Море, гадалка и видик
Шрифт:
Валя, впервые за время рассказа улыбнулась:
– Да, ну тебя, я о серьезном, а ты все шутишь…
Дима позвонил опять в конце недели. Как будто ничего не произошло. Сказал, что все плохо, как обычно, что соскучился и пригласил Валю снова на свидание.
– Куда? – нетерпеливо спросила Соня.
– Куда, куда, – заворчала Валя, – в «Уютную», конечно.
– Фу, – скривилась
Валя замолчала, достала из сумки книгу, демонстративно раскрыла ее и стала читать.
– Валя, ну ты чего, прямо слова тебе скажи, – Соня подвинулась к ней поближе.
– Ты, оказывается, не умеешь сопереживать, – сказала Валя.
***
Соня вздохнула, честно говоря, она устала. Она уже второй день слушала эту «любовную» историю. Глупую, нелогичную, некрасивую, так несочетающуюся с ее умной утонченной подругой. Местами было скучновато, местами противно, да еще, оказывается, слова для комментариев подбирать тщательно надо. Она вздохнула, поднялась с лежака, и пошла вниз, к морю, искупаться и отвлечься от этой тягомотины, подумать о себе. В конце концов, у нее в душе тоже была черная дырка, про которую хотелось рассказать. Но было как-то не к месту и некогда.
Лазурное море поражало своей красотой и величием. Оно взглянуло на Соню с осознанием собственного превосходства, подкатывая к ее ногам тугие волны. Соня даже не представляла, что море такое. Что он такое огромное, так много воды сразу. Она опасливо зашла, сначала по колено, потом дальше – и стало сразу глубоко. Девушка нерешительно окунулась – и поплыла. Чувства, неведомые раньше, нахлынули на нее. Как будто в этих бирюзовых волнах тонули все страхи, несбывшиеся симпатии к знакомым молодым людям, некупленные красивые вещи. Все это было неважно, раз можно искупаться в таком прекрасном, величественном море.
Вдоволь наплававшись, Соня вышла на берег. У этого платного пляжа была своя особенность: попасть на него можно было только сверху, сам кусочек пляжа был отгорожен горой, крохотный как блюдечко. Соне хотелось погулять по берегу, но пришлось бы подниматься наверх и договариваться, чтобы потом ее пустили обратно.
«Как в тюрьме», – вздохнула Соня, рассматривая чаек и обсыхая на берегу. К Вале ей идти пока не хотелось.
Ее внимание привлекла молодая пара: девушка с распущенными мокрыми волосами и парень, загорелый до черноты. Они весело плескались в воде, прерываясь на поцелуи. Солнечные блики попадали на нежную щеку девушки, на сильную руку ее парня, и сердце у Сони сжималось. Ей не везло в личной жизни. Она легко знакомилась с парнями, встречалась с ними пару раз и, они куда-то исчезали. А за одним она даже бегала. Соня встряхнула головой – она запретила думать себе об этом, что бы не сгореть от стыда.
– Привет, – услышала сзади бодрый голос. Соня вздрогнула и оглянулась.
Виктор, улыбаясь во всю ширь, расстилал покрывало рядом с ней.
– Я смотрю, – Валька сидит и мечтает о чем-то, грустная-прегрустная, – сказал он, снимая футболку.
– А разве она не читает, – удивилась Соня.
– Нееет, –
– Так вот, – продолжил он, аккуратно складывая снятую одежду, – я спрашиваю: «А Соня где?» – она и сказала, что ты купаешься. Я ей говорю: «Пойдем, тоже окунешься», а она только головой покачала.
Соне стала неуютно и грустно. Но Виктор, легонько схватил ее за локоть и потянул за собой в море. Она не стала сопротивляться. Виктор сразу поплыл уверенным кролем, рассекая волну сильной рукой. А, наплававшись, вернулся к Соне, которая плескалась у берега. Они начали дурачиться и бесится:
– Мы с тобой как два тюленя – сказал Виктор, выныривая из накатившей волны.
– Ну, – обиделась Соня, – какой же я тюлень.
– Хорошо, – легко согласился Виктор, – ты худенький тюлень.
– Ну, ты тоже худой, – засмеялась Соня.
– Пойдет, мы два худых тюленя, – сказал Виктор, и снова нырнул в бирюзовую воду.
Набаловавшись, они вышли на берег. Валя все не спускалась.
– Вы поссорились, что ли, – спросил Виктор.
– Даже не знаю, – пожала плечами Соня, – она на меня обиделась на ровном месте. Я не удивилась, давно за собой замечаю – на меня все всегда обижаются.
Виктор вскинул брови.
– Прямо-таки все и всегда?
– Ты меня озадачил, – засмеялась Соня, эта тема обычно вызывала в ней грусть, но после принятия морских ванн, да еще и в такой приятной компании, печаль испарилась. – Просто я замечаю, что все, что бы я ни сказала, вызывает острую реакцию.
– Не принимай близко к сердцу, – сказал Виктор, ложась на спину и с удовольствием подставляя лицо солнечным лучам, – они же не парятся о том, что тебе неприятна такая реакция, вот и ты не замечай.
Соня помолчала, подумав, что по большому счету предложение толковое, но практически не выполнимое. Из разряда «проще сказать, чем сделать» или «чужую беду рукой разведу». Но и об этом думать не хотелось. Душа требовала радости, выкидывая в тугие волны все плохие мысли.
«Правильно, пусть тонут», – лениво подумала Соня и закрыла глаза.
Они с Виктором болтали о всяких пустяках, вертелись туда-сюда, чтобы «не сгореть дотла», как образно выразился отпускной следователь.
«А он интересный парень», – подумала Соня, и тут же мысленно вздохнула, прогоняя от себя эти мысли.
Виктору не лежалось долго. Он был сгустком энергии. В его худощавом невысоком теле работал трудолюбивый генератор.
– Пойдем еще купаться, последний раз, – сказал он, критически разглядывая Соню, – а то ты превратишься в пепел, и развеешься над морем.
Они опять плескались, барахтались, перепрыгивали через волны.
– Всё, – сказал Виктор минут через пятнадцать, – тебе хватит. Поднимайся наверх к Вале, сиди под крышей, а то сгоришь.
Соня послушно вылезла из воды и пошла наверх. Валя сидела на лежаке и смотрела куда-то вдаль.
– Ты чего не купаешься? – спросила Соня.
– Мне плохо, – ответила Валя.
– В смысле? – Соня разволновалась, – живот болит?
Она совершенно искренне считала, что нет ничего хуже пищевых отравлений, и боялась их до обморока.