Монстр из прошлого тысячелетия

Еслер Андрей

Видя подобное, хаосит и бровью не повёл.

— Пути хаоса неисповедимы. У нас есть договор с главами доминиона о контроле Земли на ближайшую тысячу лет. Планета станет вашей, со всеми ресурсами и низшими, но нам важно, чтобы форпост наших воинов расположился в этом мире. Они не будут вмешиваться в дела, хаос мыслит масштабами куда крупнее и всегда честен с союзниками.

На этом хаосит закончил, замерев, словно статуя.

— Все голоса глав доминиона, кроме моего, — проронила Лилит.

— Для того, чтобы иметь право голоса,

нужна сила. Или ты забыла, как мы живём? — ухмыльнулся Мамон. — Иди же, дитя, собирай силы и возвращайся, когда будешь сильна…

Он замолчал, но было очевидно, что хотел добавить — 'если будешь к тому времени жива.

Лилит было нечего ответить. Сила была не на её стороне.

Она хотела многое сказать, когда шла сюда. Но увидев, что совет не более чем марионетки, передумала. Хаос купил бы душу князей, если бы она у них была. Совет уже делит чужую планету, но Лилит знала, что это шкура очень могучего медведя и к тому же ещё живого.

Легко скользнув на пол, она направилась к выходу. Кресло рассыпалось, камни встали на свои места и уже через секунду ничего не напоминало о её колдовстве.

Лилит вышла из зала, двери на этот раз не хлопнули, а бесшумно закрылись, срезая стрелы недобрых взглядов, впившихся в спину.

В прошлом, стоило хоть одному из этих ничтожеств бросить в её сторону злой взгляд, он бы тут же получил войну доминионов. В прошлом здесь царила иная атмосфера.

Она провела непозволительно много времени среди людей. Прониклась их идеями. Их мечтами и идеалами, попросту говоря — жизнью.

Бывшая королева цветущего доминиона, потомок Лилит, матери умайри, шла под сводчатыми потолками цитадели в полной тишине. Под небом родного мира в ней начали сражаться два волка, как часто говорили люди, белый и чёрный. Один волк был миром, а второй войной. Тот белоснежный красавец создан Святославом. Паладин хоть и был неудачником, но он умел держать в узде внутреннего зверя. Лили требовалось этому научиться.

Они никогда не разговаривали с ним по душам, но однажды Лилит слышала одну занимательную беседу.

'Мужчина склонился над поверженным противником, каким-то могущественным по меркам древней Руси боярином. Тот был изрезан, словно попал в стальной ураган, броня в глубоких бороздах, стальная кираса похожа на мятую бумагу.

— Как ты живёшь с этим? — спросил дворянин. — Ты же чудовище… Человек не может обладать такой силой.

— А я могу, — мрачно ответил Свят.

— Нелюдь, — сплюнул поверженный противник, пытаясь подняться, сначала на локти, а потом на колени. Тяжелая рука в латной перчатке упала ему на плечо неподъемным грузом. Аристократ поморщился, силясь остаться в сознании перед давящей нечеловеческой аурой, которая пылала яростью. — Ответь на один вопрос.

Свят, на ладони которого уже закрутилось лезвие ветра, остановился.

— Говори.

— Какое будущее нас всех ждёт с тобой, если ты поступаешь, хуже чем наши враги? — нашёл в себе

силы хрипло рассмеяться поверженный.

— Для врагов я непримиримый враг, для друзей самый верный друг, а для таких как ты я чистильщик, отправляющий вас в последний путь. Ты не думал о последствиях, когда твой полк насиловал женщин в стольном граде, не думал и когда спрятал половину походной казны, никто этого не видел, кроме меня. Пора отдать долг.

— Безгрешных нет, — лишь успел сказать дворянин и его голова слетела с плеч, взгляд застыл, а тело рухнуло в траву.

— Тут ты прав, — вздохнул Свят.'

Лилит как нельзя вовремя вспомнила этот случай. Это помогло. Свят всегда действовал по ситуации, это позволяло ему раз за разом выигрывать. Правда и был минус, он слепо верил близким. У Лилит такой проблемы не было.

Она резко повернула направо и вышла к телепортационной печати, несколько мгновений смотрела на то, стянутые гвардией уборщики утаскивают тело наглеца, а затем растворилась в пламени перехода.

Оказавшись у себя в доминионе, задумчиво прошла по улице.

Умайри… Хотя, какие к чёрту умайри — её коробило от этого термина. Лилит уже давно было ближе название демоны. Да, такое обозначение имеет негативный окрас у людей, но в общих чертах подходит ей.

Пустые улицы и переулки, не хватало только перекати поля и свистящей музыки из вестернов.

Оскалившись от злости на саму себя за привитую ей людьми сентиментальность, она пошла к старосте.

Быстрая проверка показала, что в доминионе осталось не так много её подданных. Точнее — непозволительно мало. Если раньше здесь жило до трёх миллионов разумных, сейчас едва ли осталось шестьдесят тысяч.

Владыки потрудились на славу. Обескровили её земли, вывезли всё самое ценное, подняли сборы, аргументируя подготовкой к войне.

В то же время в других доминионах почему-то было иначе, туда и пошла львиная часть подданных, так и не дождавшись возвращения хозяйки.

— Шестьдесят тысяч воинов, шестьдесят тысяч самых преданных вам слуг, — осторожно увещевал её староста. — Простите, госпожа, но вас не было слишком долго. Старый Бримс говорил этим недостойным, но его не слушали.

С улицы раздался шум. Топот верховых ящеров, крик огненной птицы и звон железа.

Лилит нахмурилась и вышла наружу.

Перед домиком старосты стоял отряд закованных в латы воинов. Лилит посмотрела поверх их голов и увидела, что в бывший когда-то развитым городок втекает целый легион.

Один из бойцов, на голову превышающий остальных в росте, как раз слазил с огненной птицы.

Глухо звякнули металлические сочленения и воин уверенно зашагал к правительнице. Лилит приготовилась. Неизвестный легион. На каждой кирасе, прямо у сердца, должно было быть клеймо, обозначающее принадлежность к дому. Сейчас такой знак был стёрт, сверкая свежими царапинами, словно кто-то в спешке сбивал его зубилом.