Монтана. Уровни. Начало
Шрифт:
– Точно?
– У меня всегда всё точно.
Она поверила. Но оборачиваться перестала только тогда, когда лежащее на земле тело скрылось из виду.
Уже в машине ей протянули плоскую флягу.
– Пей.
Напиток оказался терпким, пряным и слишком крепким. Коньяк?
– Делай глоток. Сразу не выдыхай. Выдыхай через паузу, после пей ещё.
Она не ожидала, что, следуя чужим инструкциям, выпьет всё.
Авто неслось от злополучного места прочь; им навстречу спустя минут десять пути пролетели полицейские авто с мигалками.
–
– За ним.
Столько вопросов… Как Александер узнал, что убийца будет разгуливать по лесу именно сегодня? Почему в Литсау? Кто позвонил в полицию? Как… вообще…
Коньяк путал мысли.
– Мы сегодня больше никого?
Она сама не поняла, что хотела спросить.
«Никого не ловим?»
– Никого, – ответил ей водитель.
И Ринка, в разуме которой медленно разжались тиски, соскользнула в сон.
Когда она проснулась, машина стояла, припаркованная в «кармане» на трассе. Они всё ещё далеко от города; над лесом, верхушки которого многоярусно виднелись с моста, догорал закат. Минут двадцать и стемнеет.
Ринка поверить не могла – она проспала так долго? Шок – не иначе. Или так сказался алкоголь? Отсутствие тряски, удобные сиденья. Хорошо, что сегодня дома нет матери, хорошо, что на конференции отец. Они бы уже звонили ей, искали, били тревогу. Тот, кто заботливо для более комфортного сна чуть откинул ей кресло, стоял на мосту, созерцал ущелье. Ирине пошевелилась. Отстегнула ремень безопасности, нащупала в подстаканнике бутылку с водой – плевать, чью, – отвинтила крышку. Пить хотелось чрезвычайно.
А после, утолив жажду, толкнула дверь; под подошвами ботфортов скрипнула смесь гальки и песка.
Она встала с ним рядом, какое-то время молчала. Поняла одновременно две вещи: на Александере чистая майка, руки больше не в крови (значит, они куда-то заезжали, он переоделся). А ещё – день заканчивается. Очень странный, местами зловещий, изматывающий. И удивительный потому тот, кто сейчас стоит рядом с ней. Вечер, переходящий в ночь, унесёт с собой и незнакомца – задание завершено. Её возможно единственное приключение в жизни подошло к концу.
– Я хотел, чтобы ты поспала, – пояснил ей водитель, отвечая на незаданный вопрос. – Там впереди ремонт дороги. Ты бы проснулась.
«Поэтому мы стоим здесь»
Хорошо, что здесь, хорошо, что ещё не всё.
Ринка положила руки на пыльные перила.
– Я проспала…
– Шесть часов.
Невероятно.
– Хорошо, что не сутки, – водитель посмотрел на неё, и вдруг всё, случившееся утром, показалось ей неважным сном. Александер неуловимо пах парфюмом. Он чуть шевельнулся, и она почему-то почувствовала, насколько тугие мышцы у него под майкой. Везде.
– Я выпила весь твой… коньяк.
– Хорошо.
Наверное, и правда хорошо. Хорошо, что она, совершенно не пьющая, сумела. Не подавилась и осилила; хорошо, что поспала, сбросила с себя морок мрачного леса.
– Как ты узнал, что он будет там? – Не удержалась. Взыграло любопытство. – Ведь этот… человек мог попросту не прийти в этот день. Выбрать другой
– Я знал, что он там будет.
Откуда? Бессмысленно спрашивать, отчего-то она понимала.
– Знал, что справишься с ним?
– Конечно. Иначе не привёз бы тебя туда.
Ей всегда не хватало такой вот непоколебимой уверенности в своих силах. Размеренности, спокойствия, знания «я всё могу». Аура соседа завораживала.
– А почему ты… – Запнулась. Не её дело всё-таки. – Почему ты не воспользовался пистолетами?
Ведь они были в его кобуре. Целых два. Почему нож?
– Пистолетный выстрел, анализ пули, поиск оружия – всё это добавило бы копам работы. И завело бы в тупик. Нож отследить сложнее.
Ирине опять задумалась, а опустила бы камень маньяку на голову? Сумела бы? И не смогла понять, никогда не умела понимать себя заранее. Всё в её жизни оставалось неопределённым, даже собственный характер. Только тяга к Александеру прорисовалась через весь этот день столь явно, будто светящимся маркером провели сквозь пыльную карту.
– Тебе надо домой?
Ей было надо. И не надо. Ринка не знала, что сказать, только кивнула. Домой всё равно когда-нибудь придётся.
Александер Десплат
– Я слабачка, – призналась она в машине. Произнесла это тихо, сетуя на саму себя. – Я так… испугалась…
– Любая бы испугалась.
Он должен был повернуть ключ зажигания, но всё не поворачивал его. Понимал, что сейчас не время, и опять же – самое время. Их время. Смотрел на неё, опять зажавшую ладони между коленями; на капроновом чулке как самолётный выхлоп в небе протянулась ровная стрелка.
Его тяга к девчонке усилилась за день многократно, он давно в себе такого не чувствовал. Что-то тянуло Десплата к той, которая сидела на пассажирском сидении, и не давало успокоиться. Хотелось оказаться ближе, коснуться её ауры уже по-настоящему, через физический контакт. Он до сих пор не знал её имени.
Сначала он положил свою тёплую руку на её прохладные пальцы – соседка вздрогнула. После повернул к себе её лицо.
– Мне нужно сбросить напряжение. Поможешь?
Увидел, как расширились её зрачки. Услышал тихое:
– Я… не…
Конечно, «она – не». Не работает в «Фабье» и ничего ему не должна. Всё же пытается держаться чужой личины, не признаётся в том, что выдаёт себя за другую. Не будет выставлять это знание напоказ и он, сыграет по сценарию.
– Тебе за это заплачено тоже.
– Да?
Он видел эту борьбу в ней – настоящую, нешуточную. И никогда бы не стал никого принуждать, скорее – хотел просто посмотреть на реакцию.
И когда эта нерешительная скромница качнулась ему навстречу, он почувствовал две вещи – она сделала это не из-за денег. И ещё – её никто толком ни разу не касался, ни один мужчина. Тот, что был – не в счёт, он её даже не пробудил. Консервированный поток нежности и женственности скрутил Александеру гайки самоконтроля подчистую, и с первым прикосновением к её губам Десплат знал, что уже не остановится.