Море – мой брат. Одинокий странник (сборник)
Шрифт:
Джордж, набив рот тостами, коротко хрюкнул и пробормотал:
– Ты ведь не думаешь, Эверхарт, что я взял этот курс, потому что хочу что-то узнать о Ближнем Востоке. Ближний Восток дорог мне, как стакан молока.
– Ха! – крикнул Эверхарт. – Порт-Саид! Александрия! Красное море! Вот он, твой Восток… Я его увижу!
Джордж тихо рыгнул, поразмыслил и извинился.
Полли, сидя на коленях у Уэсли, взъерошила ему волосы и поинтересовалась, нет ли у него сигареты. Пока Уэсли доставал пачку из кармана куртки, девушка куснула его в ухо и тепло туда
– Хорош, Полли! – хихикнула Джинджер.
После завтрака Джинджер прогнала всех вон и заперла дверь. Надела Джинджер коричневый костюм с простроченными швами и прорезными карманами на жакете, а под него – простую футболку.
– В этом мне сегодня позировать, – рассказала она всем. – Двенадцать девяносто пять. Симпатичный, правда?
– Без излишеств и ляпов, – прокомментировал Эверхарт.
– Можно я возьму его по дешевке? – спросила Полли, шагая под руку с Уэсли. – Узнай, за сколько ты можешь его взять; я дам деньги. Это же просто классика!
Они были на улице. Джордж Дэй, очень высокий и неуклюжий, тащился позади всех, с утра напрочь лишенный достоинства. Полли шла рядом с Уэсли, весело болтая, а Джинджер и Эверхарт говорили обо всем, что в голову взбредет. Джинджер покинула их у метро на 110-й улице.
– Взгляни! – крикнул Джордж, указывая на бар на другой стороне.
Джинджер, уже собираясь перейти дорогу, обернулась:
– Иди на занятия, Дэй!
Она перебежала улицу к метро, и ее элегантные каблучки отщелкали стремительное стаккато.
– Как, – абстрактно заинтересовался Джордж, – женщина с такими ногами может быть столь жестока?
Около 114-й Джордж распрощался, коротко бросив «Пока, ребята», и пошаркал на занятие, сунув руки в карманы.
– Джентльмен и псевдоученый, – заметил Эверхарт.
Девушки в слаксах прогуливались под теплым солнцем, неся теннисные ракетки и баскетбольные мячи, и их разноцветные шевелюры лучились в блеске утра. Уэсли удостоил их откровенным взглядом. Когда одна девушка засвистела, Полли свистнула в ответ. Около табачной лавки высокий кудрявый юноша и другой, пониже и в очках, выразили свое почтение Полли ритмичным свистом в такт ее широкой свободной походке. Полли тоже им свистнула.
Они повернули по 116-й улице к Драйв.
– Я лучше домой, а то тетушка размозжит мне голову, – засмеялась Полли, утыкаясь в лацкан Уэсли.
– Где ты живешь? – спросил Уэсли.
– На Драйв, около дома «Дельта Хи», – ответила она ему. – Слушай, Уэс, а ты теперь куда?
Уэсли повернулся к Эверхарту.
– Он со мной, – сказал тот. – Я домой, оповещу родных. Мне не нужно их разрешение, но хочу удостовериться, что они не против.
– Билл, ты правда идешь в торговый флот? Я думала, ты просто перепил! – смеясь, призналась Полли.
– Почему нет? – рявкнул Эверхарт. – Я хочу на время убраться подальше от этого всего.
– А как же университет? – добавила Полли.
– Не проблема; нужно только попросить отпуск. Я работал шесть лет без продыху, они точно согласятся.
Полли переключилась на Уэсли:
– Ну,
– Конечно, – улыбнулся Уэсли, – мне всегда фартит в Гарлеме, у меня там друзья, я с ними, бывало, в море ходил.
– Превосходно! – пропела Полли. – Можем пойти туда. Впрочем, сначала хочу в кино, давай в «Парамаунт» на Боба Хоупа [13] .
Уэсли пожал плечами:
– Я не против, только я сейчас без гроша.
– А, ерунда, возьму денег у тетушки! – крикнула Полли. – А ты что скажешь, Билл? Хочешь, я позвоню Ив? По-моему, она вечером никуда не собиралась, сегодня же пятница?
– Да, – отрешенно сказал Билл. – Посмотрим насчет вечера, я позвоню. Мне нужно повидаться с деканом Стюартом после обеда, по поводу отпуска.
13
Боб Хоуп (Лесли Таунз Хоуп, 1903–2003) – знаменитый англо-американский комик, водевильный, театральный и киноактер, певец и танцор.
Лицо Эверхарта, морщась в нерешительности и задумчивости, отвернулось к реке. На корме танкера он различал бельевую веревку, увешанную трусами, и крошечную фигурку позади четырехдюймовой пушки на орудийной башне.
– Я вижу кого-то на танкере, – улыбнулся Билл, указывая на далекое судно на якоре. – Почему он не развлекается на берегу?
Все трое посмотрели вдоль улицы на танкер.
– Ему уже хватило береговой суматохи, – заявил Уэсли странным и тихим голосом.
Эверхарт бросил пытливый взгляд на товарища.
– Уэсли! – скомандовала Полли, – заходи за мной ровно в семь, не забудь! Я буду ждать… – Она отступила, насупившись: – Хорошо?
– Да, – невозмутимо ответил Уэсли.
– Пока, парни! – пропела Полли, зашагав по улице.
– Пока! – сказал Эверхарт, слегка махнув.
– Адьос, – добавил Уэсли.
Полли обернулась и крикнула:
– В семь сегодня!
Билл и Уэсли перешли дорогу, подождав, пока мимо проурчит молочный грузовик.
– Я живу вон там, – сообщил Эверхарт, указывая на Клэрмонт-авеню. – Боже, ну и жарища сегодня!
Уэсли молчал, держа руки в карманах. Элегантный пожилой господин прошел мимо, коротко кивнув Эверхарту.
– Старик Парсонс, – пояснил тот.
Уэсли улыбнулся:
– Будь я проклят!
Эверхарт заехал ему по спине и добродушно усмехнулся, на секунду положив руку на его худое плечо:
– Редкий ты подарок, Уэс!
Глава третья
Мы братья (смеясь)
Дом Эверхарта оказался темным извилистым коридором с кучей комнат по бокам. На полках, в стеллажах, на столах валялись книги, журналы и брошюры – Уэсли в жизни столько не видел.