Монологи
Шрифт:
Недоступное вершинам мастерства,
Приходящее нежданной вестью
По благоволению Творца.
И когда на перекрестке граней
Обозначилась другая грань,
То в кристалле вспыхнул Свет нетварный -
Путеводный Свет в далекий край.
Пусть пришло - и затворилось снова,
Но не гас в кристалле дивный Свет:
До утра смотрел завороженно
Гном на этот вечности привет.
Утром, только солнце озарило
Интерьер домашней
Он позвал соседа ювелира
Поделиться радостью своей.
И сказал сосед авторитетно,
Будто не заметил Божий дар:
"Это лишь игра теней и света,
И вообще не ходовой товар".
С той поры наш мастер занедужил -
Всё смотрел в таинственный кристалл,
По утрам не стал ходить на службу,
И однажды Свет его забрал.
На поминки по соседу-гному
Многих состраданье привело,
Был и ювелир среди знакомых
И на память выпросил "стекло".
А потом обмеривал все грани,
Выверял ход каждого луча,
И в итоге хлопот и стараний
Произвел подобье образца.
И стояли рядом два кристалла
Видом не отличные ни в чем,
Но в одном божественность сияла,
А стекло осталось быть стеклом.
И в бессильном злобном помрачении
Он разбил таинственный кристалл,
Искушая Божье всепрощенье, -
Но на сей раз мир наш устоял.
Так окончились и радости, и муки,
Только этой сказке нет конца:
Пока будут зависть и науки
Состязаться с промыслом Творца.
Клавесин
На четвертом этаже играет клавесин,
Кто-то там ошкуривает сочный апельсин.
А я нашел в помойке рыбьи потроха -
Для старого бомжа будет славная уха.
Музыку Скарлатти играет клавесин,
Там, небось, со шкуркой съедают апельсин.
А я искал по запаху деликатес -
Хотелось бы десерта, но оказался без.
Что-то уж давно не слышно клавесин,
Там уже забыли слово "апельсин".
А я нашел в помойке запиленный винил -
Кто-то сердобольный Скарлатти схоронил.
Поиметь пластинку как-то не резон -
Может следом выбросят ненужный граммофон?
И, может, отжалеют сочный апельсин,
Чтоб звучал со вкусом старый клавесин.
Только все напрасно, и что было сил
Запустил я в небо найденный винил.
Стало как-то скудно на подножных кормах -
Значит еще хуже на этажах.
Морской волк
– 1 -
Эй, ты, старый морской волк!
Не со страха ли спрятался в трюм
И крадешь из бочонка ром,
Награждая
Вот такой у тебя пенсион:
Ничего не скопил, не сберег -
Лишь глотаешь трофейный ром,
Что старпом припрятал на грог.
Значит снова удача с тобой:
Берегут твою старость друзья,
Ну, а если случится бой,
То и враг пожалеет тебя.
– Сто чертей! Разве кончилась хна
Седину красить в рыжий цвет,
Чтобы старость была не видна,
Чтобы враг не отвел пистолет?
Я пощаду врага не приму -
От стыда не поможет и ром,
Лучше буду мишенью в бою,
Чем познаю в старости срам.
– 2 -
Где ты, старый морской волк?
Лег на дно будто падальщик-краб?
–
Твой корабль с рейда ушел,
И команда делит твой скарб.
Знать, прижучил тебя старпом,
И ты прячешься по кабакам?
–
Там, небось, наливают ром
В твой бездонный граненый стакан?
– Ну, а как же?
– Не откажусь.
Со старпомом мы были друзья,
И его и других я хвалю,
Презираю лишь только себя.
Виноват же тот грязный торгаш,
Что продал мне фальшивую хну,
И когда шли на абордаж,
Грянул гром, и попали в грозу.
Краска ливнем смывалась с волос,
Отверзая все ада круги,
Но не смыть мне прилюдный позор:
Все смеялись - друзья и враги.
Вот на том и окончился бой.
Наш корабль отчалил в грозу,
И не вспомню что было со мной,
Как очнулся на берегу.
Но проезжий морской капеллан
Вновь открыл мне глаза и уста,
Подливая в граненый стакан
И рассказывая про Христа:
"Бог противится гордецам,
Их срамит, исправляя пути,
И смирённых ведет к небесам
В радость вечную для души".
С той поры и несу я свой крест,
Не скрываясь от сплетен и глаз,
И любителям злачных мест
Повторяю свой грустный рассказ.
Попутное
В каменистых степях Казахстана,
Где лишь ветер катает кермек,
Вдоль дорожного меридиана
Мой недолгий отметился век.
Поезд сглатывал расстояния,
Топоча параллели шпал,
И оконное зазеркалье
Отражало начало начал.
Неужели таким же, унылым,
Этот мир обустроил Творец?
Не хватило Божественной силы
На творенья навесить венец?
Но и здесь, где так дорог и красен
Кисти Божьей случайный мазок,
И зеленым, и белым, и красным, -