Мороженое со вкусом чили
Шрифт:
— Чего тебе, Фролов? — вторую вытянула назад, а потом поменяла их местами.
— Слушай, родаки у тебя на дачу же сваливают, да?
— Ну да, — усмехнулась она. — А че?
— Может замутишь тусу? Давно не выбирались. Да и повод новенького узнать, — кивнул Игорь в сторону Громова. — Мутный он какой-то.
— Да, без проблем, — пожала плечами и откинула волосы назад. — Давно бухнуть хочу. Предки задолбали. Сегодня в семь. Скажи остальным. А я пойду поговорю с Максимом, — подмигнув, Калинина удалилась, виляя бедрами в конец зала, где он кидал мяч в кольцо.
— Ну ты даешь. Уговорил нашу принцессу? — присвистнул Пашка и дал ему пятюню. — Вику то будешь приглашать? — заржал следом, изобразив
Я сделала вид, что не слышала про вечеринку, но за подругу стало обидно.
— Краснов, а ты я смотрю, по ней сохнешь что ли?
Мой голос слегка подрагивал от напряжения. Мне не приходилось встревать в конфликты, их решала Вика, даже не дав мне попытку отстоять нас.
— Ой, Вишневская, закройся. Блеешь, как баран, — хмыкнул Игорь и вздрогнул от тяжелой руки на плече.
Макс стоял позади. И только сейчас, сравнивая рост Фролова и Громова, поняла, насколько новенький выше него. А еще массивнее по телосложению. Я раскраснелась не то от того, что пялилась, не то от слов Фролова.
— Извинись.
Низкий, пропитанный крепостью, голос пронзил все пространство. Девчонки перестали заниматься своими делами, а парни столпились в полукруг, оставив место, если вдруг начнется драка.
— Чего? — возмутился он и скинул его руку. — Слышь, братан, я не собираюсь извиняться перед жирдяйкой, которая рот не может открыть. А ты не лезь не в свое дело, ясно?
Резкий хват за футболку и его впечатали в лестницу у стены, по которой поднимаются студенты во время занятий. Я вздрогнула от оглушающего звука. Вытянув голову, согнулась пополам и посмотрела, что же происходит. Фролов разозлился на него. На то, как новенький позволил себе выходку перед остальными парнями.
— Извинись перед ней, — настойчивее проговорил Громов, сжав в пальцах чужую футболку и угрожающе придвинулся ближе.
Последовал удар в живот Макса. Игорь замахнулся кулаком ему в челюсть, но остановился на полпути.
— Фролов! — крикнул на весь зал физрук. Степан Алексеевич надвигался скалой к студентам. Хмурый взгляд из-под густых седых бровей говорил о том, что кому-то не поздоровится. — Ты опять скандал учинил? Маму завтра жду у деканата. А теперь, пошел сдавать нормативы! Живо!
Пацаны разбежались в другую сторону и начали готовиться, пока Макс медленно и вальяжно шел к ним. Его спина напряглась от услышанного, но ничего не последовало. Меня охватил страх и что-то неизведанное. Смущение. Сердце настолько быстро билось, что, оно готово выпрыгнуть в любой момент или взорваться от переизбытка ударов. Голова шла кругом. Новенький только что заступился. Еще и пригрозил Фролову. И Максу может достаться из-за меня. Сильно прикусив губу, я зажмурила глаза лишь бы успокоиться. Чувство вины нещадно хлестало, будто розгами по спине. Нельзя допустить, чтобы кто-то пострадал и поэтому после пар встречусь с Игорем и буду унижаться, но умолять ничего не предпринимать. Мне то не привыкать от их издевательств, насмешек и подколов. Пусть буду выглядеть жалко, пойдут новые слухи, зато не будет последствий. Зная, что иногда парни устраивают стрелку, то ничем хорошим не закончится. К тому же по информации от Фролова, Громов, итак, страдает темной репутацией и еще одна драка может спровоцировать весь Университет. Девчонки начали игру, когда я открыла глаза и услышала свисток. Мяч мелькал перед глазами, я же смотрела в сторону парней. Они смеялись и толкались как дети, встав в линейку, будто их вернули в начальные классы. До конца пары оставалось полчаса, судя по настенным часам над дверями. Громов держался отстраненно от них, но сдавал нормативы без проблем. Больше всех отжиманий, потягиваний, прыжков в длину и скорость бега. Под конец, он вернулся в строй и вытер концом футболки лоб. Я сглотнула. Накаченный пресс мельком
— Таким как ты, Вишневская, не светит парень с атлетической фигурой, — хмыкнула подошедшая к скамье Ева, завязывая шнурок на кроссовке, закинув ногу. — Заруби себе на носу свое первое правило в жизни. Напиши это на листочке большими буквами и налепи себе на лоб для напоминания, когда будешь смотреться в зеркало. Хотя, боюсь, ты в отражении то не поместишься. Слишком жирная.
