Монолиты готики

Романовский Александр Георгиевич

– Мое почтение, господин Огастус, – промямлил Лео. И, нагнувшись, ответил на рукопожатие. Как всегда, рука Магистра была сухой, как песок пустыни Гоби.

– Проходи, будь добр. И не обращай внимания на эти новации. – Глава Клана повел тростью в сторону ламп и кадильниц. – Скоро ты получишь ответы, уверяю.

– О. – Краулер проявлял чудеса красноречия. Он тащился за Великим Магистром, стараясь выдерживать темп. Это было не просто, а потому альбинос старался, чтобы его продвижение не выглядело так, словно он куда-то спешит.

Впрочем, дорогу осилит идущий. В отношении почтенного Огастуса данное высказывание обретало если не радикально новый смысл, то

массу оттенков. Наконец обратный путь был пройден, и старик взобрался по миниатюрной лестнице в кресло. Сморщенная лысая голова выглянула из-за столешницы, размеры коей напоминали взлетно-посадочную полосу. Сам же стол представлял собой чудовищную конструкцию красного дерева, по ошибке названную «стол письменный, антикварный» – вместо того, чтобы выявить ее очевидную связь с кораблестроением. Эдакий авианосец среди столов.

Лишь после того, как расположился Магистр, Леонард позволил себе присесть. Таков этикет. Ветхое креслице жалобно скрипнуло. Рабочий пьедестал Огастуса возвышался над обстановкой, к которой причислил себя и визитер.

Крохотные черные глазки – кристаллы абсолютной тьмы, вмороженные в череп, – воззрились на Краулера. Тот незамедлительно почувствовал себя сваренным всмятку яйцом, хотя и глядел, как предписывал этикет, на лоб шефа.

Пауза начинала затягиваться. В голову альбиноса лезли самые панические догадки. На любые обвинения, пока еще мог соображать, он решил отвечать категорично и однообразно: «Я ничего не делал». Дадут ведь ему шанс оправдаться?!.

Или…

– Полагаю, ты гадаешь, зачем я тебя потревожил? – проскрипел глава Клана. – Немудрено. Я и сам теряюсь в догадках. Наша реликвия похищена.

– Я ничего не… Что?!. – Лео не поверил собственным ушам. – Реликвия?..

– Именно. Сегодня днем. Вероятно, в полдень. Злоумышленник пробрался в Зал Заледеневшей Вечности, и украл святыню. А заодно убил нашего брата.

– Кого? – спросил Краулер, с опережением изображая на лице горечь утраты (тогда как часть сознания ликовала, что сегодня не его черед нести дежурство).

– Титуса.

– О. Я знал его, Магистр. Он был мне другом. – На самом деле он терпеть не мог Титуса – напыщенного хлыща, чей род насчитывал жалкие две сотни лет.

Огастус кивнул.

– Что ж, он умер с честью. Так сказать, при исполнении. Однако, ему не удалось исполнить свой долг. Похититель умертвил его без каких-либо трудностей.

– Каким образом?

– Гм… – Старик помедлил, и эта пауза не понравилась альбиносу. – У тебя будет возможность осмотреть тело, если в том возникнет потребность. Титус был чистокровным вампиром, и убить его смог бы не каждый… Понимания этого для нашего разговора достаточно. Нюансы ты узнаешь позже.

Леонард и не подумал спорить. В мозгу его возник образ, который он представлял не раз (как и в отношении некоторых других сородичей): Титус лежит в луже крови, с осиновым колом, торчащим из груди. Возможно, Магистру неприятно это обсуждать, вот и все. Годы сделали его сентиментальным.

– Вы говорили, что реликвию похитили в полдень, – тактично сменил тему Краулер. – Маловероятно, что к злодеянию причастны прочие Кланы, верно?..

