Морок
Шрифт:
Гусары вышли из свалки и начали строится для нового окончательного удара. Но были отброшены нашими рейтарами, разрядившими пистоли в строй не разогнавшихся гусар. Терции в это время дошли до редутов, но были остановлены плотным ружейным огнём. Пехота попроще, например польские или запорожские пластуны, уже начала бы отход. Но, имперской и французской пехоте такое не пристало. Вновь загремели барабаны и вражеские коробочки вновь поползли на редуты. Имперские пушки вновь выкатились на холм и начали обстрел редутов. Бюкуа бросил в бой свой свежий резерв — имперских рейтар. Польские гусары отправились в обоз зализывать раны.
Пауль Ферштейн по стихающей стрельбе
Нас спасло появление рижского конного полка из Динабурга. Они с разбега врубились в нестройные массы имперской пехоты, та дрогнула и начала отходить. Преследовать противника было некем. Половина нашей пехоты и конницы выбыли из строя. У врага убитых и раненных было ещё больше. Плюс тысяча испанцев попала в плен и была отправлена в Себеж. Нам их кормить было нечем.
У Ковно стояла вторая имперская армия. А у нас резервов для битвы в поле уже не было. Польский король предлагал переговоры. Как бы риксдаг не принял бы это предложение. А там и до капитуляции не далеко.
Вайс недавно предлагал Курляндии присоединится, но на голосовании чуть больше половины депутатов проголосовали против присоединения. «Мы не хотим кормить огромную Россию!»
Место действия: Себеж(Россия).
Время действия: июль 1613 года.
Иван Молотов, полковник, командир Четвёртой бригады.
В Себеже наконец-то достроен Кремль с семью высокими башнями и городская крепость с восемнадцатью башнями. Общая длина стен более пяти вёрст. Поменьше чем Смоленская крепость, но тоже ничего. Пригородные посады окружены деревянным частоколом со рвом. Так что врагу было не взять Себеж с наскока.
До конца Дашиных занятий больше часа. Поэтому я зашёл в трактир и заказал кофе. Ну, как кофе… Напиток похожий на кофе. Два варианта. Из обжаренных желудей или из корня цикория. Из-за войны в Курляндии в Себеже зерновой кофе в трактирах закончился. Зато полугара, наливок и настоек — хоть залейся. Вышел царский указ «о винной торговле». Теперь, чтобы торговать вином нужно было заплатить пошлину и продавать только из бочек с царских мануфактур. Сам гнать можешь, но продавать нельзя. Попадёшься — в Сибирь в железе, а тот кто тебя поймал получит половину твоего имущества. Остальное заберёт казна. Как только из Себежа увезли двух нарушителей, всем стало ясно — это не игра и вино стали продавать только в трактирах и только из царских бочек. Один сведущий человек сказал, что от производства наливок прибыток больше чем от хлебопекарни. И вино в дубовых бочках не скоро испортится, о отличие от муки в мешках. Так что многие купцы и дворяне начали открывать свои трактиры и торговать царским вином.
В этой обители Бахуса закуску брали редко. Зато вино лилось по кружкам рекой. Кто-то пил с радости, кто-то с горя. Вон, группа иностранцев сидит с нахмуренным видом. Это до них дошли известия о том, что тысячу их соотечественников, пленённых в Курляндии отправили на строительство порта Петербург. Туда, где Нева впадает в Финский залив. Видел я то распоряжение для деда Альбрехта. Царь запретил строить дома и мануфактуры ниже трёх метров от уровня воды.
Тем временем от компании угрюмых набравшихся французов, что управляли стекольной мануфактурой, отделился самый молодой и самый дерзкий. Я уже не раз делал ему замечания, чтобы он не приставал к Даше. Она хоть и умна в науках — в мужчинах совсем не разбирается. Не прогоняла нахала, а использовала его для своему обучению французскому языку. Нечто у неё в школе учебника со словарём не появилось…
Ну так вот этот мусье в прошлую нашу встречу со смехом говорил Даше о любви и счастье. Она то, дура, думала, что он шутит, а он всерьёз. И начал её за руку хватать, чтобы дала ответ. И она, слава Богу, отвергла его. Этот француз на неё обрушил бы все ругательства если бы не я. Я положил тогда ладонь на эфес шпаги и любитель русских девушек всё сразу понял.
Только сейчас вот и он был при шпаге. И тоже положил ладонь на эфес. Встал посреди трактира и обратился ко всем:
— Господа русские, вот скажите мне, как обращаться к беспутной женщине? Стерва или шлёнда? Как ещё можно?
Тут народ оживился изощряясь в ругательствах:
— Плёха… Гульня… Визгопряха… Титёшка… Волочайка… Мамошка… А кого так назвать собираешься?
Француз ухмыльнулся глядя на меня:
— Есть тут одна подстилка-учительница. Дашкой кличут.
— Уж не про Кирову ли?
— Про неё. Рассказать ли вам, честные люди, что про неё говорят?
Я не мог терпеть дольше и прохрипел:
— Заткнись, шалава!
— Ты кого шалавой назвал, шаврик фуфлыжный?
Видать эти французы давно в России живут, раз таких художеств нахватались…
— Выйдем? — спросил я положив ладонь на эфес шпаги.
— Выйдем! — ответил француз, — Давненько я не поил кровью свою шпагу. До вашей смуты я в Европе девять человек на тот свет отправил. Нужен десятый. Для ровного счёта.
Он нарочито беззаботно прошёл к двери и затянул не воровской манер, глядя на притихших купцов:
— А сколько я зарезал, а сколько перерезал…
За трактиром была ровная площадка рядом с уборной. Вот там то мы и встали наизготовку. Француз, сняв перевязь, ловко взмахнул шпагой и ножны улетели на десять шагов назад, чуть не попав о одного из его болельщиков. Я тоже попытался вытряхнуть шпагу из ножен, но она застряла на потеху публики.
Мы достали кинжалы в левую руку и встали в стойку. Хорошо, что я ещё в Виндаве начал постигать азы фехтования. Бялый учил нас с Руфой, как нужно ходить, отходить, подходить. Как только разберёшься с ногами, дальше пойдёт легче. Руфа, так мы тогда называли Киру Кмитец, была фанаткой фехтования. Видимо это у неё природное. Она все движения делала легко и изящно. Словно бабочка, порхающая с цветка на цветок.
За годы тренировок движения в защите и атаке были доведены совершенства. Впрочем, у моего противника был примерно такой же уровень. Это я понял, когда моё плечо, получив укол, покраснело от крови.
Пару раз француз пытался итальянским приёмом выбить шпагу из моих рук. Будь мой хват чуть послабее, возможно, ему бы это удалось.
Француз сжал губы и побледнел. Очевидно, он был готов взорваться от переполнявшей его злобы, но едва сдерживался. Противник провёл две быстрые атаки и в ходе последней ткнул меня в грудь. Острие клинка упёрлось аккурат в кругляшок серебряной медали, сделанной из испанского песо по приказу Ивана Заруцкого за взятие Гаваны.
Перекресток
Проект «Поттер-Фанфикшн»
Фантастика:
фэнтези
рейтинг книги
