Мономах. Смерть банкира
Шрифт:
Полковник Токарев попросил своего шофера остановиться у одноэтажного, кирпичного здания, где обитал Иван Кричевский. За этими толстыми стенами курсанты постигали азы подрывного дела и проводили эксперименты.
Токарев вышел из машины, немного потоптался на месте, чтоб размять затекшие от долгого сидения ноги и решительно двинулся к двери, на которой красовался кодовый замок.
«К чему все эти предосторожности? – недовольно подумал он, нажимая на кнопку вызова. – Вроде бы на своей территории, а все запираются, замуровываются по самые уши… Все боятся провокаций, разведчики
– Вы к кому? – раздался громкий, искаженный динамиками голос.
Токарев посмотрел наверх и увидел прямо над собой мини-камеру. Казалось, этот громкий голос исходит прямо оттуда – из черной, миниатюрной дырочки. Полковник вытащил из кармана удостоверение и сунул документы прямо в круглый стеклянный объектив.
«На, подавись», – так и хотелось ответить невидимому собеседнику, но вместо этого Андрей Всеволодович вежливо представился:
– Полковник Токарев, ФСБ, отдел по борьбе с терроризмом. Мне хотелось бы поговорить с майором Кричевским.
Это подействовало, словно Токарев произнес пароль – двери поползли в разные стороны, и полковник шагнул в темную пасть проема.
– Прямо, первый кабинет направо, – полковнику показалось, что в голосе дежурного появились нотки любезности и подобострастия.
Он не успел порадоваться этому, так как в этот момент нужная ему дверь распахнулась, и он нос к носу столкнулся со своим старым другом. На лице Ивана засияла приветливая улыбка, а в глазах загорелись лукавые огоньки.
– Между прочим, я тебя давно жду, – тихо сообщил он и взял полковника за локоть. Крепко сжал пальцы и выразительно посмотрел наверх.
Этот красноречивый жест Токарев разгадал сразу: осторожно, за нами наблюдают, никаких лишних высказываний. Они молча прошли в кабинет Кричевского, и только там Иван смог по-настоящему расслабиться.
– Ну, приехал посмотреть на моих ребят? – с улыбкой спросил он, опускаясь на деревянный стул.
– Да, – сдержанно ответил Токарев.
– Что ж, парни подобрались, что надо, – без лишней скромности заявил Иван. – Спетые, спитые, профессионально подготовленные.
– Говоришь так, будто ты здесь совершенно не при чем, – рассмеялся полковник. – Кстати, а почему бы тебе не предложить мне присесть?
– Присаживайся.
Токарев внимательно огляделся и, увидев в дальнем углу небольшой диванчик, решительно направился к нему. Похлопал ладонью по гобеленовой обивке и с кривой усмешкой уточнил:
– Фейерверка не будет, если я примощусь на краешке?
– Обижаешь!
– От вас, подрывников, всего можно ожидать, – пробурчал Токарев, осторожно опускаясь на край дивана. Несколько секунд помолчал, а затем продолжил: – С завтрашнего дня вам придется вплотную заняться подготовкой к операции. Я привез вам паспорта, деньги и прочие необходимые документы. С вашим начальством все согласовано, так что можешь смело сказать своим курсантам: «Гуд бай», забирать наших парней и отправляться в Москву.
Кричевский криво улыбнулся.
– Хотел бы и я так решать все свои проблемы – быстро и без лишней волокиты, – признался он. – А за ребят не беспокойся. Они уже давно предупреждены. Ждут не дождутся, когда свалят
– Квартира принадлежит нашему управлению. Находится в микрорайоне Химки. Это как раз по пути в аэропорт.
– Все в одной квартире? – в голосе Кричевского послышалось недоумение. – Интересно, как ты себе это представляешь?
– Там четыре комнаты, так что сможете запросто разместиться. Об этой операции знают считанные люди, поэтому необходимо соблюдать все меры предосторожности.
– К чему такая секретность? – искренне удивился Иван.
На мгновение Токарев задумался. Он и сам не знал, зачем воздвиг вокруг «Омеги» стену таинственности. Интуиция? Холодный расчет? Или, работая в управлении, он привык не доверять даже самому себе?
– Все дело в том, – медленно начал он, – что я не хочу поднимать лишней суеты. Чем меньше людей будет знать об этом отряде, тем больше гарантий, что операция пройдет успешно. Я суеверен.
Такой ответ вполне удовлетворил Кричевского. Во всяком случае, он больше не задавал вопросов на эту тему.
Глава 4
Через несколько дней, хорошенько поразмыслив и все тщательно взвесив, Мономах решил, что поручить охрану Юлии Свиридовой он может только одному человеку – Лехе Дардыкину.
Леха был старый друг и однополчанин Толоконникова. Они вместе воевали в Чечне, вместе прошли через все круги ада, и их связывали не только воспоминания о прошлых победах. Ведь именно Лехе Мономах был обязан жизнью. Это Дардыкин тащил своего раненого командира десятки километров, когда вокруг гремели взрывы, а каждый выстрел чеченского снайпера мог оказаться роковым. Это Леха отыскал в горах военный аэродром, а потом, потрясая пистолетом, заставил пилота взять на борт умирающего командира. Он вместе с Мономахом полетел в Москву, и в клинике на коленях умолял докторов спасти Толоконникова.
Естественно, когда Мономаху пришла идея создания своего охранного бизнеса, первым об этом узнал Леха. Он с энтузиазмом откликнулся на предложение стать полноправным компаньоном Толоконникова, и с головой окунулся в новое для себя дело. Брызжущая через край энергия, стопроцентная уверенность в успехе, желание взвалить на себя кучу обязанностей – вот, что принес Леха в их нелегкий охранный бизнес. Он не отличался остротой ума, но в этом простом парне было столько душевной теплоты и доброты, что это с лихвой окупало недостаток образования.
Вскоре их агентство начало обрастать клиентами, появились лишние деньги, и охранники, которые вначале работали за гроши, стали получать приличные гонорары. С того времени, когда они зарегистрировали свое предприятие, прошло больше девяти месяцев. Но за это время Леха совсем не изменился. По крайней мере, внешне. Почти президентская зарплата никак не отразилась на его гардеробе. Он по-прежнему предпочитал носить джинсовые костюмы, а стригся у тети Клавы в парикмахерской за углом. Пил «Русскую», а закусывал хлебом и солеными огурцами. Несмотря на то, что был женат, не пропускал ни одной хорошенькой девушки, но это никак не сказывалось на его профессиональной деятельности.