Монпасье
Шрифт:
Я наверное, пальца лишиться бы смог,
Ой, да ну его, пальцы умеют шить.
Может брюхо вспороть? Да и то не факт,
А вдруг вытащат, то ли ещё могу.
Я беру свои карты, кладу их вспять,
Я повешенный снова, и не в ладу.
Может выколоть глаз, или выбить зуб?
Сделать больно снаружи, чтоб стихло внутри.
Я душевнобольной, и опять в бреду,
Закрываю, считаю: Один, два, три…
Не
Не знаю, как писать по-другому?
Я страдал уже множество зим, и с балконов бросил кажется полмиллиона окурков,
А после просто исчез.
Я бродил по пустыням и топким болотам.
Был в бараках, в лесу, был могилой сиротам,
Был собакой, в упряжке бревенчатой юрты,
Котом, что крадёт колбасу.
Кем бы нибылось мне, как не делалось плохо, я слезами своими растапливал ноты,
Они таяли и улетали на волю, восхваляя хрустальную соль.
Я высчитывал ноль, и со мной обходились, как с детьми, которые не родились,
Смывали в проточные ржавые трубы больничного гальюна.
Я устал, отработал, не хочется плакать,
Не хочется вешаться и царапать дверь арендованой, ёмкой коробки,
Распыляться, как аэрозоль.
Лететь словно бабочка, собираться, влюбляться, отряхиваться, вытираться
От физических шрамов и быть обтекаемым, в душе, без внеплановых нор.
Бодрит лучше кофе твоё настроение, твоё сердце колотится за благословение,
Бога, выпрашивая билеты, тебе, на зелёный вагон.
Брось каку-мысли, тебе не светит: Создавать эшелон, обнажаться при свете,
Не светит многое, но ты старайся, ведь кажется – ЭТО НЕ СОН.
Безразличие
От жизни до смерти всего один шаг,
И он называется безразличие.
Я не приемлю сон натощак, и тыловое двуличие.
Тик Ток разрывает немая волна,
Летят со всех трещин объёмные жопы,
А мне, а что мне, мне моя сатана не велит затесаться в топы.
Балансирую между пустым и умом,
Между стрингами и Маяковским,
Между юбками мини и красной Москвой,
И костюмом мужским неброским.
И хочу кое-как тоже все-таки жить, не терпеть от прихода к приходу.
Может правда и мне до пизды натянуть чулки, и в любую погоду,
По снегу и лужам в этих чулках обзоры пилить в ютубы,
Или тоже в каких-нибудь кабаках давать за песцовые шубы.
Может правда светить сосками в
Испивать за здоровье гос. чина винцо, зеницы скроить как у кошки.
Бросить учёбу, уйти с головой в ориентиры Московской трассы.
Я не знаю, а хочется тоже жить, умертвить однотонные рясы.
Не расписаться в собственной серости, гомеостаз обнаружить.
Не ишачить в столовой за 70р. в час, и не члены чужие утюжить,
А заработать на тучный конец без расчехления бёдер,
Чтобы икра не только в рекламе, чтоб дома и в виде вёдер.
Закрывать что ли Джойса, идти в магазин за кружевом и чёрной кожей,
Надевать костюмы шальных медсестёр, выходить угловатой рожей.
Продайся девчонка, шепчет страна, снимай XXL трусишки,
Открывай свой айфон или что у тебя, сожги лекционные книжки.
Будешь шлюхой, как молодая кровь, подписота взлетит как ракета,
Похоронишь понятия совесть, любовь, зато популярна где-то,
И рекламные деньги тут же в пути, уже едут к тебе сапсаном,
Вот видишь как быстро, вот у тебя наличные, в клатче зассаном.
Продаёшь по частям половые дела, вертишь анусом с придыханием.
От жизни до смерти всего один шаг, и он зовётся отчаянием.
Росток
Хрупкие женские грёзы, канули в свежий поток.
Капали тучные слезы, в землю, и дали росток.
Росток пытался пробиться, сквозь почву сухого кремня,
И стоило измениться, рассаде, как будто броня окутала ломкий росточек.
Смотри высоко дорогой!
Росточек поверил в слово, росточек свершился собой.
Смотри, за слоем граненым, медовый, солнечный свет.
Смотри дорогой, поднимайся,
Встречай янтарный рассвет!
Ты можешь, ты сильный и слабый, ты красив, о Бог мой, как хорош.
Ты нужен как воздух и море, ты нужен, как тёплая рожь.
Росточек поверил, поднялся, полюбив своё естество,
Как здорово что он не сдался, как радостно за него.
Поговори со мной обо всём на свете
Пожалуйста, поговори со мной обо всём на свете, о цветочном узоре, о кривопошитом пледе.
Поговори о закате, нечёсанных маленьких Йети, поговори со мной о жаре, или лучше рассвете.
Поговори о зелёных вагонах, о тёплых лужах, о томах неизвестных тебе, и о неуклюжих.
Попроси меня рассказать то, о чем волнует, я поверь не заставлю ждать,
Они атакуют тебя мои разносортные мысли.
Помнишь юность? На шее твоей повисли мои хрупкие руки, чувства неслись парадом.
Я поверь мне, не только хотела казаться адом.
Я хорошая девочка, маленькая, но чужая, я так редко встречала кого-то, за кружкой чая.