Мордант превыше всего!

Дональдсон Стивен Ридер

Было естественно полагать, что эти мародеры — самые обычные бандиты. Банды их были довольно малочисленны. Одевались они в лохмотья и выглядели людьми, обнищавшими настолько, что готовы на кровопролитие. Нападали они беспорядочно, словно хотели только привести противника в смятение, без всякого порядка и разработанной тактики. Серьезную проблему они представляли лишь потому, что приходили из Кадуола. И потому, что их было много.

Но я оказался неправ, Мастер Эремис, — кулаки сжались, и ярость снова выплеснулась наружу. — Я был неправ. Вы

можете поверить в это? После рейдов протяженностью в два, четыре или даже десять дней все банды, за которыми следили мои люди, возвращались в один итот же лагерь.

Териза глянула на Джерадина и увидела, как он медленно бледнеет.

— И в этом лагере, — продолжал Пердон, — они общались с солдатами Фесттена, одетыми в форму Кадуола. На повозках с провиантом красовалась личная печать верховного короля. Палатки, в которых проживали офицеры и хранились припасы, были построены по-кадуольски.

— Ну конечно, — пробормотал Мастер Эремис. — Ваше удивление понятно, милорд Пердон. Я лично — потрясен. — Однако он вовсе не выглядел потрясенным. — И какова же была численность этого войска?

— Тут сведения противоречивы. Мои следопыты наблюдали за ними не в самых удобных условиях. И некоторые из них при этом были охвачены паникой, тогда как такая работа требует полной выдержки. Но я убежден, что оно насчитывает не менее пятнадцати тысяч готовых к бою людей.

Один из стражников в зале протяжно присвистнул; Териза не заметила, кто это был.

— И это — зимой, — рявкнул Пердон. — Они ведь прямо-таки вцепятся нам в глотку, как только позволит погода.

— Видите, как обстоят дела, Мастер Эремис, — сказала блондинка. — Король должен иметь какие-то причины поступать так. Такое сообщение не должно быть им игнорировано.

— В Северном и Южном Пердоне, — прохрипел Пердон, — у меня имеется немногим больше трех тысяч человек. Я в точности знаю, что Орисон имеет не меньше пяти тысяч, и все они бездействуют в своих лагерях под командой Смотрителя Леббика.

— Точнее, около восьми тысяч, как мне кажется, — заметил Мастер Эремис.

— Восемь тысяч? И тем не менее, когда я попросил о помощи, — Пердон стиснул зубы, чтобы удержаться от очередной вспышки ярости, — король отказал. Он отказывал несколько раз. Сначала я не поверил. Наконец я прибыл сюда сам, чтобы лично просить о помощи. Я потерял в дороге семь человек — у самых стен Орисона. Но он, однако, все же отказал. — Разъяренный лорд дернул себя за ус. — С армией вторжения, сосредоточенной у его восточной границы, ожидающей, чтобы воспользоваться хаосом, вызванным воплощениями, которых с каждым днем становится все больше, и заговором, который, без сомнения, плетется в Аленде, он, тем не менее, отказал.

— Это невероятно, — выдохнула блондинка себе под нос. Ее фиалковые глаза глядели потерянно и озабоченно. — Он должен был отдать приказ. Почему он этого не сделал?

Джерадин нахмурился, погрузившись в размышления. Но мысли его отражались на лице гримасой отвращения.

— Десять

лет я сражался с ним бок о бок, — закончил Пердон. — Я верил в него. А сейчас я знаю, что для него это ровным счетом ничего не значит.

Мастер Эремис изучал закованного в латы мужчину.

— Возможно, тогда, — сказал он тихо, — вас не удивит, если вы услышите, что я оказался точно в такой же ситуации.

Оба, Джерадин и блондинка, выразили удивление. Пердон выгнул рыжие брови:

— Вы, Мастер Эремис?

— Ну конечно же. — Глядя на него как-то особенно, Эремис приблизился к лорду и положил руку на наплечник, защищающий его плечо. — Наши проблемы на удивление схожи, милорд. Вы не прогуляетесь со мной до моих покоев? Все сражения Пердона все равно не могут быть выиграны в ближайший час или два, а у меня есть превосходный эль из Домне. Взаимное сочувствие обоим нам было бы на пользу.

Мгновение Пердон смотрел на Мастера Эремиса так же непонимающе, как Джерадин и леди. Рот его скривился при слове сочувствие, словно он никогда не слышал его. Затем выражение его лица стало непроницаемым. Он осторожно сказал:

— Благодарю вас. Ваше предложение благородно. Я был бы не прочь утопить свое горе в кружке доброго эля, если у вас таковой найдется.

Мастер рассмеялся:

— Найдется, а также многое другое, что я с радостью предложу вам.

Его лицо было непроницаемым. Пердон ответил:

— Тогда я — ваш, Мастер Эремис!

— Замечательно! — При этих словах Эремис кивнул блондинке и Теризе. — С вашего позволения, леди. — Его прощание было коротким; он был достаточно искушен в таких делах. Едва Пердон, в свою очередь, поклонился дамам, Мастер Эремис вывел его из зала.

Медленно, словно бы нехотя, Джерадин и блондинка посмотрели друг на друга. Оба они выглядели скованными, смущенными. Но она первой взяла себя в руки, спросив через несколько мгновений:

— Почему он поступил так, пригодник?

Джерадин переминался с ноги на ногу, но не сводил с нее взгляда.

— Не знаю, миледи. У Пердона сердце и душа воина. И он сражался с Кадуолом слишком долго. Мастер Эремис знает, что он не доверяет ни одному воплотителю.

Она осмотрелась по сторонам. Затем, обхватив руки повыше локтей ладонями, прижала их к груди.

— Я ненавижу, когда он подобным образом смотрит на меня. Он улыбается и свободно жестикулирует, но я вижу, что все это — рисовка.

— Мне это тоже не слишком нравится, — пробормотал Джерадин. — Но непонятно, что у него могло оказаться общего с Пердоном?

Они погрузились в напряженную тишину. Сейчас он не смотрел на Теризу, а изучал каменный пол. Она смотрела в коридор, туда, куда ушли Мастер Эремис и Пердон, словно хотела броситься вслед за ними и потребовать ответа. Наблюдая за леди и Джерадином, Териза пришла к выводу, что они знакомы друг с другом весьма долгое время. Леди, судя по внешнему виду, была приблизительно ее возраста и, как показалось Теризе, они могли бы составить неплохую пару. Яркость ее фиалковых глаз в особенности, казалось, подходила к его бурной смене настроений.