– Разумеется, – отмахнулся Огастус. – Им ни к чему красть реликвию. Она принадлежит всем нам, сообществу вампиров в целом. Другие Кланы просто могли ПОПРОСИТЬ. Однако, то обстоятельство, что кража состоялась днем, отнюдь не служит стопроцентным алиби. В конце концов, дело можно доверить людям, или… иным существам. В одном ты прав – исполнитель не являлся вампиром. Днем Цитадель пуста, а мы, почивая в своих гробах –

уязвимы. Наибольшую опасность представляет полдень. Потому-то я упомянул о нем. Страшно подумать, что ЕЩЕ мог натворить вор, будь у него другие задачи.

Альбинос машинально кивнул, размышляя о том, как же все-таки хорошо, что ему не приходится обитать в Цитадели. А также о том, какие меры безопасности следовало предпринять по возвращении в фамильное поместье.

– Он пришел при свете дня, – продолжил старик, – поскольку знаком с нашими нравами. По ночам в Цитадели полным-полно братьев, и провернуть аферу было бы сложнее. В полдень же похититель пришел и ушел незамеченным.

Лео прикусил язык, потому как намеревался задать дурацкий вопрос «не видел ли его кто-нибудь». Еще он заметил, что глава Клана предпочитает называть злодея «вором» и «похитителем», а не «убийцей». У этого тоже имелись причины. Так сказать, вопрос приоритетов. Смерть Титуса казалась столь ничтожным событием в сравнении с «кражей века», что называть преступника «убийцей» было бы кощунственно по отношению к расе вампиров.

– Я потрясен случившимся, э-э… до глубины души, – сказал он. – Тем не менее… Простите, если мой вопрос покажется бестактным… – Краулер собрал разрозненные кусочки духа, не в силах больше терпеть: – Зачем вам понадобился Я?..

Магистр пристально на него посмотрел. В черных глазах мелькнули огоньки – свет звезд, отраженный от арктической льдины, – отчего альбинос вжался в кресло. Но Огастус усмехнулся, обнажив мелкие острые зубки. Остроконечные уши шевельнулись. Примерно так усмехался Волк, узнав, что Бабушка дома.

– А ты не догадался? – спросил старик, и, не дожидаясь, пока посетитель покачает головой, пояснил: – Все очень просто. Видишь ли, меня разбудили в шесть вечера, когда обнаружилась пропажа – смена Титуса окончилась, и другой страж, спустившийся в Зал, нашел труп. Само собой, я не выспался, да и вообще – в мои-то годы подобные потрясения вреднее, чем святая вода. – Леонард учтиво улыбнулся такому заявлению. Ему было известно, что Магистр не упускал случая посетовать на здоровье, хотя, похоже, смог бы переварить и фунт кремния. – Я не сомкнул глаз, будучи занят исключительно тем, что обдумывал сложившуюся ситуацию. А она весьма непроста. По известным причинам, я не могу вести расследование лично. Мне необходимо оставаться здесь, и, чтобы не возбуждать подозрений, заниматься текущими делами Клана. Посему, требуется доверить поиск злодея и реликвии надежному и ответственному лицу, которое, не привлекая внимания, могло…

Огастус вновь замолчал. В голову Краулера закралась нехорошая догадка – собеседник практически забил ее туда молотком. БОЛЕЕ ЧЕМ нехорошая.

Скверная.

– Что-то не пойму, – медленно проговорил вампир, – неужто на МЕНЯ намекаете?!.

– Именно, сынок, – кивнул старик. – Твоя кандидатура удовлетворяет всем требованиям.

– Разве?.. – уточнил альбинос. – Я могу отказаться?

– Нет.

– Просто спросил. Ну а почему, собственно, я?..

– Знаю, ты удивлен, – кивнул Магистр. – Но, подумав, я пришел к выводу, что ты оптимально подходишь к выполнению данной задачи. У тебя острый ум, облаченный в молодое, крепкое тело. Ты располагаешь обширным кругом знакомств, и, насколько мне известно, не увлечен какой-либо общественно-полезной деятельностью, отрыв от которой мог бы показаться чем-то из ряда вон выходящим. Твое обычное времяпрепровождение и без того ДОСТАТОЧНО странное. Однако, это не главное. Основная причина заключается в том, что у тебя имеется ХВАТКА. А еще – хорошая наследственность.