Море серебряного света
Шрифт:
Сначала Сэм решила, что они наткнулись на бродячий цирк. Даже сейчас, в умирающем свете дня, фургоны казались удивительными, две дюжины или больше, раскрашенные яркими красками в совершенно невероятных сочетаниях, обвитые цветными полосками материи, украшенные перьями и кисточками, с блестящими латунными спицами на колесах и латунными ручками на дверях. Все это выглядело настолько великолепно, что она не сразу сообразила, что не так.
— Но… где все?
Азадор влетел внутрь и стонал, обшаривая поляну безумным взглядом, как будто толпа людей и лошадей, привезшая сюда фургоны, могла спрятаться за деревом. Сэм и !Ксаббу подошли к нему. Внезапно Азадор застыл на месте, потом резко метнулся к струйке дыма, поднимавшейся в воздух за одним
В каменном круге за фургоном горел маленький костер. Из фургона спускалась короткая лестница, ее конец находился между высокими деревянными колесами. На ее нижней ступеньке, с трубкой во рту и колпаком на голове, сидела старуха, во всяком случае так показалось Сэм; только подойдя ближе она заметила, что незнакомка по бокам слегка просвечивает.
Азадор остановился перед ней и уселся прямо на землю.
— Куда они ушли?
Женщина поглядела на них, и у Сэм внутри все похолодело. Лицо женщины казалось таким же дымом, как и серые завитки, вьющиеся над костром, а глаза — точками света, маленькими, но блестящими, как угольки на краю костра.
— Ты опять вернулся к нам, Азадор, — сказала она странно звучным голосом, совсем не таким призрачным, как она сама. — Не совсем вовремя, мой чабо [60] , мой предвестник несчастий. Твое имя оказалось правильным. Они все ушли.
— Ушли? — Горе в голосе Азадора можно было пощупать пальцами. — Все?
— Все. Мортс [61] , их мардс [62] и все их дети. Они убежали от Окончания. Видишь, некоторые из них так испугались, что бросили свои вардони [63] . — Она посмотрела на фургоны и неодобрительно покачала головой. Азадор казался пораженным. Очевидно то, что цыгане бросили свои великолепные и любимые повозки, было знаком чего-то совершенно ужасного. — И вот, наконец, ты здесь. Ты ушел в неудачный день. И в такой же вернулся.
60
Паренек, мужчина (цыганский).
61
Бродяги (цыганский).
62
Женщины (цыганский).
63
Фургон (цыганский).
— Куда… куда они ушли, мачеха?
— Приближается Окончание. Все ромале пошли к Колодцу. Тот-который-есть приказал им. Они надеются, что Черная Дама поговорит с ними и объяснит, как спасаться.
— А ты, почему ты еще здесь, мачеха?
— Я не могу отдохнуть, пока не поговорю со всеми моими чабос. Это моя задача. Ты вернулся, после всех этих лет, и моя задача окончена. — Она встала и медленно поднялась к двери фургона. — Теперь я могу идти.
— Как я попаду к Колодцу? — Азадор едва не плакал. — Я почти ничего не помню. Ты проводишь меня?
Она покачала головой. На мгновение ее угольки-глаза потухли.
— Я туда не пойду. Моя задача выполнена. — Она начала отворачиваться, потом заколебалась. — Я всегда знала, что тебя ждет странная судьба, мой потерявшийся чабо. Когда ты родился,
— Как мне дойти до Колодца? — опять спросил Азадор. — Я не помню.
— Ты, как и все ромале, оставившие мир своих предков для того, чтобы вечно бродить по свету — ты можешь найти дорогу куда угодно. Не поверх мира, но через него. Внутрь. Туда, где ты сможешь коснуться Того-который-есть, как и мы. — Сэм не могла прочитать выражение ее дымного лица, но почему-то решила, что следующие слова мачеха произнесет с улыбкой. — Возможно ты даже окажешься там раньше всего твоего народа. Как и подобает Несчастливому Цыгану, а? Уйти позже всех, но найти Окончание самым первым? — Она кивнула и вошла во тьму фургона. Азадор с трудом поднялся на ноги, протянул руку туда, где только что стояло создание, которое он называл мачехой, но тут сверкнула вспышка света и фургон начал таять, пока от него не остались только бледные звезды, нарисованные на боках; они повисли в воздухе, как умирающие огни фейерверка. Потом растаяли и они.
Азадор упал на грязную землю и зарыдал. Сэм протянула руку и взялась за руку !Ксаббу. Она не понимала, что произошло, но знала, как выглядит сломанное сердце.
От Азадора больше толку не было, во всяком случае пока. Сэм помогала !Ксаббу собирать хворост — хотя бы костер остался! — когда заметила, что Жонглер исчез.
— Проклятие! — сказала она. — Он ждал, пока мы не отвлеклись, и бросил нас!
— Возможно. — Похоже, она не убедила !Ксаббу. — Посмотрим.
Они нашли старика сидящего рядом с деревом на краю поляны, холодного и серьезного, как статуя. Какое-то мгновение он казался настолько неподвижным, что Сэм решила, что у него удар. Потом он поглядел на них, ничего не выражающим взглядом. Она ошиблась и чувствовала себя слегка разочарованной, но все равно упрямо решила, что сегодня он себя вел как-то странно.
— Что ты здесь делаешь? — с вызовом спросила она. — По меньшей мере мог бы помочь нам разбить лагерь.
— Никто не просил меня. — Жонглер встал и устало пошел туда, где мелькал свет маленького костра. — Эта вещь исчезла?
— Та, которую Азадор называл мачехой? Да, растаяла, — сказал !Ксаббу. — Ты знаешь, что это такое?
— Примерно. Функция операционной системы, которая помогает и инструктирует. Жалкое подобие того, что мы встраивали во все наши симмиры.
— Вроде троянской черепахи Орландо, — сказала Сэм, вспоминая. Она начала было объяснять !Ксаббу, но внезапно поняла, что не хочет говорить о своем дорогом друге перед этим противным стариком.
«Да, мне слегка жаль Азадора, но это не означает, что я обязана жалеть и этого старого убийцу».
— Ты думаешь, что она говорила голосом Того-который-есть? — спросил !Ксаббу. Увидев кислое выражение лица Жонглера, он поправился. — Голосом операционной системы?
— Возможно. — Несмотря на хмурое лицо, в старике осталось мало от его обычной жесткости, на самом деле он казался взволнованным. Неужели что-то в несчастье Азадора затронуло сердце Жонглера, которое, как представляла себе Сэм, было маленькое, темное и твердое, как брикет угля? Казалось трудно в это поверить.
Азадор не только не посмотрел на них, когда они подошли к костру, но и не ответил на все вопросы Сэм или !Ксаббу. На небе появилась луна и поместила себя между черными руками деревьев, ее окружили маленькие, но яркие звезды.
Сэм еле держалась на ногах от усталости, и уже спрашивала себя, не заползти ли в один из пустых фургонов и заснуть, когда Азадор начал говорить.
— Я… я не все помню, — медленно сказал он. — Но после того, как я нашел мост, ко мне начала возвращаться память, как если бы я увидел обложку книги, которую читал ребенком, но забыл.