Мордант превыше всего!
Шрифт:
Ни Териза, ни Джерадин не сели. Он, вероятно, остался стоять из соображений приличия, а она — потому, что мысли ее разбегались. Наконец—то она могла внимательно рассмотреть королеву Мадин, и то, что она увидела, заставило ее замереть.
До сих пор она ожидала, что королева напомнит ей леди Элегу. С точки зрения Теризы, Мисте больше походила на отца; улыбка Мисте была так похожа на улыбку короля Джойса, что эта схожесть казалась более существенной, чем мелкие различия. Поскольку контраст между Мисте и Элегой был настолько ярким, Териза решила, что Мадин будет
Но при свете огня, при ярком свете от канделябров и ламп оказалось, что Териза ошиблась в своих предположениях. При одном взгляде на королеву стало ясно, что обе, Мисте и Элега, напоминают своего отца. Мадин, несмотря на возраст, до сих пор оставалась привлекательной женщиной; ее взгляд был ясен, а годы не лишили ее грации и не убавили очарования. Но черты были слишком резкими и суровыми, чтобы послужить образцом для лиц Мисте или Элеги.
Но больше всего Теризу удивила не внешность королевы, а ее поза; Мадин стояла так, как и положено стоять королеве, и это было настолько естественно, что не возникало никаких вопросов. Она была дочерью Файля в самом прямом смысле слова; в ее глазах таились те же тени сомнений, терзающих старого лорда. Тем не менее — она была массивнее, чем отец, в ней больше чувствовалась сила духа, способность и желание навязать другим свою волю.
Неудача с королем Джойсом, когда она пыталась излечить его от пассивности, чтобы он снова стал настоящим правителем Морданта, нанесла Мадин большую травму, чем все остальные страдания за долгие годы.
Но она, очевидно, была не из тех женщин, которые занимаются самобичеванием, и не жалела себя. Она изучала Теризу и Джерадина с неподдельным интересом и, казалось, нашла пригодника более интересным, хотя Териза прибыла в Мордант из чуждого мира. Довольно скоро она сказала:
— Джерадин, ты изменился.
Первой реакцией Теризы было: «нет, ничего подобного». С ее точки зрения, он вернулся из панциря отчаяния и стал самим собой. Но замечание королевы Мадин заставило ее задуматься. Действительно, он изменился. Он не просто потерял свою неуклюжесть; он потерял свой щенячий взгляд, вид мальчишки, прячущегося внутри мужчины. Спина Джерадина была прямой, и Теризе было трудно представить, что этот человек может совершать ошибки.
Словно демонстрируя перемены, он улыбнулся почти без смущения.
— Это влияние Теризы, миледи королева. Она заставила меня прекратить извиняться на каждом шагу.
— Нет, — ответила королева твердо. — Разница в том, что сейчас ты в большем ладу с самим собой. — Она была убеждена в собственных суждениях. — Ты стал Воплотителем.
В ответ он пожал плечами, несколько самоуничижающе, но выдержал ее взгляд.
— Не думал, что это так заметно.
— Да, это заметно, Джерадин, — подтвердила королева. — Никто не примет тебя сейчас за самого неудачливого самого старого пригодника, который когда—либо служил Гильдии.
А что касается вас, миледи, — продолжила она, поворачиваясь к Теризе, — вы менее ясны. Ваши тайны, как мне кажется, спрятаны лучше. Вам обоим следует
— Это так, миледи королева, — мгновенно ответил Джерадин. Его опасения, что это будет нелегко, проявились в тот момент, когда он спросил: — А как вы? Может быть, вы сначала расскажете нам, что с вами? И с Торрент?
Королева покачала головой.
— То, что я расскажу о себе, будет полностью зависеть от того, посланы ли вы сюда этой старой развалиной королем Джойсом. Я уже спрашивала вас об этом, но вы не дали прямого ответа.
На мгновение Джерадин задумался, взвешивая ответ. И твердо сказал:
— Король Джойс не посылал нас. Думаю, он поразился бы, если бы узнал, что мы здесь.
Королева Мадин, как видно, восприняла это как смертельную обиду, которую не сочла нужным демонстрировать. Но, когда она заговорила, ей не удалось скрыть разочарование.
— В таком случае, Джерадин… у нас с Торрент все в порядке. Но не настолько хорошо, как если бы вся семья была вместе. Странное поведение короля очень отзывается на нас.
Почему бы вам не присесть? — продолжала она, в задумчивости. — Вот вино. — В комнату вошел слуга с серебряным подносом. — Вскоре к нам присоединится и Торрент, я убеждена.
О, — продолжала королева, когда дверь снова открылась. — А вот и она.
Териза повернулась и увидела среднюю дочь короля Джойса и королевы Мадин. Торрент закрыла за собой дверь и после подошла к камину.
Вид Торрент, потупленный взгляд и скромное платье мгновенно создали двойственное впечатление; первое—она была до того стеснительной, что Мисте и Элега казались по сравнению с ней невероятно самоуверенными, и второе — несмотря на стеснительность, она была точной копией матери. Она могла бы быть тенью королевы Мадин; они были словно отражение друг дружки. Только ей не хватало решительности матери, ее уверенности в себе.
— Торрент, — сказала королева, — к нам приехали Джерадин и леди Териза де Морган. Им нужно многое рассказать нам. Леди Териза совершила нечто такое, что не удавалась всем Мастерам Гильдии вместе взятым. Она сделала из него Воплотителя.
Торрент остановилась возле кресел. Взгляд, который открыли поднявшиеся ресницы, был таким робким и восторженным, что Териза почувствовала, как краснеет.
— В данных обстоятельствах, — весело сказал Джерадин (вероятно, ради Торрент, а может быть, ради Теризы), — мне это не кажется комплиментом. Единственное, что я обрел от моих перемен — что теперь меня хотят убить.
Миледи Торрент, — продолжал он. — Я рад видеть вас. Когда вы с королевой покидали Орисон, я не надеялся, что буду иметь честь снова видеть вас.
— Ну прямо уж «честь», Джерадин. — Торрент говорила так, словно и она покраснела; но ее щеки оставались бледными. — Ты смеешься надо мной.
Прежде чем он успел ответить — вероятно, потому что у него не было времени ответить, — она внезапно подошла к Теризе. Глядя на Теризу снизу вверх, словно поднять голову для нее было отчаянно смелым поступком, она сказала: