Монстры на орбите [= Чудовище на орбите]
Шрифт:
Громко открылась дверь чулана. Трубный голос сказал:
– Ну, я уже выслушала все, что могла вынести. Хватит.
Из чулана прошествовала Молли Саломон, а за ней высокая женщина с желтым лицом, Свенска.
Джин изумленно глядела на них. «Магия, чудо», – думала она. Как еще объяснить то, что в чулане уборщицы смогли поместиться две крупных женщины. Колвелл превратился в элегантную статую, лицо его вполне достойно было быть помещенным на выставке. Джин облегченно вздохнула. Но как они все-таки поместились в чулане?
Молли сделала три шага вперед, положила руки на бедра и сунула свое круглое белое лицо вперед:
– Вы отвратительная дрянь. Теперь я знаю, что происходит…
Колвелл вскочил и попятился, быстрый и желтый, словно кошка в панцире черепахи:
– Вы не имеете права находиться здесь. Уходите!
Все произошло внезапно – невообразимый бедлам звуков, эмоций, перекошенных лиц. Фарс, гротеск, ужас – Джин снова села, не зная, что делать: бежать или помирать от смеха.
Свенска закричала грудным от взрыва чувств голосом:
– Вы погубили меня, вы, свинья…
– И все это время он вас обманывал и вышучивал, – зарычала Молли.
– Я билась головой, я плакала, я думала, мой муж прав и нет во мне ничего хорошего, я… – кричала Свенска.
Колвелл поднял руки:
– Леди, леди…
– Я покажу вам «леди», – Молли выхватила метлу из чулана и начала охаживать ей Колвелла. Он схватил палку и попытался вырвать ее из рук женщины. Они с Молли заскакали по полу. В бой вступила Свенска. Она сомкнула тонкие жилистые руки вокруг шеи Колвелла и сдавила. Тот споткнулся и упал на спину. Оба растянулись на полу. Молли шуровала метлой.
Колвелл вскочил на ноги, рванулся к столу и выхватил брусочек с дротиками Джин. Его волосы взъерошились, губы отвисли, из горла рвалось хриплое дыхание. Он решительно поднял оружие. Джин скользнула вниз в своем кресле и пнула его руку. Дротик с сухим щелчком взорвался в дверном косяке.
Свенска бросилась на Колвелла, Молли продолжала орудовать метлой. Брусок с дротиками упал на пол, Джин подобрала его. Молли кричала:
– Вам должно быть стыдно за то, что вы делаете!
Свенска трясла его за плечо. Он оцепенел и не сопротивлялся.
– Что вы с ним сделали? – закричала Свенска.
– С кем?
– С моим мужем?
– Я никогда его даже не видел.
– Да, вы его не видели, – передразнила она с нескрываемым презрением.
– Не видели, зато я… Он пришел, он поглядел на меня. Большая, семь-восемь месяцев – и это я. Он назвал меня нехорошей женщиной и, значит, он ушел. Совсем ушел, к этой Пусколиц, и у меня больше не было мужа. Восемнадцать лет.
Джин предложила проказливо:
– Вы можете заставить Колвелла жениться на вас.
Свенска рассматривала Колвелла с минуту и пришла к решению:
– Фу, от такого ничтожного карлика никакой пользы.
Молли
– И он как раз собирался снова приняться за свои отвратительные трюки, я знала, что ничего в нем хорошего, как только увидела, – она повернулась и посмотрела на Джин. – Моя ты девочка или нет, я не хочу, чтобы этот отвратительный Колвелл дурил тебя. Я знала, что он на это рассчитывал, так что я упросила старого папочку взять меня с собой, и это вышло хорошо, я сама вижу, я пришла как раз вовремя.
– Да, – сказала Джин, – я рада, что вы пришли, – она глубоко вздохнула, – я рада, что вы пришли.
Колвелл собрался с силами и попытался вновь одеться в величие как в рваное платье. Он сел на стул и принялся дрожащими пальцами передвигать бумаги туда-сюда.
– Вы… вы не имели права вторгаться сюда, – произнес он наконец с немощным негодованием.
Молли презрительно засопела:
– Я хожу туда, куда мне хочется, и не надувайте губы, а то я вас снова метлой. Я давно мечтала об этом, еще с тех пор, как вы держали меня здесь сверх срока, и все из-за ваших отвратительных экспериментов.
Колвелл злобно повернулся к Свенске:
– Вы позволили ей войти, а я все эти годы держал вас здесь, у вас был хороший дом.
– Ах! И я истерла пальцы до костей, ухаживая за вами и вашими девушками, это не постель из роз… И теперь мы сделаем по-другому. Теперь вы будете на меня работать.
– Вы сумасшедшая женщина, – отрезал Колвелл, – теперь убирайтесь – обе убирайтесь, а то я вызову полицию, – он потянулся к коммуникатору.
– Руки долой! – рявкнула Молли. – Поаккуратней, – она размахнулась метлой, – и теперь я скажу вам что хочу. Вы сделали меня нищей, и я требую, чтобы вы возместили мне ущерб. Да, сэр, – она безмятежно кивнула,
– ущерб. И если вы не постараетесь, я выколочу деньги из вас метлой.
– Смехотворно, – сказал тихо Колвелл.
– Я покажу вам, что такое смехотворно, я хочу признания своих прав.
Джин сказала лукаво:
– Я думала, что это древнее место – хорошее цыплячье ранчо. Колвелл так считает тоже. Вы можете развести здесь цыплят, а Колвелл будет на вас работать. Колвелл сказал, что это дело принесет прибыль.
Свенска скептически поглядела на Молли. Молли сказала Колвеллу:
– Это верно – то, что она говорит?
Колвелл беспокойно заворочался в кресле:
– Здесь для цыплят слишком холодно и ветрено.
– Фу, – сказал Свенска. – Хорошо и тепло. Мы прямо в солнечном кармане.
– Так мне Колвелл и говорил, – подтвердила Джин.
Колвелл повернул к ней искаженное ненавистью лицо:
– Заткнитесь! От вас, дьявола, все беды.
Джин встала.
– Если я смогу пилотировать этот старый воздушный вагон, я улетаю, – она кивнула Молли. – Благодарю за то, что пришли. Желаю успеха с этой цыплячьей затеей.