Монологи

Панько Виктор

При восприятии произведений Иванова нужно учитывать, что на его творческом почерке может сказаться то обстоятельство, что он рос в семье древнего русинского рода, и первые его детские впечатления формировались в русиноязычной (украиноязычной) культурной среде.

И всё же, несмотря на это, большинство стихотворений Иванова этого цикла сохраняют свою привлекательность и привносит нечто неожиданное, новое и интересное в восприятие темы.

Другими словами, они являются предметом настоящей поэзии.

Не случайно книга "Восточные напевы" была опубликована

полностью на литературном сайте стран СНГ «Созвучие» и представлена там под заголовком: «Прибавление на нашей книжной полке: высокая поэзия Юрия Иванова (Молдова)».

«Высокая поэзия» – означает высокая оценка!

Характерным для творческого стиля Юрия Иванова является уже первое стихотворение цикла.

***

Ляжет пыль от каравана

На ступени чайханы,

И в углу в шелках дивана

Трону пальцем две струны…

– Расскажи мне, караванщик,

Вот тебе пиала, мёд,

Где бывал ты, всех обманщик,

Зрел ли лик Евфрата вод?

Сочини, сплети устами

Из дорожных баек сеть,

Как бродил ты сам местами,

Где выходят пери петь!..

Как на скалах чёрных птицы

Кораблям беду кричат,

Как златые колесницы

Персов в бой с мечами мчат!

Как в златых садах Ирана

О любви поёт зурна,

Может быть, та в сердце рана

Замолчит, как здесь – луна?..

– Расскажи, дорог хранитель

О Евфрата глубине,

Как хромой Тимур – воитель

Царства жёг – что сор в огне!

И когда лихой воитель

На Багдад полки послал,

Как Синап – дворцов строитель

Весь Стамбул парчой устлал!

Похвали, как страстны девы

За Евфрата стороной,

Отвечай – к чему там евы

Ходят с ликом под чадрой?..

Или так красой блистают,

Что и глаз не может снесть?!

Иль, как мёд, на солнце тают,

Когда взор им дарит лесть?

Хороши, конечно, розы

За Евфрата стороной…

Но не лью по ним я слёзы,

Я – грущу лишь об одной…

Той, что в Севера равнинах

Не темнит лицо чадрой!

На другой реки кручинах

Мёд копил пчелиный рой…

Ты его сейчас вкушаешь

И так складно всё мне врёшь…

Ничего ведь ты не знаешь,

Коль не зрел под солнцем рожь!.

Начав первую часть цикла «Зурна любви», уже в этом стихотворении Юрий Иванов проявил себя не просто «подражателем», эпигоном великого поэта Есенина, а сделал и свою заявку на своеобразие освещения заинтересовавшей его темы.

Выразилось это здесь в расширении исторического полотна повествования. Как истинный поклонник истории, исследователь-этнограф, много

лет отдавший изучению древних преданий и автор ряда статей по этой тематике, он решает использовать свои знания и в данном случае. Поэтому в первом стихотворении в беседе лирического героя с караванщиком появляется упоминание о реальном историческом персонаже Тамерлане («хромой Тимур»), его завоевательном походе на Багдад, о строителе дворцов Синапе. Эти упоминания, отсутствующие в есенинском цикле, тем не менее не отягощают восприятия общей картины и не являются лишними, а углубляют её понимание.

Здесь, в первом стихотворении, в сконцентрированном виде сформулирована и вся идея первой части цикла:

Хороши, конечно, розы

За Евфрата стороной…

Но не лью по ним я слёзы,

Я – грущу лишь об одной…

И далее:

Ничего ведь ты не знаешь,

Коль не зрел под солнцем рожь!

Эта мысль будет, в той или иной степени, расширяться и углубляться поэтом в следующих стихотворениях.

***

Блещет гордо над Босфором

Медью литая луна,

О свиданье шепчет скором,

Что подарит мне она:

Там, в садах златых Ирана,

Где чинары тенью в ряд,

Загрубеет в сердце рана,

Утечёт печали яд!

– Что грустишь, о чём не знаешь?-

Обними меня в ночи…

В далях хладных ты летаешь,-

О любви, давай, пиши!

Как прекрасны смуглы девы,

Как пьянит в сребре вино;

Для поэта рожь ведь, евы,

Пей вино пока дано!..

– Не зови меня, Обманка,-

Что мне Персии дурман?!

Там, за далью, Северянка

Васильки несёт в туман…

Пусть прекрасны Юга розы,

Пусть рубином манит хмель,-

Я люблю под липой грозы

И в снегах седую ель!..

Вся первая часть цикла развивается на двух противоречивых чувствах лирического героя.

С одной стороны он стремится к «Востоку» в надежде отвлечься от пережитых на «Севере» сердечных проблем. Думает, что ему это удастся в обстановке новых впечатлений от сказочных красот природы «Востока», поможет забыться в обьятиях прекрасных черноглазых дев.

***

Листьев злато, поля медь,-

Разгорелась снова осень…

Не люблю её я, ведь,

Но… и сам другим несносен…

Мне б лететь чрез сине море

В ту далёкую страну,

Где на дремлющем Босфоре

Греет солнце чайхану!..

С другой стороны, несмотря на все прелести и новости, многообещаюшие предстоящие и осуществлённые знакомства и утехи, память сердца лирического героя то и дело возвращает его в краски родных мест, к скромной родной природе, к Северянке, любви, возможно, неудачной, которую хотелось бы забыть навсегда, но это не получается.