Монополия на чудеса
Шрифт:
Мы вернулись к питомнику. За решеткой озадаченно расхаживала женщина лет сорока – в платке, болоньевой куртке, джинсах. Больше всего она напоминала деловитую грибницу… или как будет грибник женского рода?
Света бросилась ей навстречу:
– Это ваш? – жизнерадостно затараторила она. – У вас собак разводят?! Вот, сбежал! – и протянула щенка через ограду.
Малыш спал, устав от обилия впечатлений. Еще бы! Похищение, перестрелка с бандитами, невидимая тварь у крыльца…
Тетка смотрела на нас с подозрением:
– Где вы его нашли?
– Там, –
Взгляд женщины смягчился:
– Спасибо. Мы уж думали, все, украли малыша.
– Могут. Народ нынче такой, – со всей возможной серьезностью подтвердил я.
– А знаете что? – Лицо грибницы осветилось. Она порылась в кармане и достала пластиковую карточку. – Это вам! Заходите как-нибудь. Это заведение наших клиентов. Правда, мы их из другого питомника снабжаем. Эти собаки им почему-то не годятся…
Я мельком глянул на карточку. Месячный абонемент на двоих, «Джебипум», ресторан корейской пищи. Быстро, чтобы Светка не заметила, спрятал в карман.
Не успел.
– Это просто праздник какой-то! – пропела Света с «карабасовскими» интонациями. Деловито вывернула мою руку, отбирая карточку.
И…
– Не по-оняла! Это что? Это как?!
Она возмущенно посмотрела вслед грибнице. Та уходила, унося с собой щенка.
– Вот уроды! Нет, ну вы посмотрите!
Она прищурилась вслед грибнице, что-то беззвучно бормоча. Затем схватила абонемент, порвала и швырнула на асфальт. Заклинание-дворник подхватило обрывки и сожрало их.
Похоже, ресторан корейской пищи ожидают черные денечки… Я примирительно положил ей руку на плечо:
– Да ладно, не переживай! А представляешь, что о нас индусы думают?
– Да-а… Хорошо хоть кошками никто не питается, – мрачно сообщила она. – А то еще и с египтянами были бы проблемы.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
(Отдохновение, 13.20,
рассказывает Игорь Колесничий)
Подъезд встретил нас живописно разрисованными стенами и ароматами кошачьей мочи. Лестницу не мыли несколько месяцев, и грязь под ногами жила своей деятельной жизнью, вцепляясь в подметки, стремясь поглотить их и приобщить к великому царству тьмы.
Как интересно! Я представил уборщицу, которая идет к дому и натыкается на дэва… И так пару месяцев подряд. Мда… Быть не может! Дзайаны давно прислали бы кого-нибудь убить чудовище.
Быть может, дэв принадлежит одному из жильцов? Тогда я его очень не люблю. Ну колдуешь, так будь человеком, отзывай иногда! Уборщица, может, истосковалась по работе, на одной валерьянке живет.
У дверей квартиры нас ожидал очередной сюрприз. Вместо звонка торчали неряшливые проводки. На кожзаменителе виднелись рубчатые следы кроссовок и следы шила.
Я с осторожностью замкнул провода.
Зашаркали старческие шаги, и я отстранился, чтобы пропустить Свету к дверному глазку. Кто их, дзайанов, знает… Увидит незнакомца, пальнет файрболом сквозь дверь, доказывай потом, что мы по делу.
– Кто там? – хмуро осведомилась дверь.
– Здравствуйте, Алексей Петрович! – пискнула дзайана.
– Убирайся! Чтобы духу твоего здесь не было!
Так-так, интересно… Я выждал и еще раз соединил проводки. Руку дернуло током.
– Вы еще там? Я же сказал, убирайтесь!
– Алексей Петрович, вас из магрозыска беспокоят, – сообщил индифферентным тоном и помахал перед глазком удостоверением.
За дверью образовалась тишина. Томительно шли секунды, наконец замок щелкнул.
– Входите. Только побыстрее!
Звучало интригующе, и мы послушно проскользнули в дверь.
– Можете не разуваться, – великодушно позволил хозяин. – Одежду положите сюда, на табурет.
Света потянула «молнию» безрукавки и замерла. Я прищелкнул языком. Да-а… Видывал я всякое, но чтоб такое!
– У вас что, собака живет? – поинтересовался я, глядя на обои.
– Да какая собака, прости господи! Вы проходите на кухню, проходите-проходите-проходите-не-разувайтесь!
Выглядел Алексей Петрович так, словно перенесся в наше время из середины прошлого века. Сутулый, длинный, с морщинистым изможденным лицом. Линия губ кривая. По дому ходит в костюме-тройке, что меня изумило до глубины души. Ну не могу я представить, чтобы кому-то было удобно в лоснящемся на локтях пиджаке без пуговиц и атласном щегольском галстуке!
Пуговиц, впрочем, не хватало и на других частях одежды. В сочетании с идеально выверенным узлом галстука это смотрелось диковинно.
– Сюда не садитесь, бога ради! – предупредил хозяин. – Шатко, понимаете-с? Лучше вы на тумбочку. Хе-хе-с!
Кроме пуговиц в одежде, не хватало шурупов в стенах. Когда-то они были, но неведомая сила вырвала их с мясом. В обоях темнели уродливые оспины дыр. Шкафчики, полочки – все, что раньше держалось на дюбелях, в беспорядке громоздилось на полу.
– Однако… – Я по-хозяйски огляделся. – Порядочки у вас… – И предложил: – Хотите, я вам дырок наверчу? Интеллигентный человек все-таки.
– Не беспокойтесь, – отмахнулся Марченко. – У них контрольная в среду, все наново посыплется… Так с чем же вы пришли?..
Мы переглянулись. Сбивчиво, перескакивая с пятого на десятое, Света рассказала свою… впрочем, теперь уже нашу историю. Когда та подошла к концу, Марченко вполне мог менять фамилию на Мраченко. Сходив в спальню, он вернулся с пачкой белых листов.
– Вот. Забирайте дэвовское наваждение.
– Спасибо!
– Что-нибудь еще?
Алексей Петрович сверлил девушку взглядом своих креветочьих глазок. Та стушевалась, не зная, куда девать руки.