Монстр
Шрифт:
— Вполне возможно, ты не сумасшедший.
— Далеко не сумасшедший, — сказала Синг. Внезапно у Рида осталось лишь смутное воспоминание о чувстве беспомощности и отчаяния, владевшем им в другое время и в другом месте. Он помнил, что чувствовал себя лжецом, хотя не лгал ни словом, но теперь у него были друзья, которые верили. Мозг у него заработал, точно старый двигатель, включённый после долгой консервации.
— Итак… мы имеем два случая нападения в двух разных местах… Нет! Три нападения: Рэнди в понедельник — нам нужно выяснить у Арлена Пика, когда именно Рэнди отправился в горы. Кто-нибудь
— Брукс, — подсказала Синг.
— Брукс. О'кей, ты взяла у них адрес, телефон?
— Взяла.
— Кэп, ты поддерживаешь контакт с нами, идёт?
— У меня мобильник, — ответил Кэп, — или вы можете просто оставлять сообщения на автоответчике дома.
— Постоянно поддерживая связь друг с другом, мы сможем обмениваться свежей информацией. Синг, как насчёт твоей передвижной лаборатории? Как по-твоему, мы можем ею воспользоваться?
— Я могу привезти её завтра утром, — ответила она. Теперь Рид действительно работал мозгами — и чувствовал себя значительно лучше.
— Возьми всё необходимое. Нам понадобится твой компьютер, все твои судмедэкспертские принадлежности, и давайте возьмём комплект GPS-навигаторов, по одному на каждого из нас.
Синг приподняла бровь.
— С функцией передачи информации через спутник связи на главный компьютер?
Риду это понравилось: — Хорошая мысль. Синг всё записала.
Рид принялся возбуждённо расхаживать взад-вперёд.
— Возможно, здесь есть некая система, некая закономерность, которую можно экстраполировать в обоих направлениях: в прошлое и в будущее. Мы имеем три нападения, но, возможно, их было больше. — Он резко остановился, испугавшись, что слишком увлёкся. — Я несу чушь?
Кэп улыбнулся.
— Просто продолжай, Рид. У тебя здорово получается. Он нуждался в такой поддержке.
— О'кей. Я продолжу в том же духе. — Он направился к машинам. — Подбросите меня к началу тропы Кейв-Лейк, чтобы я взял свой джип?
Синг и Кэп обменялись долгими взглядами и двинулись следом за Ридом.
— Конечно, — сказал Кэп.
— Шериф Миллз! — позвал Рид.
Миллз заканчивал работу: забрасывал мусорные мешки в кузов своего пикапа. — Да?
— Офис сейчас открыт? Мне нужен компьютер.
Миллз не спросил, зачем. По-видимому, что-то в поведении и тоне Рида служило ответом на вопрос. Он просто еле заметно улыбнулся одними уголками губ, порылся в кармане и бросил Риду ключ.
Глава 7
Бек не могла заснуть. Огромное горячее тело зверя давало тепла в избытке, но хрупкая грудная клетка, плечи и бёдра Бек — не говоря уже о постоянно ноющей лодыжке, — могли мириться с неровностями каменистой почвы лишь несколько минут, после чего она начинала ворочаться с боку на бок, извиваться, сворачиваться калачиком и снова вытягиваться в поисках позы поудобнее. По-видимому, самка испытывала такие же ощущения. Она ёрзала и ворочалась не меньше Бек, каковое обстоятельство наряду с остальными тоже беспокоило и лишало сна: Бек опасалась, как бы самка случайно не навалилась на неё и не придавила.
Наконец она ненадолго забылась сном,
Но тут самка перевернулась на бок и села, снова сбросив Бек на землю.
Ай! Один острый камень впился в Бек, другой оцарапал локоть, и, разумеется, травмированная лодыжка напомнила о себе жгучей болью. Сидя там на камнях, в холодном свете луны, Бек жалобно хныкала. В любом другом месте, возможно, подобное поведение показалось бы недостойным взрослой женщины, но здесь кто станет винить её? Уж конечно не обезьяна, которая в любом случае, казалось, не обращала на неё внимания: неуклюжей поступью она подошла к зарослям молодых елей и принялась осматривать сначала одну, потом другую, третью. Она ощупывала ветки, нюхала, дёргала за них с такой силой, что еловые лапы сотрясались, а верхушки метались из стороны в сторону.
Наконец она нашла десятифутовую ель, пришедшуюся ей по вкусу. Одной рукой и одним ленивым обезьяньим движением она выдернула дерево с корнем, огляделась вокруг в поисках места получше и бросила его туда. Потом она снова принялась шуровать в зарослях, придирчиво ощупывая и выбирая, точно женщина на распродаже домашнего имущества, пока не нашла ещё одну ель, которую сочла приемлемой. Без видимого усилия она вырвала дерево из земли и положила рядом с первым. Начав снизу и продвигаясь вверх, она принялась ловко обламывать ветки и укладывать одну к другой поперёк двух стволов.
Бек наблюдала, разинув рот от изумления: огромная обезьяна сооружала ложе для сна. Бек задалась вопросом, почему ей понадобилось пролежать полночи на камнях, чтобы додуматься до этого.
Теперь обезьяна собирала в подлеске покрытые листвой ветки и укладывала на сооружённый каркас, приминая ладонями. Она была глубоко поглощена своим занятием, что создавало для Бек удобную ситуацию, которая, ясное дело, продлится недолго. И в которой, судя по настойчивым сигналам мочевого пузыря и кишечника, она будет нуждаться недолго.
Расплющенный рулон туалетной бумаги, найденный Бек в кармане куртки, показался ей манной небесной. Два гладких бревна с удобной щелью между ними, лежащие в окружении клёнов и сиреневых кустов, походили на скинию в пустыне.
Всё происходило самым благоприятным образом. Ради этого стоило бодрствовать полночи. Никогда, никогда в жизни Бек не представляла, что когда-нибудь сделает такое, но сейчас, начав отматывать кусок туалетной бумаги, она шёпотом возблагодарила Бога.
Зашелестели листья, и она подняла глаза.
Огромная самка наблюдала за ней, зачарованно склонив голову к плечу.
«Другие правила, — напомнила себе Бек. — Другие правила!»
Самка решительно двинулась к ней, продираясь сквозь кусты, и уселась прямо напротив с целью внимательно пронаблюдать за всем процессом. Туалетная бумага вызвала у неё особый интерес. Она нерешительно протянула руку, чтобы дотронуться до рулона.
Бек оторвала маленький кусочек и дала самке. Она понюхала его, положила на язык. Разочарованная, она попыталась выплюнуть бумажку, но та прилипла к языку. Она повторила попытку, а потом наконец сняла её с высунутого языка верхней губой и сдула её прочь.