Морена-2. Золото партии
Шрифт:
– Знаешь, кто нам нужен?
– Да… да…
– Как он?
– Спортом занимается. Пищу принимает, не отказывается. Тихий…
– Ну…
У блока пожизненников была своя охрана, они заперлись, дежурный заколотил в дверь
– Открывайте! Приказываю открыть.
Старший у штурмующих показал знаком – готовьте средства подрыва. Лязгнул засов, тех, кто был внутри, моментально ослепили фонарём.
– К стене! Стреляем!
Пошли по коридору, открывая одну решетчатую дверь за другой, освещая себе путь фонарями и лазерами. Мрачное место… каким, впрочем, и должен быть блок для отбывающих пожизненное заключение
– Где…
– Вон
– Открывай…
Дежурный по привычке глянул в глазок, отомкнул один замок, другой. Старший среди налетчиков – посветил фонарем внутрь, оценивая обстановку.
– Еще и дрыхнет, – прокомментировал он.
Человек на нарах зашевелился…
– Вставайте, граф, вас ждут великие дела. А ты, – он обратился к дежурному, – вали до дому рысью, пока углы тебя на кол не посадили. Зрозумило?
Майор истово закивал
– Бегом!
Ноябрь 2018 года. Бретань, Франция. Кот де Лежанд (Берег Легенд)
Осенью 2018 года, когда беременность стала уже заметной, а Париж – невыносимым, по совету адмирала она уехала в Бретань, намереваясь там же встретить и зиму.
Бретань – еще одна жемчужина Франции, мало известной что в России, что в Украине, если не считать Париж и Лазурный берег. Провинция рядом с Ла-Маншем, здесь есть скалы, многие десятки километров пляжной черты, галечные и песчаные пляжи и милые маленькие городки, в которых французы дружно отдыхали до того, как появились лоу-кост авиакомпании и стало модным отдыхать в других странах. Это места Д’Артаньяна и Джеймса Бонда, именно отсюда Д’Артаньян переправлялся в Великобританию, чтобы раздобыть королевские подвески, точнее, вернуть их – а Джеймс Бонд играл в казино в Довилле с ле Шиффром, и ставки были высоки, как никогда. Но так это тихое и уютное место, где каждый найдет свое, где можно часами гулять в скалах, где тепло зимой и прохладно летом из-за Гольфстрима. И где живут радушные люди, готовые предоставить гостеприимство, но не задавать лишних вопросов.
Конечно же, адмирал устроил так, что ее прикрывали. Здесь базировалась одна из частей специального назначения Франции – 1er R'egiment de Parachutistes d'Infanterie de Marine, парашютисты морской пехоты Франции, спецназ, сформированный в 1940 году генералом де Голлем в качестве военной части «Свободной Франции» и всю войну провоевавший как французский эскадрон 22 САС. Как она поняла – ее прикрытие было учебным заданием, так распорядился адмирал. Парашютистов-морпехов она, конечно же, сразу влюбила в себя, поразив в числе прочего ловким управлением скоростным «Зодиаком». Каждый день они брали «Зодиак» и уплывали куда-нибудь на остров или искали какую-нибудь бухту, где она просто бродила или сидела на берегу, или рисовала. Рисунки дарились морпехам и те вешали их в своих шкафчиках.
Или она просто гуляла по берегу, любовалась тем, как неспешно движется по небу солнце, а морские пехотинцы потом забирали её на своем «Зодиаке».
В этот день она решила нарисовать скалу – там была такая скала, словно зуб торчащая из морской глади. Когда был отлив, к ней можно было пройти по обнажившемуся морскому дну, а во время прилива эту полосу песка всю заливало водой. Здесь вообще были удивительные места… Был, например остров с замком и дорогой к нему; во время прилива
Собрав в коробку немного сыра, хлеба с травами и положив бутылку воды, взяв кисти, краску и несколько небольших холстов – она спустилась на улицу – второй этаж в доме, в котором она снимала жилье, имел свой выход на улицу. Морские пехотинцы уже поджидали ее, главным у них был Серж, по званию майор. Он недавно вернулся из Африки, из долины Амметтай. Оттуда он привез африканский загар и татуировку in re на запястье, под часами. Белозубая улыбка – у него была всегда.
– Мадемуазель
– Привет, Серж…
Их джип летит улочками только просыпающегося города к побережью. Там их уже ждет «Зодиак» – с четвертым бойцом их группы за штурвалом. Первый полк морской пехоты Франции – делится на четверки, как и SAS – потому что они раньше и были SAS. Ротой SAS, сформированной из членов «Сражающейся Франции» для борьбы с нацизмом. Уцелели тогда, в насквозь пропитанной провокацией стране – немногие.
– Что у нас сегодня, мадемуазель?
– Остров
– Отлично.
– Оставьте меня там, я прогуляюсь.
– Да, мадемуазель.
Но она знала, что он ее не оставит. За ней приказано присматривать – и он присматривает. То, что думает Серж – а он, вероятно, думает, что пасет неосторожно залетевшую любовницу адмирала – он держит при себе. В конце концов, это Франция, тут и не такое бывает. У Миттерана была незаконнорожденная дочь, так это было самой большой государственной тайной в стране, и за ней тоже присматривал спецназ. Франция есть Франция.
* * *
Скала в море оказалась скучной. Просто огромный камень, изъеденный сотнями лет, ветров и штормов. Да песок, заваленный ракушками, пустыми бутылками и пакетами. С берега он смотрелся намного привлекательнее.
Так часто бывает в жизни – то, что мы хотим, то, чего мы достигаем – это делает нас слабее. Потому что когда мы достигаем чего-то – оказывается что это совсем не то, что мы ждали, да и к чему стремиться – вопрос…
В который раз она задумалась – а что дальше? Она прекрасно понимала, что американцы видели её, и значит – уже никогда не отстанут. Возможно, она сможет быть свободной во Франции или в Израиле, но не более того, мир для нее отныне будет закрыт. Аргентина тоже – они не смогут отказать США, если те потребуют ее выдачи. А в нынешние времена – американской карательной системе нужно совсем немного, чтобы она заработала на полную мощность.
И таким же прокаженным в мире будет ее ребенок. Особенно страшно, если он узнает, кем был его отец, и чем занималась его мать.
Она никогда не думала избавиться от ребенка – это было последнее, что осталось от него, последняя ниточка жизни, его крови. Но что он скажет, когда вырастет, и когда кто-то ему, наконец, расскажет?
Отдать? Пусть растет в какой-нибудь приличной буржуазной семье, пусть его не коснется черным крылом прошлое его матери и его отца.
Справится ли она с этим, потеряв не только единственного человека в жизни, которого она любила – но и последнее, что напоминало бы ей о нем. И кто сможет рассказать ему правду, настоящую историю его отца и его матери, а не ту, что расскажут ему.