Монета встанет на ребро
Шрифт:
– Пока? – Я не сдержала ехидства в голосе. – А что, есть шанс на изменение ситуации?
Пират добродушно хохотнул:
– Так вы, госпожа ведьма, думаете, что мы всегда вот так вот… блох по океану гоняем? – Видимо, на месте «блох» обычно употреблялось что-то другое, но Ликр пожалел дамские уши. – Это нам пока задания не дали. Вот причалим, сходит капитан куда надо – и начнется веселая жизнь. Не до гулянок нам тогда.
– А «куда надо» – это куда? – осторожно покосилась я на пирата.
– Ха, да чтоб мы знали!
– А почему
– Ну… Вы же, госпожа ведьма, не думаете, что мы, как в древности, живем тем, что грабим все подряд купеческие корабли?
– Этим вы тоже не гнушаетесь, – не удержавшись, нахально съязвила я.
– Верно, – покладисто согласился Ликр. – Но все-таки прежде всего мы работаем на заказчиков.
Ну прям как я!
– Мы же вне закона, – тем временем продолжал флибустьер. – Вот и заказывают нам на ушко короли да монархи то, чего сами не могут сделать и подданным поручить права не имеют. Официально нас, разумеется, объявят в розыск, а на деле… мы ведь, как видите, не бедствуем…
А что, неплохо устроились. И пираты, и монархи. Волки сыты, овцы целы. Думаю, у Фреля наверняка есть ряд потенциальных заказчиков, имеющих с ним связь. Кому надо провернуть какое-нибудь нелегальное, но позарез необходимое дельце – тот и зовет пирата для выполнения грязной работенки. И платит, причем наверняка щедро.
– А вы, госпожа ведьма, я погляжу, решили на берегу от нас уйти? – Пират кивнул на собранную сумку, прикорнувшую под стулом. На деле сумка была попросту неразобранной, но Ликр все равно угадал.
Я смерила флибустьера долгим проницательным взглядом прищуренных глаз с вертикальными кошачьими зрачками. В голове что-то щелкнуло, полярно меняя настроение.
– Еще подзадержусь, пожалуй…
Экзамен длился второй час, изрядно достав и экзаменаторов, и жертву. Мастер устало взирал на подведомственного ему парня, тщетно пытаясь выбить из оного хотя бы предисловие инструкции по безопасному физическому труду.
– За сколько шагов ты должен стоять, когда мимо станет проезжать карета Ее Величества?
Жертва комкала в потных ладонях затрапезный листок с невыразимыми каракулями по обеим сторонам. Разобраться с такой шпаргалкой, сунутой ему от щедроты души уже отстрелявшимся подельником, мог только леший или студенты магических Храмов. Парень, увы, ни к первому, ни ко вторым никакого отношения не имел.
– Э-э-э… За тринадцать, – безнадежно закинул он удочку.
Мастер в сердцах хватил кулаком по столу:
– За двадцать пять, и ни пядью ближе! Ты что, совсем дурак?!
– Я учил, – заканючил парень.
– Учил он! – Мастер в раздражении вскочил с кресла и прошелся туда-сюда по комнате. – Что и когда ты в этой жизни последний раз учил?
– Инструкцию…
– Дур-рак! –
– Так, ладно. Правила безопасности при счищении снега с крыши?
Парень, радостно выпрямившись, забубнил:
– Ну значит, это… Веревкой под крышей огородить, чтоб кто попало не шлялся.
– Так.
Экзаменуемый, воодушевившись первой победой, бойко продолжил:
– Еще надо в нескользкой обуви быть…
– Так.
«А ведь и вправду учил», – мелькнуло в голове у мастера.
– И, это, веревкой надо к чему-нить покрепче привязаться!
Экзаменаторы переглянулись. Дело, кажется, шло на лад.
Подозрительно прищурившись, десятник впервые за весь экзамен повернулся лицом к вспотевшему от гордости и распиравших его знаний парню.
– Хм… Ну а какой длины должна быть веревка?
Тот посмурнел. О длине веревки в чужом конспекте, читанном вчера вечером, не говорилось. Оставалось только догадываться самому.
– Ну… Чтоб полсажени до земли не доставала!
Экзаменаторы дружно закашлялись, смутив и без того не уверенного в правильности ответа парня.
– Ладно, – первым справился с собой десятник. – А в какой конкретно обуви ты зимой будешь работать?
– Ну… Не скользкой…
– Я сказал – конкретно.
– Тогда… Сапогах!
Десятник, иронично прищурившись, кивнул и опять спросил:
– А летом?
– Ну… Да хоть и босиком…
Десятник добродушно расхохотался и отошел к окну.
– И-ди-от! – Мастер, подскочив, чуть не обрушил на работничка шквал нецензурной ругани, но покосился на коллегу и сдержался. – Какой летом снег?!
– А чего тогда спрашиваете? – тупо обиделся парень, скатывая шпаргалку с тугой комок. Все равно толку от нее никакого.
– А кому тут снега летом не хватает? – Входная дверь легко распахнулась от неслышного тычка, и на высокий порог взвилась стройная черноволосая ведьма. «Не неслышного, а магического», – мысленно поправился десятник, спеша навстречу нежданной гостье и галантно предлагая ей руку. Молодой темноволосый человек, вошедший следом, был принят за верного пса, которого ниоткуда не гонят в угоду блистательной хозяйке.
– Снега нам летом и даром не надо, – торопливо отказался десятник, усаживая ведьму в собственное кресло. – И без того погода дрянная всю неделю была.
С ведьмой его связывали более чем теплые отношения. К Ларинге – королеве – она приходила не раз в поисках работы, неизменно ее получала и с блеском выполняла, за что бывала награждена не одной сотней сантэров. А самому десятнику как-то раз бесплатно вылечила подхватившего воспаление легких ребенка, за что ей, разумеется, преогромное спасибо и верность до гроба. Чтобы он ее к Ларинге не впустил, будь королева хоть в уборной в полевых условиях, – да ни в жизнь!