Монстрячий взвод
Шрифт:
Они пошли за ним. Дверь действительно была всего в нескольких шагах от них. Человек открыл ее, прошел через маленькую комнатку за ней и сел в кресло. Стол перед ним был завален бумагами.
— Полагаю, мы можем привезти сюда достаточно еды, чтобы вы продержались зиму, — сказал он, поднимая случайный листок бумаги. — С зерном будет трудно, но есть огромное количество белокочанной капусты, хорошо хранится, много витаминов и минералов… но окна придется держать открытыми, если вы понимаете, о чем я. И не смотрите так. Я знаю, что через месяц у вас начнется голод.
— Но я никому еще даже не показывала это письмо! — возмутилась Полли. — Вы не знаете, о чем…
— Мне и не нужно, —
Полли вспомнила опустошенные поля, стариков, спасающих, что возможно…
— Мы всего лишь курьеры, — ответила она. — Мы не можем…
— Вы знаете, что ваш бог мертв? — спросил он. — Ничего не осталось, кроме голоса, если верить некоторым из наших жрецов. Последние три Отвержения включали камни, уши и аккордеонистов. Ладно, может, я соглашусь с последним, но… камни? Ха! Мы можем посоветовать вам кого-нибудь, если желаете. Ом сейчас довольно популярен. Очень мало запретов, никаких специальных одежд, и гимны, которые можно распевать в ванной. Бога-Крокодила Оффлера вам с вашими зимами не заполучить, а Неортодоксальная Картофельная Церковь, пожалуй, слишком несложна для…
Полли засмеялась.
— Послушайте, сэр, я просто… скажите, а как ваше имя?
— Сэм Ваймс. Специальный посол, вроде атташе, но без этих маленьких золотых шоколадок. [20]
— Мясник Ваймс? — переспросила Маледикта.
— А, да. Это я слышал, — ухмыльнулся Ваймс. — Ваши люди так и не освоили прекрасное искусство пропаганды. И я говорю так потому что… ну, вы слышали об Оме?
Они покачали головами.
— Нет? Ну, в Старой Книге Ома есть рассказ об одном городе, полном грехов, и Ом решил уничтожить его святым огнем, это было в старые дни разрушений, до того, как он обзавелся религией. Но епископ Хорн воспротивился этому, и Ом сказал, что он оставит город, если епископ найдет хотя бы одного хорошего человека. Ну, епископ стучал во все двери, но вернулся с пустыми руками. Оказалось, уже после того, как город сравнялся с землей, что, возможно, там было множество хороших людей и, поскольку они были хорошими, они не могли признать этого. Смерть от скромности ужасна. А вы, дамы, единственные из борогравцев, о ком я знаю, кроме военных, но они, честно говоря, не слишком разговорчивы. Вы не кажетесь такими же безумными как внешняя политика вашей страны. Вы — единственная часть, к которой другие страны относятся доброжелательно. Кучка мальчишек обхитрила первоклассных кавалеристов? Кто-то ударил князя в пах? Дома людям это понравилось. А теперь выясняется, что вы девчонки? Они это полюбят. Мистер де Слов будет очень рад, когда узнает.
20
Аллюзия на телевизионную рекламу шоколадок Фереро Роше (каждая из которых завернута в отдельную фольгу), которые подавались на балу в посольстве. (с) Аннотации
— Но у нас нет полномочий! Мы не можем заключать…
— Что нужно Борогравии? Не стране. Я спрашиваю о людях.
Полли открыла рот, чтобы ответить, потом захлопнула его и немного подумала.
— Чтобы их оставили в покое, — сказала она. — Все. Хотя бы, на некоторое
— Вы примите еду?
— Мы гордая страна.
— Чем вы гордитесь?
Вопрос обрушился, точно удар, и Полли поняла, как начинаются войны. Просто берешь то потрясение, которое она испытывала сейчас, и позволяешь ему вскипеть.
… она может быть продажной, несведущей и тупой, но она наша…
Ваймс смотрел на ее лицо.
— Отсюда, если смотреть от этого стола, — произнес он, — единственное, чем сейчас может гордиться ваша страна, это ее женщины.
Полли молчала. Она все еще пыталась совладать с гневом. И хуже всего было понимать, что он прав. У нас есть гордость. И именно этим мы и гордимся. Мы гордимся своей гордостью…
— Хорошо, тогда, может, вы купите еду? — спросил Ваймс, осторожно следя за ней. — В кредит? Полагаю, в вашей стране еще есть кто-нибудь, кто знает о дипломатических отношениях, где не замешано острое оружие?
— Да, люди это примут, — прохрипела Полли.
— Хорошо. Я отправлю сообщение сегодня же.
— А почему вы так щедры, мистер Анк-Морпорк?
— Потому что я из очень доброжелательного города, капрал… ха, нет, я не могу говорить это с серьезным видом, — ответил Ваймс. — Вам нужна правда? Большинство людей в Анк-Морпорке никогда не слышали о вашей стране, до тех пор, пока не рухнули башни. Здесь в округе дюжина маленьких стран продает друг другу раскрашенные вручную сабо или пиво из турнепса. Когда-то они знали вас как безумных чертовых идиотов, которые сражаются со всеми подряд. Теперь они знают вас как… ну, как людей, которые делают то, что они бы делали. А завтра они будут смеяться. И есть еще другие люди, которые каждый день думают о завтрашнем дне, которые думают, что стоит быть другом страны, подобной вашей.
— Почему? — подозрительно спросила Маледикта.
— Потому что Анк-Морпорк друг всех свободолюбивых людей повсюду! — ответил Ваймс. — Боги, именно так я должен говорить. Зэ чзи Брогоциа прозтфик! — Он посмотрел на их бесстрастные лица. — Простите, я слишком долго не был дома. И, честно говоря, мне бы хотелось туда вернуться.
— Но почему вы сказали, что вы — оладья с вишней? — спросила Полли.
— А разве не «я гражданин Борогравии»?
— Нет. Брогоция — это вишневая оладья, Борогвия — это страна.
— Ну, я, по крайней мере, попытался. Слушайте, нам бы не хотелось, чтобы князь Генрих правил двумя странами. Тогда будет одна большая страна, гораздо больше, чем все остальные в округе. Так что, возможно, она будет увеличиваться. Он хочет стать как Анк-Морпорк, понимаете. Но это значит лишь, что он хочет власти и влияния. Он не хочет заслужить их, он не хочет вырастить их или научиться владеть ими. Он просто хочет их.
— Это все политика! — ответила Маледикта.
— Нет, это просто правда. Заключите с ним мир, любыми средствами. Просто оставьте дорогу и башни в покое. Вы в любом случае получите еду, по любой цене. Мистер де Слов проследит за этим.
— Вы прислали кофе, — сказала Полли.
— О, да. Это был капрал Багги Свирс, мои глаза в небе. Он лилипут.
— И вы приставили к нам оборотня?
— Ну, приставить — это слишком сильно сказано. Ангва следовала за вами, просто ради безопасности. Да, она оборотень.
— Та девушка, что мы встретили? Она совсем не похожа!
— Ну, обычно они и не похожи, — кивнул Ваймс. — До того момента, пока не становятся похожи, если вы понимаете, о чем я. И она следовала за вами, потому что мне нужно было хоть что-то, что предотвратит смерть тысяч людей. И это тоже не политика, — произнес Ваймс. Он встал. — А теперь, дамы, я должен представить ваш документ союзникам.