Монстр

Гаджиала Джессика

Позже я узнала, что, пока он трахал меня, его приятели воровали мои вещи.

Через несколько дней меня перевели в приемную семью.

Я больше не занималась сексом, пока мне не исполнилось девятнадцать. Хотя у меня и был неудачный повторный случай, когда я отбивалась по крайней мере от трех своих приемных отцов, а затем притворялась, что не замечаю, как четвертый заходит и дрочит, наблюдая, как я «сплю».

Парня, когда мне было девятнадцать, звали Гленн, и он потратил время на то, чтобы усадить меня и научить всему, что касается компьютеров и хакерства, чему я еще не научилась — навыкам,

которые позволили бы мне зарабатывать этим на жизнь. И собрать более подробную информацию о Лексе.

Наверное, можно сказать, что я трахнула его из благодарности. Мне больше нечего было предложить.

И он был достаточно мил. Двадцати пяти лет, невысокого роста, довольно пухлый, с бледной кожей и большими очками в черной оправе. Он мог бы быть симпатичным, если бы приложил хоть какие-то усилия к своей внешности или гардеробу. Не было никаких грубых рук и неистовых ударов члена, которые делал мой первый партнер. У Гленна были горячие и стесняющиеся руки. И они прикасались ко мне мягко, нерешительно. И его член казался только наполовину твердым, когда он вошел в меня, двигался в течение нескольких минут, издал сдавленный звук в горле и кончил.

Таким был секс для меня.

Так что опыт не совсем подсказывал, что это будет хороший способ провести то немногое время, которое у меня, очевидно, осталось.

Но, как бы то ни было, Хороший Парень Гленн и Придурок Дэнни не были Брейкером. Они были мужчинами-мальчиками. Они были парнями с членами и понятия не имели, как ими пользоваться.

Что-то подсказывало мне, что Брейкер знал, как использовать его.

И мое тело отреагировало на это.

Раньше оно никогда так не делало.

Секс был странным отстраненным ощущением.

Определенно не горячим.

Ничего похожего на огонь, который я чувствовала, когда губы Брейкера были на мне.

И если он мог сделать это одними губами, что он мог сделать со всем остальным?

Может быть, я должна была это попробовать.

С этими словами я поджала ноги под себя и двигалась, пока не опустилась на колени рядом с его телом на диване, мои колени прижались к его бедру.

Его глаза нашли мои за секунду до того, как схватил меня руками за бедра и грубо потянул, пока я не оседлала его талию.

У меня было почти ослепительное осознание того, что я была полностью обнажена под его футболкой, прежде чем его пальцы поднялись по мои бедрам, вызвав гортанный стон с моих губ и заставив меня забыть обо всех неважных вещах, таких как трусики.

Мои руки легли ему на грудь, прижимаясь чтобы успокоиться, и для того, чтобы почувствовать связь с ним.

Он едва прикасался ко мне, и я чувствовала пульсирующее желание между моих бедер.

— Ты хочешь большего, тебе придется принять это, — сказал он, заставляя мое тело слегка дернуться назад. Принять его? Что принять? Словно почувствовав мое замешательство, он добавил: — Я не медленный и ласковый любовник, куколка. Я трахаюсь жестко и грубо, и ты, вероятно, получишь несколько синяков вместе с воспоминаниями. Ты принимаешь это? Ты этого хочешь? Тогда тебе нужно сделать первый шаг.

Оу.

Хорошо.

Тогда ладно.

Я была почти уверена, что хотела этого.

Раньше меня никто не спрашивал. Придурок

Дэнни набросился на меня. Застенчивый, неловкий Гленн как бы просто возился, пока я не ответила. Как-то так.

Я была почти уверена, что смогу сделать этот шаг. Я не была уверена, какой инициативы он ожидал, но я медленно наклонилась вперед, мои руки сильнее прижались к его груди, когда мои губы прижались к его.

Очевидно, этого было достаточно.

Он обхватили мою поясницу и сильно прижал мое тело к своему. Затем одной рукой крепко схватил меня сзади за шею, когда наклонил голову и углубил поцелуй, его зубы сильно зацепили мою нижнюю губу и потянули. Не готовая к такому, я дернула бедрами, потираясь о его, обнаружив, что его член сильно напрягся под материалом джинсов.

Язык Брейкера скользнул в мой рот, повторяя тот же хищный брачный танец, что и в прошлый раз, обещая и требуя чего-то. Я подняла руки к его плечам, чувствуя, что мне нужно держаться. Рука, обнимающая меня за поясницу, напряглась и надавила вниз, пока я не почувствовала, как обнаженная чувствительность моей киски соприкасается с грубым материалом, сдерживающим его член. Вздох сорвался с моих губ, и рычание вырвалось из него, его рот оторвался от моего, его глаза удерживали мои, когда он притянул мои бедра к своей твердости.

Я вцепилась в его плечи, мой рот открылся в порыве вздоха.

Его рука отпустила мою шею, его пальцы двинулись вокруг нее, чтобы слегка коснуться кожи возле ключицы, отчего по моему телу пробежала дрожь.

— Ты такая чувствительная, — сказал он, его голос был еще глубже, чем обычно, и от этого по телу пробежала дрожь, которую он не мог видеть, но я чувствовала это слишком ясно. — Руки вверх, куколка, — проинструктировал он, обе его руки скользнули вниз, чтобы устроиться на подоле футболки, которая была задрана высоко на моих бедрах. Мои руки поднялись над головой, и без всякого притворства он сорвал материал с моего тела, оставив меня голой на нем, в то время как он все еще был полностью одет. — Твою мать, — сказал он себе под нос, его руки легли по бокам моих бедер, в то время как его глаза блуждали по моему телу.

У меня никогда не было особых причин чувствовать себя неуверенно. Учитывая, что я проводила почти все свое время в одиночестве, надевая все, что хотела, отказываясь от макияжа, почти не утруждая себя тем, чтобы несколько дней расчесывать волосы, мне никогда не приходило в голову что-то чувствовать к своему телу.

Я знала, что большинство на моем месте чувствовали бы себя неловко.

Но ледяные голубые глаза Брейкера окинули меня взглядом, как будто я была чем-то удивительным, чем-то, что нужно запомнить, чем-то, что он никогда не хотел забывать.

Так что мне даже в голову не пришло, что я должна скрывать это от него. Или даже хочу этого.

Его руки скользнули вверх по моим бедрам, вверх по бокам, затем остановились, растянувшись на моей грудной клетке, кончики его больших пальцев коснулись нижней части моей груди.

Его глаза поднялись к моим и задержались, когда его руки поднялись и обхватили мою грудь, сильно сжимая. Мои соски затвердели под его ладонями, и моя грудь внезапно налилась тяжестью, тяжестью, которую я никогда раньше не испытывала.