Мора

Пекур Татьяна Александровна

— Мори! — бросились ко мне мой донну и Эмиасс.

— Наследница! Вы ранены… — Оворн присел возле меня, нежно коснулся онемевшей ноги, — Яд. Можете вывести сами? Тогда я помогу.

С меня стащили штаны, ладони мага бережно накрыли глубокие порезы от присосок, алые глаза Оворна светились от применения магии. Мунон был тут же, он придерживал меня и обнимал. Повернулась к нему, выгнула бровь, намекая на его медальон и обязательства перед неведомой мне невестой. Бирюза его глаз стала глубокой водой, омутом. Ну уж нет! Даже если бы он не был связан, намерения принцев-чужаков

были столь явно потребительские, что меня с души воротило от мысли о них.

— Где клык? — спросила я сорхита, — Он был со мной в коконе.

— Вот он! — показал мне мой трофей Стойн, — Как ты убила её?

Сколько тревоги за меня в его глазах! Рассмеялась, сбрасывая напряжение, довольно ответила на его объятия. Спрятала клык в маго-хранилище.

— С трудом, — приподнялась, оглядела ногу, уже в прежнем, безупречном виде, — Спасибо, Оворн. Ты — чудо! Вы не некроманты, конечно, но даже вы поймёте… У главной головы было сердце!

— Сердце?! — встревожился маг, — Но ведь это значит…

— Да! — поморщилась я, — Это значит, что наш с вами враг вышел на новый уровень. Если он будет создавать живую нежить, то убить её с помощью некромантии будет сложнее. Я едва не лопнула от её силы! А если гидру убьёт некромант слабее меня? Эта сила разорвёт его изнутри! И ещё… я боюсь, для её создания, он уложил на алтарь что-то большее, чем своих же тварей.

— Люди? — спросил ворон.

— Возможно. Это он? Мунон, это и есть Остров? — кивнула я на сумрачный силуэт горы, выплывающий из туманного утра.

— Да, это он и есть. Вы уже в порядке?

— Да. Где мелкие? — спросила я стража, удивившись отсутствию тел.

— Большую часть мы убили. Остальных смели головы, и уничтожила защита корабля, — рассказывал Мунон, — Наследница, я прошу вас посмотреть ещё раз, нет ли опасности в воде?

Закрыла глаза. Внутри бурлила сила, вызывая пьяное, безудержное настроение, толкала на глупости и приключения. Жаль, что убили мелких, сейчас бы размяться… Под кораблём не было не-жизни, впрочем как и жизни тоже. Вероятно твари съели всё живое по пути сюда. Мунон ждал, пристально глядя в моё лицо. Его глаза восхищённо путешествовали с губ на щёки, волосы. Довольная усмешка так и лезла на лицо, я не удержалась и рассмеялась. Бабочка… лети навстречу… я сожму ладонь, и ты будешь моим!

— Нет никого. А чего это вы на меня так смотрите? Чешуя выросла? Хвост? Рога? — и тут же обернулась в демона, продемонстрировав всё перечисленное.

— Мори! — тихое и укоризненное от Стойна. Обвила рукой его талию, притянула к себе.

— А что это были за молнии? Нежить не может колдовать! — вдруг вспомнил Оворн.

С удовольствием нежилась в руках донну, пока он надевал сам лично на меня чистые и сухие штаны. Мой милый тоже сверкал глазами и нежно гладил кожу перед тем, как спрятать её под одежду. Не выдержала и поцеловала его, получив вначале мелкий протест. Это только больше заводит, ты же знаешь… Знает. Теперь ответил с не меньшим жаром.

— Это защита судна, — пояснил сорхит недовольно, — Большую часть тварей убили именно они. Но их было слишком много, защита не справилась. Наследница!

Нам стоит готовиться к высадке на берег, а не заниматься личными делами!

— Да что вы! — потянулась я сладко в руках любимого донну, — Между прочим, только что я отдала своему стражу излишки магии, поглощённой из Гидры! Не говорите того, чего не знаете!

Мы снова сидели за столом в столовой. На этот раз матросы поставили перед гостями обычные блюда: жареное мясо, салаты из растений и грибов, аппетитные запеканки из сыра и колбас. Я спросила элементаля, что за цирк он устроил нам в первый раз.

— Это была проверка! — я усмехнулась, — Прошу к столу!

Ворон хмуро ковырялся в тарелке, бросая на меня задумчивые, пристальные взгляды. Странный он сегодня. Уловил мой интерес, бледно улыбнулся, опустил глаза. Оворн ел рассеянно, наверняка думал о нежити и о том, что рассказала я. Он откинулся на спинку стула, замер.

— Мора, кхм, то есть Наследница…

— Зовите меня по имени, Оворн! Мне нравиться, как вы моё имя произносите, — пропела я. Маг вначале снова заалел скулами, но потом взял себя в руки, холодно кивнул, подтверждая, что услышал и принял к сведению мои слова. Сопротивление? Интерес-сно…

— Вы сказали, что поглотили много некро-энергии и добавили, что другие некроманты не смогут вместить в себя такое количество, — я кивнула, — Если нам ещё раз встретиться такая тварь, вы сможете снова поглотить её?

— Постараюсь по крайней мере. Заорон? Ты некромант? — кивнул, — Каков твой предел?

— Ночью я убил десятков двадцать, но могу и больше, — гордый профиль наследника прорезала судорога. И за что он меня так не любит? Тьма заинтересованно поползла по столу, коснулась его руки. Вскочил и отпрыгнул, как ошпаренный. Я выпустила клинки и перелетела стол за секунду.

— Где настоящий ворон? — раздельно спросила я по слову. Чаанта скалил клыки, но рук не распускал, ощущая близость смерти, как в фигуральном плане, так и в самом что ни есть натуральном.

— Не с-скажу, некромантка! — провела когтем по его щеке. Бледный, алые губы, фиалковые глаза. Как же ты похож на Миртуу! Но ты — не он…

— Мунон, обыщите корабль! Вряд ли они убили его. Заоран сильный маг, значит пленили и спрятали. Ищите на днище, под кораблём.

Стойн настороженно замер рядом со мной. Он видел Миртуу в его настоящем облике и сейчас опасался моих чувств, что я отпущу нежить, или рука с клинком дрогнет. Не дрогнет, страж! Понял, выдохнул. А я между тем вглядывалась в глаза нежити. Тёмные вихри показывали подселенца: Нурлак сейчас здесь.

— Нурла-ак… — протянула я с таким злом и бешенством, что казалось и воздух заледенел в комнате, — Ты заплатишь за его смерть, я сама вырву твоё сердце.

— С чего ты взяла, что он мёртв? Он жив и ждёт тебя! О, как он ждёт тебя, маленькая Наследница! И я жду тебя. Ты выносишь мне сильных детей! С ними я могу вернуться в свой мир, поглотить вс-сех…

Больше я не стала слушать — перерезала ему горло. Клинок жадно поглотил некрос. А я стояла и не могла поверить… что Миртуу жив.

— Он мог соврать, милая, — обнял меня Стойн.