Мордант превыше всего!
Шрифт:
Затем она замерла и затаила дыхание, а сердце немилосердно колотилось в груди.
Боль затуманила его взгляд.
— Достаточно, женщина, — сказал он басом. — Когда вы будете страдать так, как страдала моя жена, я позволю вам говорить со мной таким тоном. Но до тех пор вы не имеете на это права. Вы враг Морданта и короля Джойса, и у вас нет никакого права!
Она хотела разрыдаться. Янезнала. Янехотела, чтобы всетак получилось. Но освободиться от
— Нет, ничего подобного. Я не враг никому. Даже вам. Но у нас есть одно общее. Я просто зритель. Я не имею ничего общего со всем этим.
Его челюсти щелкнули, а глаза на мгновение потемнели, и Териза подумала, что он собирается ударить ее с такой силой, что сломает ей кости. Но он не сделал этого. Он был более опасен: он знал, как обращаться со своей яростью.
— Хорошо. Пойдем вашим путем, миледи. Я поговорю с Мастером Эремисом
— я проверю ваш рассказ. Я уверяю вас, — это слово походило на плевок, — что пустоголовый Армигит повторит вместе со мной каждый шаг своей истории. Я побеседую со всеми солдатами Орисона, которые могли повстречать телохранителей принца Крагена — или видели, куда вы направляетесь с Мастером Эремисом. Я тщательно изучил то место, где погибли эти двое. Они вдвоем просто не могли истечь таким количеством крови. И как минимум четверо людей прошло по их крови, пока она еще не засохла. Один из этих следов был не больше женского. — Хотя желание его было очевидно, Смотритель позволил себе только поднять руку и легко прикоснуться к ее щеке. — Я добуду правду. Любым образом, невзирая ни на что.
Резко повернувшись, он вышел из комнаты. Дверь за ним с шумом захлопнулась. С такой же силой он мог ударить и ее. Если Мастер Эремис каким-то образом не убедит его, что она говорит правду, она окажется в его власти.
Но она сдержала обещания, данные самой себе. Она совершила это, совершила: она обвела Леббика вокруг пальца. Значит, для Морданта еще существует надежда. Она, Териза Морган, женщина, которая никогда не знала, что значит верить в себя, — она стала другой. От этой мысли ей захотелось петь. Она представила, как подходит к окну, обнаруживает за ним трибуну и кричит всему миру, лежащему пред ней, — грязному двору, крышам, покрытым снегом, дымящимся трубам, стражникам, охраняющим ворота, — «Я совершила это! Я обманула Смотрителя!». Видение это было настолько невероятным, что она рассмеялась.
Она так воодушевилась, что быстрый стук в дверь ничуть не смутил ее.
— Входите! — выкрикнула она, даже не задумываясь, кто бы это мог быть.
Это был Мастер Эремис.
С ним был Джерадин.
На лице пригодника застыло выражение изумления; он словно сам не понимал, как здесь очутился. Тем не менее Териза восприняла его появление с радостью. Хотя она и не могла признаться ему, что сейчас совершила, она позволила себе непринужденно улыбаться ему, и это доставляло ей невыразимое наслаждение.
Он, несмотря на смущение, улыбнулся ей в ответ, а затем пожал плечами, переводя взгляд на Мастера Эремиса.
Мастер притворно хмурился, словно хотел, чтобы никто не заметил, что он доволен как никогда.
Быстро затворив дверь, он
— Смотритель, — спросил он быстрым полушепотом, едва пересек павлиний ковер. — Он был здесь. Почему?
Вопрос сдавил ее горло словно рука душителя.
Она мигом поняла, что он имеет в виду; он хотел знать, что из ночных похождений известно Леббику. Но она не знала, как ответить. Джерадин смотрел на нее, обеспокоенный и встревоженный ее молчанием. Однако ей строго-настрого наказали хранить от него все в тайне. Как она могла ответить, не подвергая его жизнь опасности — и не ставя его в известность, что собирался сделать Эремис?
Мастер приблизился к ней, схватил за плечи и затряс так, что ноги Теризы едва не отрывались от пола.
— Говори! — яростно прошипел он сверкая глазами. — Почему Леббик был здесь?
Она ощутила его силу и одно безумное мгновение испытывала иррациональное желание спросить: «А почему вы бросили меня прошлой ночью? Я хотела пойти с вами в ваши комнаты». Но он хотел от нее большего. И Джерадин смотрел на все это. Он был достоин лучшего — и не заслуживал таких мук.
Встретившись с неистовым взглядом Мастера, Териза сказала, стараясь, чтобы голос ее звучал как можно более честным:
— Он ничего не знает.
— Ничего? — Он вопросительно выгнул бровь и ослабил хватку. — Тогда почему он был здесь?
Ее состояние внезапно перешло в испуг. Внезапно новая волна неуверенности нахлынула на нее. Мастер Эремис не знал, что произошло после того, как закончилась встреча. Если он не знал, то она должна сообщить ему об этом и предупредить, что пригодники Бретера верховного короля обладают властью появляться и исчезать в Орисоне. И снова — она не могла говорить о подобных вещах при Джерадине.
Джерадин смотрел на нее с явным беспокойством. Если он чувствовал какую-то личную боль от того, что она и Мастер Эремис делились какими-то тайнами, то это было вторичным в его беспокойстве относительно нее.
Но она пока сказала Мастеру гораздо меньше, чем собиралась. Пытаясь говорить небрежно, Териза произнесла:
— Стражники сообщили ему, что я ушла с вами, — она мельком глянула на Джерадина, — и вернулась одна. Это пробудило его любопытство.
Долгие несколько секунд Мастер изучал ее, пытаясь распознать в ее словах правду. Затем отпустил ее, повернулся и рассмеялся так, словно это было лучшее, что он услышал в своей жизни.
— Любопытство? — выдавил он. — Старый развратник. Я могу поставить золотые дублоны против медяков, что он был более чем любопытен. Он, должно быть, возжаждал узнать.
Джерадин отвел взгляд в сторону, яркий румянец проступил на его щеках.
Теризе стало за себя стыдно.
К счастью, прекрасное настроение Мастера Эремиса быстро восстановилось.
— Ладно, звезды, очевидно, улыбаются нам, — сказал он, снова весело.
— Я уверен, что Файль побеседовал с королем Джойсом. Отсюда следует, что король ни о чем не сообщил Леббику. Или наш неподражаемый сюзерен окончательно потерял способность понимать то, что он слышит, или просто не поверил в это, или он уже не в состоянии принимать решения. Нам надо действовать, пока у нас еще есть время.