Море серебряного света
Шрифт:
На мгновение все затихло, за исключением низкого воя сигнала тревоги, и тут дверь лифта открылась. Рэмси, на пути которого к безопасности стояли и Пилгер и капитан Паркинс, постарался успокоить неистово стучащее сердце. Дышать было трудно, и хотя большая часть фиолетового дыма уже осела на пол, в воздухе еще оставалось достаточно, чтобы появилась мать всех чихов. «Все, крышка,— подумал он.— Чихи плюс стрельба, капец».
— Дай нам уйти, — спокойно сказал Соренсен, не обращая внимания на пистолет Пилгера, все еще прижатый к его затылку. — Генерал мертв. Быть может вам на помощь прибегут еще ваши люди, но теперь сработала пожарная тревога, и здесь появится много народа, не вашего.
Пилгер уставился на него, потом скосил глаза на серебряный ствол капитана Паркинса. Искривив губу, он опустил ствол и пошел обратно в спальню, даже не взглянув на них. Тело генерала дрожало на полу — Дойл включил дефибрилятор на полную мощность. Рэмси приказал себе не падать в обморок.
— Выходите здесь, — проворчал капитан Паркинс. Они были в пяти милях от отеля, фургон остановился прямо перед станцией узкоколейки. — Берите такси, поезд, любой чертов транспорт, какой хотите. И убирайтесь.
— Рон, спасибо, парень, спасибо тебе. — Соренсен помог дочке выйти из фургона. Два молодых солдата, которые не смогли стереть удивление со своих лиц, когда увидели трех мужчин и девочку, выходящих из лифта в облаке фиолетовой пыли, сели немного прямее.
— Не знаю, что и думать, — зло сказал Паркинс. — Но даже если из-за этого я потерял свои погоны, я должен был… я просто не…
— Не думаю, что ты еще раз услышишь об этой истории, Рон. По меньшей мере по официальным каналам. — Отец Кристабель смахнул пыль с ее волос, и она быстро взглянула вверх, как если бы хотела убедиться, что это сделала его рука, а не какого-нибудь незнакомца. — Поверь мне — тебе не нужно знать ничего обо всем этом кроме того, что ты уже знаешь.
— Да, верю, и не хочу ничего знать.
Рэмси тоже спустился на землю, все еще удивляясь, что он жив и опять видит чистое небо.
— Благодарю вас, капитан Паркинс. Вы спасли наши жизни.
Паркинс растерянно взмахнул руками.
— Господи Иисусе! — Он повернулся к Соренсену. — Ну… Майк, позаботься о своей жене и этой малышке. Я тут подумал, быть может однажды я попрошу тебя все мне объяснить. Ты не против?
Майор Соренсен кивнул.
— Как только я все до конца выясню, ты будешь первый, кому я расскажу.
Несмотря на жару, Кристабель никак не могла согреться и дрожала. Когда военный фургон уехал, Рэмси снял с себя ветровку, стряхнул с нее облако пыли и укутал ее плечи. И только теперь, идя вслед за ребенком и ее отцом, сообразил, что дрожит ничуть не меньше ее.
ГЛАВА 3
Беспокойные дикари
СЕТЕПЕРЕДАЧА/НОВОСТИ: IEN [6] , 4 часа (Евр, СевАм) — «Удар в спину»
(изображение: Йохира получает имплантат)
ГОЛОС: Ши На (Венди Йохира) — пленница в штаб-квартире секты злого доктора Мафусаила (Мойше Рейнер), находящейся в сердце Новой Гвинеи. Сможет ли Кэн Стаббак (Каролюс Кеннеди) спасти ее прежде, чем она присоединится к членам секты, готовящим ритуал массового самоубийства? Требуются: 28 членов секты, 5 дикарей, 2 «особых подхалима» доктора Мафусаила. Заявки подавать по адресу: IEN.BKSTB.CAST.
6
Internet Experiment Note - экспериментальные рабочие документы сети Internet (открытые для обсуждения).
Память возвращалась к нему очень странным образом: внезапно всплыли
Но, конечно же, у него не было времени думать об этом…
Пол спрыгнул со скользкой вершины холма из листьев ровно в тот момент, когда первая из мокриц едва не схватила его ногу своими бесформенными лапами. Он едва удержал равновесие: оставшиеся от листьев скелеты были больше его и скользкие, как кости на кладбище слонов. Уже больше дюжины мокриц бежали к нему по склону, целая стая, неуклюже покачиваясь. Быть может их уродливые ноги и были разной длины, но на такой неровной поверхности это давало им небольшое преимущество, а дюжины крохотных алчных рук были идеально приспособлены для охоты на спотыкающуюся двуногую добычу.
Пол втянул себя на большой завиток корня, который торчал из грязи как спина разрезающего волны кита. Он видел, что если даже доберется до ствола, который, однако, был не менее, чем в сотне шагов, все равно не было другого пути, кроме как спуститься с другого склона того же самого холма из наполовину гнилого перегноя, склона, усеянного телами спящих мокриц, свернувшихся как полосатые пасхальные яйца. В любом случае ему придется бежать зигзагом.
— Вернись,— простонала одна из тварей за его спиной, и некоторые из ее товарищи подхватили ее крик.— Гооооолод! Дай тебя съеееесть!
Отчетливо распознаваемые английские слова произносились настолько нечеловеческими голосами, что Пола омыл холодный дождь отчаяния. Даже если он и убежит, с ним случится что-нибудь еще, как всегда. Он один во враждебном мире — во враждебной вселенной. Проживет ли он десять минут или десять дней — все равно ему не увидеть ни одно человеческое существо, только скрипучих кошмарных монстров вроде этой компании, и так до неизбежного конца.
Жалобный вой его преследователей внезапно перешел в шипение, изменивший настолько резко, что Пол от изумления остановился. Все мокрицы встали на задние сегменты, их перекошенные маленькие руки бешено махали ему. Или к кому-то за ним.
Пол обернулся. Рядом со стволом дерева стоял человек в невыразительной одежде, почти невидимый на фоне огромной серой коры, и в первое мгновение Пол принял его за призрака, фантома, игру света на узорах грубой поверхности. Ростом не больше Пола, он, казалось, немало не волновался, видя приближающихся мокриц, и стал спокойно спускаться по горбатой спине корня.
— Гооооооолод, — пели они, как ужасные дети.
Когда человек подошел поближе, Пол отчетливо разглядел худое тело и отчетливо азиатские черты лица. Конечно, это тот самый человек, которого ему описывали Рени и остальные — Кунохара, создатель мира насекомых.
Черноволосый человек быстро оглядел Пола, не проявляя ни интереса ни недовольства, потом остановился там, где корень резко изгибался вниз, уходя в перегной, и оказался лицом к лицу со стаей тварей, как Моисей, проповедовавший с горы. Но если это была паства Кунохары, она, казалось, не собиралась подчиняться ему.
— Съесть его,— кричали они, взбираясь по склону.
Кунохара с неудовольствием покачал головой, потом поднял руку. Внезапно с неба ударил сильный порыв ветра, пронесся по земле и мимо ствола — настолько ошеломляюще жестокий, что большинство опавших листьев и остальных обломков мгновенно разорвало в клочья. Ветер схватил мокриц, пронзительно воющих от разочарования или ужаса, и унес в никуда; некоторые попытались зацепиться за предметы побольше, но за несколько ударов сердца вихрь всосал и их. И прекратился.