Моров. Том 5
Шрифт:
— Спасибо, Сергей, — ответил я.
Дверь «Коршуна» открылась, и сотрудник ресторана склонился в поклоне.
— Добро пожаловать, ваше благородие, — произнес он.
Выбравшись наружу, я прошел по расчищенной дорожке к дверям заведения. Ресторан с недавних пор принадлежит мне. Очень уж он мне приглянулся за эти месяцы, деньги у меня были, а с посетителями здесь не сказать чтобы хорошо после истории с Маэстро.
— Как вы и велели, закуски и напитки уже ждут, — продолжил говорить администратор, встретивший меня
— На ваше усмотрение, — отмахнулся я, уже подходя к означенному месту.
Весь зал был пуст, только один стол в самом центре и пара кресел вокруг него. На потолке горят магические светильники, создавая романтический налет обстановки. За окном уже стало достаточно темно, чтобы в помещении сформировался мягкий полумрак.
— Струнный квартет готов начать, когда прикажете, — взявшись за спинку моего стула, произнес сотрудник ресторана.
— Пусть начинают, — кивнул я, жестом отгоняя администратора от моего места. — Пока что закончите с цветами.
Опустившись на сидение, я вытащил из кармана телефон и снял блокировку. Новостные сводки рассказывали о переброске наших войск для проведения очередных учений на границе с Турцией. Английский флот, плавающий в водах нашего вероятного противника, нервно убирался подальше.
Вот вроде бы уже ноябрь, а расследование все продолжается. Пока что путь отследили только до Италии, но и Рим, как уже очевидно, всего лишь перевалочный пункт. Нельзя сказать, что я разочарован, все-таки нашим специалистам приходится работать на чужой территории, однако пока мы ищем следы прошлого преступления, враг уже готовит новое.
Администратор принес небольшой букет красных роз в тонкостенной вазе. Водрузив их на середину стола, сотрудник еще раз поклонился мне и отбыл на свое место. А спрятанные за отдельной фальшпанелью музыканты приступили к своей работе.
Мелькнула пара статей о том, как ее императорское величество проехала по стране с инспекцией детских домов. Не все из них в Российской Империи принадлежали государству, но от проверок это никого не освобождало, а наличие императрицы превращало рядовой визит инспекторов в масштабное действие.
Были выявлены нарушения в трех заведениях. Одного директора повесили, еще несколько человек сидят под замком, ожидая суда. В детских домах, курируемых дворянскими родами, пока что все было отлично. Во всяком случае, никого пока что не наказали.
Варвара Викторовна продолжала светскую жизнь, регулярно организовывая балы и увеселения для благородной молодежи. Очередной отчет с мероприятия прилагался. И как самая молодая среди правящего рода, наследница покровительствовала учащимся. Выделила из личных средств стипендию для одаренных студентов, награждала победителей олимпиад и оплачивала обучение в университетах для медалистов.
Звучит все это замечательно, конечно. Но я, кажется, уже никогда
Администратор направился к двери, но выходить на этот раз не стал. Одно дело приветствовать хозяина, другое — гостей. Так что, распахнув створку, он поклонился вошедшей девушке.
Когда был откинут отороченный мехом капюшон, а сама шуба легла в руки сотрудника ресторана, моя гостья тряхнула головой, распуская волосы, и с улыбкой на лице двинулась в мою сторону.
Поднявшись со своего места, я убрал телефон в карман и, улыбнувшись в ответ, взял ее за руку.
— Добро пожаловать, Мирослава Анатольевна, — произнес я.
— Спасибо за приглашение, Иван Владимирович, — улыбнулась в ответ Герасимова. — Хотя, признаюсь, я была удивлена, когда отец сообщил, что у меня назначено с вами свидание.
Я повел рукой над накрытым столом.
— Свидание — это громкое слово, я всего лишь предлагаю разделить со мной ужин.
За все приходится платить. В том числе и за то, что Герасимов поднимет все связи, лишь бы найти для меня документы по прошлой войне. Да, сведения оказались далеко не полными, однако слово нужно держать.
— Ужин — это хорошо, — с явным облегчением выдохнула Мирослава Анатольевна.
Сама она не принадлежала к той части девиц, которые рвались ко мне если не под венец, так хотя бы в постель. Однако ее отец всерьез рассчитывал породниться. А потому каждый раз делал намеки, подстраивал встречи.
Ну, или как сейчас, предлагал нам провести время вместе.
Я помог Мирославе Анатольевне сесть и вернулся на свое место. Рядом мгновенно оказался администратор, принявшийся рассказывать о приготовленном для нас угощении.
Я молчал, наблюдая за тем, как дочь Герасимова кивает в такт озвученным названиям блюд. Сам я, конечно, гедонист, однако высокая кухня не для меня. Большую часть слов я даже понять не пытался. А вот Мирослава Анатольевна, похоже, разбиралась.
Наконец, нас оставили наедине.
— Вина? — предложил я, указывая на стоящую в ведерке со льдом бутылку.
— Будьте так любезны, — улыбнулась девица.
Пока я наполнял ее бокал, Мирослава Анатольевна вздохнула несколько раз.
— Иван Владимирович, скажите честно, зачем вам это все?
Она обвела выразительным взглядом стол с закусками.
— Я обещал вашему отцу, — легко пожал плечами я.
— А я думала, вы не поддерживаете рабовладельческий строй, — приподняла брови Герасимова.
Я улыбнулся в ответ, ставя перед ней бокал.
— Знаете, Мирослава Анатольевна, — заговорил я, плеснув и себе в фужер, — я ведь тоже заметил, что вы не особо любите выходить в свет. Я в последнее время появляюсь там очень часто, слышу, о чем говорят люди.
Она в ответ хмыкнула.