Мордант превыше всего!
Шрифт:
Джерадин остановился. Он принялся изучать поляну.
— Странно.
— Что странно?
Он был прав; ворота были не просто закрыты; они были подперты палкой.
— Что странного? — тихо пробормотал он. — А для чего уводить всех лошадей и потом запирать ворота?
Она понизила голос:
— А почему бы и нет?
— Зачем лишние труды? — ответил он.
Териза не могла придумать разумного объяснения. Через мгновение он выдохнул:
— Пошли, — и соскользнул с седла. — Посмотрим, куда мы заехали.
Когда Териза спешилась, он отвел
Взяв Теризу за руку, он тихо направился к деревне.
Она слишком пристально вглядывалась вперед, в просветы между деревьями, и потому постоянно спотыкалась. Джерадин, напротив, не споткнулся ни разу. Какое—то время она не могла понять, откуда он знает, куда ставить ногу. А потом увидела, что они идет по следам в земле — знакам, оставленным людьми и животными.
Он вывел ее к навесу. Этот жалкий навес предназначался для защиты сена для лошадей от превратностей погоды. Дальше лежала деревня.
При первом же взгляде на нее Териза увидела с дюжину деревянных домишек, с крышами, крытыми чем—то вроде листьев баньяна. Среди домов высилось большое строение, должно быть, служившее залом для деревенских собраний. Размеры незанятого деревьями пространства позволяли предположить, что за этими домами скрываются другие дома и строения.
Откуда—то из дальних домов поднималась тонкая грязная струйка дыма.
Деревня была ошеломляюще тихой. Никто не кричал друг на друга. Людей не было вообще. Не было собак. Не было кур, ковыряющихся в земле. Не было кричащих и играющих детей. Ветер бесшумно поднимал пыль между хижинами.
— Дьявольщина, — тихо выругался Джерадин.
— Может быть, все на работе, — пробормотала она. — В полях или что—то в этом роде.
Он покачал головой.
— Деревни никогда не пустеют полностью. Такого не бывает.
— Ушли и все бросили? Может быть, Файль всех увел? Он на мгновение задумался.
— Эта мысль мне нравится больше, — и сказал: — Давай перестанем шептаться и пойдем посмотрим, действительно ли они все исчезли.
И они вместе вошли в деревню.
Все ее обитатели действительно исчезли.
Точно так же, как птица и животные: скот и домашние. Теризе казалось, что даже паразиты исчезли.
Тени на земле удлинились. Тьма, казалось, сгустилась в хижинах и смотрела на них из открытых дверных проемов, безглазых окон. Ветер принес привкус чего—то холодного, запашок гнили.
Она боялась спросить Джерадина, не узнает ли он этот запах.
В деревне была кузница, но горн давно остыл. Дым шел откуда—то еще.
Вскоре они с Джерадином нашли источник дыма. На северном краю деревни догорали три хижины.
Они горели уже долгое время — и почти сгорели. Стояли только почерневшие остовы. Сквозь остатки крыш пробивались небольшие языки пламени; вверх поднимался горький дым.
Все три хижины были полны трупов.
Теризу стошнило, когда она увидела обгоревшие обрубки
— Вот где они все? — глухо выдавила она. — Все?
— Нет. — Джерадин дышал с трудом. — Вероятно, всего несколько семей. Вся деревня просто не поместилась бы здесь. Это те, кому не удалось спастись.
Спровоцированная тошнотой — и странным запахом, который не имел ничего общего с горелым деревом и обугленными телами, — Териза пробормотала:
— Или те, кому удалось спастись.
Он взглянул на нее, остро, колюче.
Она услышала слабый шорох — по земле топали босые ноги. Она резко обернулась, краем глаза приметив нечто в вечерней тени. Затем все исчезло. Она не была уверена, действительно ли что—то видела.
Но у нее по спине пробежал холодок, когда она припомнила, что говорил Мастер Эремис лордам провинций. Весь Мордант подвергается их нашествию. Странные волки загрызли сына Тора, Всеядные ящерицы шастают по складам Демесне, Огненные ям*, появляются в полях Термигана.
Но это было не все. Сейчас она вспомнила окончание фразы.
Упыри бесчинствуют в деревнях Файля. — Джерадин… — Она едва могла говорить. — Давай выбираться отсюда.
Он продолжал смотреть на хижины; он не слышал того, что слышала она. Но утвердительно кивнул.
Без всякой видимой причины, когда они возвращались к лошадям, он вытащил меч из ножен.
Она надеялась, что никаких причин для этого нет. И тем не менее, радовалась, что он вооружен — и действует решительно, пусть ему и не хватает опыта. Весь обратный путь через деревню и мимо корраля Териза держалась как можно ближе к нему. Их сапоги производили слишком много шума, заглушая для Теризы тихие шуршащие шаги. Но дважды ей почудилось в самой густой тени движение, будто тьма оживала.
Она почувствовала странное облегчение, когда они нашли лошадей там, где их оставил Джерадин, — и нашли живыми. Обе лошади нервничали; серый то и дело напряженно вскидывал голову; мерин испуганно вращал глазами. Может быть, они чуяли тот же запах, который заставил ее так нервничать. С лошадьми оказалось непросто справиться и после того как те поняли, что их отвязали от дерева.
Посчитав тревогу лошадей и собственную озабоченность причинами достаточно уважительными, Териза с Джерадином объехали пустую деревню на почтительном расстоянии и вернулись на дорогу, обозначенную на карте Термигана.
Пока ночная тьма не заставила их остановиться, они постарались уехать от Аперита как можно дальше. Териза вообще не хотела останавливаться; но в темноте они попросту потеряют дорогу. Фонарик был бы им большим подспорьем. Большой фонарик. Ну конечно, пробормотала она про себя. А почему бы еще не бронированный автомобиль? Или даже аэроплан, чтобы сбросить несколько стратегических бомб на Эсмерель? На армию короля Фесттена? Джерадин нуждался лишь в зеркале.