Морально-боевое состояние российских войск Западного фронта в 1917 году
Шрифт:
Не менее сложным в войсках фронта в конце 1916 – начале 1917 г. было положение с фуражом, недостаток которого стал проявляться и нарастать еще с начала 1916 г [61] . В середине ноября 1916 г. главнокомандующий фронтом генерал А. Е. Эверт приказал взамен недостающего зернового фуража для лошадей увеличить дачу сена. Однако вскоре, по словам доклада главного интенданта, «окончательно выяснилась полная невозможность подать на фронт потребное количество сена или соломы – всего в сутки 1100 вагонов, вследствие затруднений в заготовке и доставки его на фронт из-за неблагоприятных условий железнодорожного транспорта» [62] . В создавшейся ситуации начальник штаба Верховного главнокомандующего отдал приказ: из интендантских складов выдавать меньше половины «фуражной дачи», а остальную
61
Там же. Ф. 2003. Оп. 1. Д. 1486. Л. 57.
62
Там же. Ф. 2053. Оп. 1. Д. 38. Л. 6.
63
Там же.
Одновременно с продолжением войны, с ухудшением снабжения войск и в прямой зависимости от этого наблюдалось падение морально-политического настроения солдат. Чем хуже было положение на фронте, тем громче в войсках говорили о поголовном засилье в штабах шпионов, измене и «немецком засилье». Первые «жалобы на недостаток фуража для лошадей», на «крайнее утомление войной и неуверенность», «пожелания поскорее окончить войну и возвратиться к себе домой» отмечали военные цензоры в письмах солдат Западного фронта за октябрь 1915 г [64] . Письма с «угнетенным настроением» составляли 0,7 % от всех просмотренных цензурой.
64
РГВИА. Ф. 2003. Оп. 1. Д. 1486. Л. 26.
В последующем количество таких писем возрастало и составляло за декабрь 1915 г. – 2,15 %, за январь 1916 г. – 4,0 %, за март – 4,1 % от количества просмотренных писем [65] .
Угнетенное состояние солдат нарастало в связи со все возраставшими проблемами быта как самих фронтовиков, так и их семей, оставшихся в тылу без мужской рабочей силы. С конца 1915 г. в письмах на фронт все чаще с тревогой сообщали о возраставшей дороговизне жизни, недостатке рабочих рук, об отсутствии предметов первой необходимости, о спекуляции торговцев и т. д. Такие сообщения для солдат, по заключению военной цензуры, становились «главным предметом озабоченности» [66] , вызывали их участливое отношение, интерес к «чисто семейным проблемам: об урожае, о земле, о пайках и другим, касающимся крестьянской жизни» [67] .
65
Там же. Ф. 2053. Оп. 1. Д. 38. Л. 22, 50, 57, 97.
66
Там же. Л. 20.
67
Там же. Л. 22.
Верховное командование было озабочено проявившимися симптомами отрицательного влияния неблагополучного положения в тылу на солдатские массы фронта. Начальник штаба Верховного главнокомандующего генерал М. В. Алексеев, ознакомившись с представленным ему военными цензорами заключением о настроении войск за январь 1916 г., составленным на основании «посылаемых и получаемых нижними чинами действующей армии писем», обратился с секретным письмом к председателю Совета Министров Б. В. Штюрмеру, в котором информировал его о «тревожных теневых настроениях» в тылу на почве «дороговизны продуктов первой необходимости» и «спекуляции торговцев», обращал внимание на «необходимость решительной борьбы с явлением вздорожания жизни, отражающимся столь неблагоприятно и в настроении армии» [68] .
68
Там же. Ф. 2003. Оп. 1. Д. 1486. Л. 97.
На почве необеспеченности, тягот и лишений, испытываемыми солдатами на фронте и их семьями в тылу, нарастали недовольство существующим государственным строем, его внутренней и внешней политикой, желание заключения мира. Это послужило основой для подпольной политической пропаганды в войсках политических партий. В сводке за декабрь 1915 г. военный цензор Западного фронта отмечал: «Попадается много писем, из которых видно,
69
РГВИА. Ф. 2003. Оп. 1. Д. 1486. Л. 50.
Письма на фронт, с «признаками умышленной пропаганды», были задержаны военной цензурой и в марте 1916 г [70] .
С 1915 г. усилился поток подпольных изданий в войска. Большевики использовали с целью доставки на фронт литературы различные кружки, занимавшиеся сбором и отправкой подарков солдатам, вкладывая и зашивая в отправляемые вещи листовки. Воззвания и прокламации переправлялись в войска в посылках, в ящиках с двойным дном, в подкладках и поясах одежды, в кисетах с табаком и т. д [71] .
70
Там же. Л. 97.
71
Революционное движение в армии и на флоте в годы первой мировой войны. 1914 – февраль 1917 г. С. 51.
Опорой большевиков в войсках по проведению агитационной пропаганды являлись мобилизованные на фронт за революционную деятельность и участие в забастовках фабрично-заводские рабочие. Поняв, какую опасность они представляют для армии, начальник штаба Верховного главнокомандующего уже в конце мая 1915 г. отдал приказ «воспретить пребывание среди войск на театре военных действий лиц, политическая благонадежность коих весьма сомнительна, и немедленно изъять их из армии» [72] .
72
Там же. С. 93.
Однако этих мер для предотвращения разложения армии было недостаточно. На смену удаленным и арестованным за политическую пропаганду в составе пополнений прибывали новые агитаторы. «Укомплектования, прибывшие к концу лета 1916 г. из запасных батальонов, по своим моральным качествам, были много хуже всех предыдущих, – признавал в воспоминаниях генерал А. С. Лукомский, – ясно чувствовалось, что в тылу в запасных батальонах начинается пропаганда против продолжения войны» [73] .
73
Лукомский А. С. Воспоминания. Период Европейской войны. Т. 1. С. 105.
Активной формой антивоенного движения становился отказ солдат и целых подразделений от наступательных действий. «К осени 1916 г. и в некоторых корпусах, бывших на фронте, были случаи пропаганды против командного состава и за прекращение войны, было несколько случаев неисполнения отдельными ротами и батальонами боевых приказов», – вспоминал позже генерал А. С. Лукомский [74] . На Западном фронте осенью 1916 г. отказались идти в наступление дивизии 9-го армейского корпуса 2-й армии, а 1-я гренадерская дивизия гренадерского корпуса их активно поддержала [75] . Отказалась идти в атаку 2-я стрелковая дивизия, занимавшая позиции под Барановичами [76] .
74
Там же.
75
В борьбе за Октябрь в Белоруссии и на Западном фронте. Минск, 1957. С. 292.
76
РГВИА. Ф. 2003. Оп. 1. Д. 1486. Л. 227.
Новой формой антивоенных выступлений было братание солдат русской армии с солдатами противника. Начавшись в конце 1915 г. на Юго-Западном фронте, в 1916 г. оно распространилось на другие фронты. На Западном фронте братание имело место в 70-й артиллерийской бригаде и некоторых других частях. Оно носило неорганизованный характер и сводилось к встрече в межокопной полосе в основном с целью меновой торговли предметами солдатского быта. Во всех случаях братания жестоко преследовались командованием – братавшиеся разгонялись ружейно-пулеметным и артиллерийским огнем, сурово наказывались, вплоть до суда и расстрела.