Монстры Кремля

Казаков Дмитрий Львович

– День добрый, – сказал он, выбравшись из кустов.

Бородачи остановились, и под их взглядами Андрей почувствовал себя неловко – на него смотрели без страха или удивления, со спокойной мягкой благожелательностью, которую и до катастрофы-то по отношению к незнакомцам было встретить труднее, чем чинушу-бессребреника.

– И тебе добрый, во имя Господа, – проговорил средний из бородачей, седой, с пышной гривой и голубыми глазами, что выделялись на загорелом морщинистом лице. – Дивны дела его.

– В смысле? – удивился Андрей.

– До

сего дня мы только порождений Нечистого и встречали, – пояснил седой, и спутники его закивали. – Ты – первый сын Адама и Евы, отпрыск чресл Ноя, что нам попался на путях земных.

У Андрея возникло подозрение, что они столкнулись с очередными безумными фанатиками, чьи мозги после катастрофы съехали в сторону религии, в этом случае – православия.

– А как же вы от этих «порождений» отбивались? Палками? – спросил он.

– Сила веры берегла нас, – седой кротко улыбнулся. – Крест и молитва отгонят любую нечисть. Посохи же сии для преодоления дорожных препятствий служат… А ты кто будешь, добрый человек?

Андрей хмыкнул – он бы назвал себя как угодно, но никак не «добрым», да и дубины в крепких, надо сказать, руках бородачей вполне годились для того, чтобы глушить «горилл».

– Кто я буду? Странник, наверное.

– А мы идем в Москву поклониться святым местам, – похвастался стоявший справа бородач, очень широкоплечий, с просвечивающей сквозь темные волосы лысинкой. – Посетить храмы, помолиться в монастырях, припасть к праху святых и праведных отцов, что там захоронены.

– А стоит ли? – сказал Андрей. – Я только что из Москвы и видел, что там творится. Все в руинах, по ним шастают хищные твари, люди, что есть, одичали и обезумели… Вас там сожрут.

– Господь оборонит слуг своих, – седой перекрестился, и то же самое сделали двое других.

– Я бы не был в этом столь уверен, – эта троица несколько раздражала Андрея: привык к мысли, что в новом мире выживают лишь сильные и хорошо вооруженные, ну а бородачи, отправившиеся к «святым местам», в эту схему не вписывались, слишком уж беззащитными они выглядели и при этом не испытывали ни страха, ни даже беспокойства. – Неподалеку крутится тварь, которую не берут пули.

– Сей нечистый зверь алчущий послан в назидание за проступки твои, – проговорил седой. – Твои и твоих спутников, кои все трое в заблуждении греха опасном пребываете.

Андрей не повел и бровью, хотя внутренне насторожился – Илья и Лиза укрылись хорошо, их не видно и не слышно, и выходит, что его собеседник обладает необычными способностями.

Да и не он один, похоже.

Эти трое не были просто сумасшедшими, наоборот, они находились в своем уме, а тот представлял собой нечто большее, чем просто рассудок обычного человека.

– Нам он не причинит вреда, – пробасил третий, до сих пор молчавший бородач, высокий, с россыпью прыщей на физиономии. – Он нас просто не заметит, ибо Господь укроет нас облаком славы своей и отведет нечистому очи.

– А что это за «заблуждение греха»? – спросил Андрей.

Он

ожидал, что его обвинят в прелюбодеянии вне брака, в убийствах, в том, что принял помощь от безбожного колдуна, в присвоении чужого или в неверии, но седой просто сказал:

– Не выполняешь ты долг свой пред ликом Господа.

– Не видишь его в силу духовной слепоты своей, – добавил широкоплечий.

– Воистину так, – кивнул третий.

– Хм, надо же… – Андрей покачал головой, подумал, что от него ожидают вопросов насчет этого самого долга, и решил, что не будет их задавать. – А не скажете ли вы, что там дальше?

Седой нахмурился – похоже, и вправду надеялся на другое развитие беседы:

– Дороги везде одинаковы. Куда вы держите путь?

– В Обнинск.

– А… – предводитель бородачей покачал головой. – Город сей испытал сильный гнев Божий в ту ночь, когда свершилось все… Я видел, я был там… Гнев нисходил на него, и ярость кипящая текла с облаков, ангелы трубили, и звери бездны являли себя в прорехах земных. Нечистое столкнулось со святым, и мир искупления миллионов превратился в мир надежды для немногих.

– Вы были там? – недоверчиво спросил Андрей.

Почти невероятно было встретить человека, находившегося в момент катастрофы в том городе, куда они направлялись, рядом с местом, где проводился эксперимент, вероятно, ставший причиной глобального катаклизма.

Но они на такого человека наткнулись, и, похоже, не случайно.

Неужели эту встречу организовал тот «сценарист», что стоял за многими событиями, сопровождавшими их путешествие, если вообще не за всем путешествием? Подсунул троих «паломников», намекнул на то, что Андрей с соратниками идут в верном направлении?

– Не в самом городе. В Потресове.

– Не о том ты спрашиваешь, – вступил широкоплечий. – Не искупивши греха, зверя не одолеешь…

Но Андрей его уже не слушал – он думал, не стоит ли им немедленно свернуть куда-нибудь, на восток, прямо на запад, на юг, не важно, лишь бы не шагать туда, куда их ведут, не чувствовать себя пешкой в пальцах игрока, послушной марионеткой на ниточках.

– Он не поймет тебя, брат Ефим, – сказал седой. – Рано еще.

– Верно сие, – широкоплечий печально покачал головой. – Да пребудет с тобой дух Господень, добрый человек!

Он перекрестил Андрея, то же самое проделали двое других, и они затопали дальше, огибая Соловьева, точно он был выросшим на дороге деревом. Застучали по асфальту посохи, зашуршали по нему же подошвы дешевых кроссовок типа «made in China».

– Да их же сейчас схавают, лопни мои глаза, – заявил Илья, выбираясь из кустов.

– А я так не думаю, – очень тихо сказала последовавшая за ним Лиза.

«Паломники» шагали быстро и должны были вот-вот столкнуться со зверем, что умел становиться невидимым и менять облик. Андрей ждал, что задрожит воздух над обочиной или заклубится серый дымок, тишину разорвут свирепое рычание и крик беспомощной жертвы…