Монсегюр и загадка катаров
Шрифт:
После 1244 года, то есть после сдачи Монсегюра, катаризм стал еще более скрытным, чем был первоначально. Конечно, инквизиция нанесла роковой удар его развитию. Но религии живучи, и при помощи новых законов или аутодафе их окончательно не уничтожишь: преследуемая религия уходит в подполье, увековечивает память о своих мучениках, сохраняет свою доктрину и иногда модифицирует ее, приспосабливаясь к обстоятельствам, которые могут быть новыми, даже рискуя впоследствии исчезнуть из-за нехватки новых последователей и настоящего обучения. Это происходило с друидизмом в течение всего периода поздней Римской империи: он умер прекрасной смертью или был поглощен нарождающимся христианством.
Известно, что осажденные в Монсегюре сумели вынести свою казну и что в ночь перед сдачей четверо совершенных бежало, взяв с собой «секреты». В других местах, в Керибюсе и других логовах дуалистов, были выжившие — люди, выполнявшие миссию спасения и сохранения катаризма. Надо думать, они сумели воссоздать какую-никакую катарскую церковь. Вопрос в том, чтобы выяснить, куда могли укрыться эти последние «добрые люди» и как некоторые из них могли не побояться инквизиции и победить безразличие, с которым окситанское население относилось к ним.
Между 1150 и 1240 годами, в последний период развития этой ереси, катары, видимо, создали солидную, так сказать, церковную организацию. Она почти не напоминала церковь по традициям и целям, потому что катаризм исключал всякое священство и иерархию, но перед лицом преследований пришлось организовать некую контрцерковь. Так, были диоцезы с епископом во главе каждого. Правду сказать, эти диоцезы были не более чем условными территориями, а епископ — одним из совершенных, но его выбирали исходя из того, что он лучше всех сможет сохранять доктрину и распространять ее.
Судя по всем источникам, имеющимся в нашем распоряжении, можно допустить, что семь катарских епископств было в Италии и семь во Франции. Один огромный диоцез был на севере Франции, резиденция епископа которого, вероятно, находилась в Шампани, а шесть остальных — в Окситании, что доказывает ограниченный ареал распространения ереси. Это были диоцезы Альбигойский, Тулузский, Каркассонский, Комменжский, Разеский и Аженский — как видно, они приблизительно совпадали с доменами Тулузского графства.
Но после 1244 года сохранить эту организацию стало трудно. В ходе репрессий она развалилась, и катаризм, полностью уйдя в подполье, должен был сосредотачиваться в отдаленных местах, таких как высокогорная долина Арьежа в окрестностях Тараскона. Большое количество совершенных и верующих, покинув Окситанию, бежало от доминиканского террора в Ломбардию, где они надеялись раствориться среди населения городов и их предместий. Другие остались и создали то, что можно назвать последней катарской церковью — нечто вроде диоцеза Сабарте: так называется местность, окружающая высокогорную долину Арьежа.
Почему Сабарте? Прежде всего потому, что это малопосещаемое место, укрытое Пиренейскими горами, которые не являются непроходимыми лишь для тех, кто знает тайные тропы, и защищенное также массивом Таб. С другой стороны, это недалеко от Монсегюра, и, вероятно, сокровище Монсегюра, если таковое было, спрятали в одной из многочисленных пещер этой местности. Во всяком случае, почти бесспорно, что во второй половине XIII века Сабарте был прибежищем последних катаров. И именно там епископ Петр Отье, прибывший из Ломбардии, в конце века лет десять осуществлял настоящую апостольскую миссию и обходил все ловушки инквизиторов. Те пытались любыми способами заполучить его и подкупили одного верующего, чтобы он выдал им Петра Отье. Но предатель был вовремя
Петр Отье, похоже, организовал диоцез Сабарте на особый манер. Его учение как будто не во всем походило на учение начала века; правда, Петр Отье испытал влияние итальянских катаров, и, как бы то ни было, дуалистское учение, которое никогда не было зафиксировано письменно, в течение полувека тоже изменялось. Во всяком случае, именно в те времена возникла знаменитая практика endura, породившая бесчисленные комментарии и столь же бесчисленные легенды. Речь идет о чем-то вроде мистического самоубийства, состоявшего в том, чтобы уморить себя голодом или холодом, и в конечном счете похожего на религиозную форму мирской практики эскимосов.
Но в 1320 году Петр Отье, его родственники и друзья были схвачены в результате удачной облавы. Их сожгли. Так кончил жизнь последний из известных истории катарских епископов. Однако нескольким верующим во главе с совершенным Гильомом Белибаста удалось ускользнуть, и они бежали в Северную Испанию. Но Гильом Белибаста был не слишком достоин тех, кого сожгли в Монсегюре: он назывался совершенным и получил consolamentum, что по идее исключало для него всякую сексуальную жизнь, однако это не мешало ему пренебрегать духовностью ради своей наложницы и ее ребенка. В конечном счете Белибаста не смог долго скрываться: в 1321 году агенты инквизиции заманили его в ловушку в окрестностях Тулузы, он был схвачен и возведен на костер.
В высокогорной долине Арьежа особое внимание привлекает территория Юсса, потому что на ней находится много пещер, в которых обнаружили некрополи и на стенках которых нашли странные рисунки, вырезанные или сделанные краской. Отсюда всего один шаг до утверждения, что эти гроты Сабарте служили последним катарам тайниками или даже храмами. И в XIX веке этот шаг с легкостью сделали некоторые лица, заинтересованные в том, чтобы извлечь доход из местности за счет туризма. Факел еще ярче разгорелся в XX веке прежде всего благодаря Антонену Гадалю, бывшему учителю, влюбленному в свой родной Сабарте, и, что многое объясняет, председателю объединения по обслуживанию туристов в Юсса-ле-Бен.
Юсса-ле-Бен — маленький курорт с минеральными водами, место, вероятно, известное галлам и римлянам, вошедшее в моду в XV веке благодаря целительным свойствам, которые приписывали теплой воде его многочисленных источников, а в конце XIX века во многом утратившее популярность. Видимо, этот «город вод» нуждался в новой молодости. И в нем «нашли» катаров, мало того — даже Святой Грааль. А чего стесняться? Ведь так же поступили, чтобы получать доход, с местечком Ализ-Сент-Рен в департаменте Кот д’Ор, поместив в нем, вопреки всем латинским и греческим текстам, Алезию Верцингеторига, тогда как настоящая Алезия может находиться только в горах Юры. Но в Ализ-Сент-Рен ее поместила официальная история, Верцингеториг же — праотец всех французов, как знает всякий, и уверенность в этом опирается на императорский декрет Наполеона III, поддержанный официальными археологами Республики и выгодный объединениям по обслуживанию туристов, а также нам коммерсантов. Так что это неискоренимо. Но в Сабарте память о катарах не связана с официальной археологией, и утверждения об их присутствии уже даже не имеют серьезной поддержки. Это не значит, что здесь нельзя найти следов «добрых людей». Надо только считаться с реальностью и не впадать в истолковательский бред.