— Калинина! — выкрикнул Степан Алексеевич и дунул в свисток. — На площадку! Отрабатывай бросок! Вишневская, подойди ко мне!
Взяв телефон в руку и засунув его в карман, я осторожно поднялась со скамьи и двинулась в сторону преподавателя, скромно опустив голову. Фраза Евы отпечаталась на сердце.
— Звали? — пролепетала я, чувствуя на себе пристальный взгляд.
Его. Тяжелый, напряженный, и оценивающий. Еще раз неуверенно сглотнула. Кожа горела, на щеках появился румянец. Громов наблюдал за мной. Не знаю, как мне удалось это понять, но я просто знала это. Прямо сейчас, он наблюдал за мной, находясь в каких-то нескольких метрах.
— После пары, отнеси в деканат пожалуйста журнал. У вас не будет больше занятий на сегодня.
— О, — удивилась и кивнула. — Хорошо, Степан Алексеевич.
— Вишневская, когда будет готова твоя справка? — преподаватель смотрел, как студентки играют и нахмурился. — Грозная! Левая передача!
— На днях, Степан Алексеевич. Извините, что задерживаю, — заикалась, дёргано постоянно поправляя душку очков.
— Хорошо. Но если ты не принесешь в ближайшее время, мне придется поставить тебе неудовлетворительно. Имей в виду.
Физрук отдал журнал в руки и пошел в центр зала.
— 201! Подошли ко мне!
Пока все толпились около учителя, я быстро прошла в раздевалку и начала переодеваться. Не люблю находиться с посторонними в одном помещении. Чувствую себя посмешищем на всеобщее обозрение, будто мартышка за стеклом в зоопарке. Лишний раз тыкнут, скажут, засмеют. В прошлом месяце Калинина насмехалась надо мной из-за неожиданного прихода месячных. По календарю они должны были появиться позже, но гормоны решили иначе. В итоге все девочки смеялись, пока я закрывала пятно и не знала куда себя деть. Выручила Вика, появившаяся из ниоткуда. Мой вечный супермен в юбке. Она протянула мне руку и спасла от очередного унижения. «Ах! Как страшно, Калинина! Крови никогда не видела?! Или у тебя она настолько незаметная, что ты не можешь различить месячные у тебя или после бурного секса последствия?». Она закрыла меня ветровкой, завязав на животе рукава в узел и отправила в женский туалет. Домой ехала с позором. В памяти мелькали отрывки дня. И с тех самых пор, зареклась одеваться или раздеваться на виду у них. Дверь в раздевалку распахнулась, а у меня в руках уже находился журнал и рюкзак на плече. Успела. Девочки заполняли пространство, недовольно бурча на физрука. Оказалось, что в следующем месяце им придется играть между двумя Университетами в волейбол.
— Вишневская, стой! — позвала Ева, стягивая с себя мокрую майку и яростно запихивала ее в сумку. — Разговор есть.
Я сжалась в комок. О чем она могла со мной разговаривать? Может очередной пранк? Поправив очки на переносице и убрав прядь за ухо, встала у выхода в ожидании.
— Девчонки! У меня сегодня в семь намечается тусовка. Соберемся в шесть, чтобы все приготовить и заказать еду. С вас бухло. — Сообщила она всем и улыбнулась уголком губ от радостных воплей на предложение.
— А с ней ты что собралась обсуждать? — кивнула Грозная, оглядев с головы до ног и поморщив нос, расчесывала спутанные волосы после игры.