Монгольская империя и кочевой мир

Флетчер Джозеф Смит

Между тем основная проблема, которая возникла между монголами «народов» («nation») хулагуидов, чагатаидов и толуидов, заключалась в том, должны ли были они придерживаться своих кочевых традиций и оставаться империей — по крайней мере единым народом (nation) — либо они должны были создать смешанное общество (по существу «пустынную модель» («desert pattern») эксплуатации земледельческого мира)?

Политики стремились к поляризации вокруг этих двух позиций [Мункуев 1962]. После смерти Мункэ сторонники «номадизации» (nomadisers) остались в Монголии и поддержали Ариг Бугу в борьбе за наследование трона против Хубилая, любимца сторонников «сосуществования» (cohabiters).

Когда борьба завершилась победой Хубилая, приверженцы номадизации нашли поддержку в лице Хайду, последнего серьезного кандидата линии Угэдэя и, таким образом, в сущности соединили в масштабе всей империи борьбу на наследство престола с борьбой между сторонниками приверженцев «сосуществования» и «номадизации».

На территории хулагуидов ситуация была более спокойной. Принятие ислама и пустынная модель, которая была введена еще тюрками, облегчили переход почти всех монголов в положение сторонников сосуществования с земледельцами. Но в улусе Чагатая проблема была столь же тяжелой, как и в Китае, возможно, даже более острой. Здесь пастбища вплотную примыкали к земледельческим районам, в которых преобладала тюркская мусульманская культура. Чтобы сосуществовать, следовало стать тюрком и принять ислам. Кочевать, означало оставаться в степи или возвращаться в степь, продолжая при этом быть монголом и верить во всемирного небесного бога Тенггери — по крайней мере, до конца XIV в., когда ассимилятивная сила тюрко-мусульманской культуры стала слишком влиятельной, чтобы сопротивляться ей. С 1260-х гг. политика Чагатая вращалась вокруг этого вопроса — сосуществовать или кочевать? Как и в Онголии, сторонники номадизации сплотились, поддерживая Хайду, и проблема сохранялась до тех пор, пока в середине XIV в. сам «народ» Чагатая не разделился на две части: тех, кто принял стратегию сосуществования в Мавераннахре (улус Чагатая), и народы, оставшиеся кочевниками в Могулистане.

Если бы каан и основная масса монгольского населения остались «сторонниками номадизации» и следовали своей традиционной степной модели, чтобы эксплуатировать аграрный мир, их империя просуществовала бы дольше. Но основная масса монголов пришла в аграрный мир, где как «сторонники сосуществования» они следовали «пустынной» модели и превратились в несколько народов, несколько раздельных государств. Говоря на разных языках, исповедуя различные веры и преследуя разные цели в различных ареалах обитания, они не могли больше составлять единую политию. Степь, которая была их центром, стала периферией. Поражение Ариг Буги и Хайду и триумф Хубилая предвещали гибель империи.

Литература.

Мункуев Н.Ц. 1962. О двух тенденциях в политике первых монгольских ханов в Китае в первой половине XIII в. Труды БурКНИИ, Вып. 8, с. 49–67.

Мункуев Н.Ц. 1977. Заметки о древних монголах. Татаро-монголы в Азии и Европе. М.

Boyle J.A. 1958ab (trans.). The history of the World-Conqueror by Ala ad-Din Juwayni. Cambridge: Harvard University Press.

Boyle J. 1971 (trans.). The successors of Genghis Khan: Translated from the Persian of Rasid al-Din. New York: Columbia University Press.

Cleaves F.W. 1948. The Expression job ese bol — in the Secret History of the Mongols. Harvard Journal of Asiatic Studies 11, № 3–4.

Cleaves F.W. 1967. Teb Tenggeri. Ural-altaische Jahrbucher, vol. 39, № 34, p. 248–260.

Cleaves F.W. 1977.

«Ch’eng-chi-ssu» shih-i. Kuo-li cheng-chih ta-hsueh hsueh-pao, vol. 36, p. 149–197.

Cleaves F. 1982 (trans.). The Secret History of the Mongols. Cambridge, Mass.: Harvard University Press.

Dardess J.W. 1973. Conquerors and Confucians. New York: Columbia University Press.

Dawson C. 1955 (ed.). The Mongol Mission. New York: Sheed and Ward.

Evans-Pritchard. 1940. The Huer. Oxford: Clarendon Press.

Goody J. 1966. Succession to High Office. Cambridge: Cambridge University Press.

Grousset R. 1939. L’empire des steppes. Attila, Gengis-Khan, Tamerlan. Paris: Payot.

Fletcher J. 1979/80. Turco-Mongolian Monarchic Tradition in the Ottoman Empire. Harvard Ukrainian Studies, vol. 3–4, № 1, p. 236–251.

Hsiao Ch’i-ch’ing. 1972. Pei-Ya yu-mu min-tsu nan ch’in ko-chung yuan-yin ti chien-fao. Shih-huo yueh-k’an, vol. 1, № 12, p. 609–619.

Hsiao Ch’i-ch’ing. 1978. The Military Establishment of the Yuan Dynasty. Cambridge, Mass.: Harvard University Press.

Ikram S.M. 1964. Muslim Civilization in India. New York: Columbia University Press.

Jackson P. 1978. The Dissolution of the Mongol Empire. Central Asiatic Journal, vol. 22, № 3–4, p. 186–244.

Jenkins G. 1974. A Note of Climatic Cycles and the Rise of Chinggis Khan. Central Asiatic Journal, vol. 18, № 4, p. 217–226.

Khazanov A.M. 1979. Notes on the Emergence of the Mongolian State under Genghis Khan.

Kotwicz W. 1950. Les Mongols, promoteurs de l’idee de paix universelle au debut du XHIe siecle. Rocznik Orientalistyczny, vol. 16, p. 428–434.

Li Kan. 1979. Hsiung-nu shih. Hohhot: Nei Meng-ku jen-min ch’u-pan-she.

ManzB. 1983. Politics and Control Under Tamerlame. Unpublished PhD. Dissertation. Harvard University.

Manz B. 1983a. The Ulus Chaghatay before and after Temiir’s Rise to Power: The Transformation from Tribal Confederation to Army of Conquest. Central Asiatic Journal, vol. 27, № 1–2, p. 79–100.

Meyvaert P. 1980. An Unknown Letter of Hulagu. Il-Khan of Persia, to the King Louis IX of France. Viator, vol. 11, p. 245–259.

Mori Masao. 1981. The T’u-chiich Concept of Sovereign. Acta Asiaticai, vol. 41, p. 47–75.

Pallisen N. 1956. Die alte Religion der Mongolen und der Kultus Tschingis-Chans. Numen, vol. 3, № 3, p. 178–229.

Quereshi I.H. 1958. The Administration of the Sultanate of Delhi. 4^th ed. Karachi: Pakistan Historical Society.

Quereshi I.H. 1966. The Administration of the Mughul Empire. Karachi: University of Karachi.