответа она не ожидала.
«И всё же поведение этой уманки совершенно не вписывается в мою картину мира. Не могла же она в меня... или могла? Старею».
Демонстративно надев маску, показывая этим, что приятные моменты окончены, Гуан-Тант’ер прорычал:
– Нам пора.
Андрейст с подозрением взглянула на свёрнутый преторианцем стол.
– Подожди-ка...
Она подошла к развороченным ящикам и начала копаться в бумагах.
– Что ты искать?
– Зацепку. Нужно понять, что происходит. Эта база не должна быть пустой. Здесь хранится поверхностная военная информация. Возможно... – Эндри заметила небольшую тоненькую папочку с пометкой «ХИЩНИК». – Хммм... – пробежавшись глазами по документу, Окроплённая сложила его, и спрятала во внутренний карман.
Прочесав весь стол, уманка вздохнула:
– Ничего.
Девушка подошла к компьютерам, подняла с пола свою винтовку, а затем взяла со свёрнутого стеллажа лазерган. Вожак кивнул в сторону, откуда на них вышел преторианец.
Следуя за альбиносом по извилистым, влажным коридорам, Андрейст пыталась понять, что могло произойти в когда-то хорошо охраняемом бункере. По пути им встретилось несколько обглоданных трупов и группа ксеноморфов, состоящая в основном из трутней. Девушка уже автоматически отстреливала Чужих при помощи довольно продвинутой версии лазергана. Данное оружие рассекало хитин, как лезвие хорошо заточенного ножа режет масло. Лунный Ангел подал знак, приказывая остановиться. Впереди виднелась приоткрытая дверь в отсек управления.
– Здесь. За этот дверь – кладка. Подходить к ней опасно.
– Знаю. Нам бы парочку бомб...
– Это всегда пожалуйста.
Гуан-Тант’ер отцепил от нагрудного ремня небольшой овальный предмет. Бомбочка раскрылась, растопырив в стороны пару металлических лепестков.
– У тебя были с собой бомбы?!
– Хранить специально для кладка. Слабый взрыв – безопасно для нас, смертельно для яиц. Один взрыв уничтожать три-четыре штука, – он нажал какую-то комбинацию на энергосистеме. – В помещение находиться человек.