Мороженое со вкусом чили

Черника Лера

— Ничего.

— Уверена? Или доверишься мне? — он склонился, ненароком задевая губами местечко за ухом.

Волосы на затылке зашевелились. В какой-то момент мои соски затвердели, представив, что он может выбрать.

— Попробуй…

— Сама напросилась.

Утробно прорычав только для меня, он с ухмылкой на губах, обратился к продавщице:

— Проводите ее в примерочную. Я сам займусь выбором.

Первая, что стояла у кассы подорвалась, направила в закрытый уголок, и попросила дожидаться. Я медленно раздевалась, слушая, как Громов командует ими двумя, а они, будто собачки бегали по всему залу. Черт, мне нравилось. То, как он властвует. Мне принесли четвертку комплектов разных цветовых

гамм. Два из них выглядели неплохо, а вот другие два — так себе.

— Макс, можно два последних я не буду мерить?

— Хорошо.

Из всех предложенных вариантом, я отложила всего два. И вот, принесли самый последний. Я застыла на месте. Ярко-красный. Опасный, жгучий, наполненный страстью и откровенной пошлостью. Полупрозрачный лиф с узорами. Кружевные плотные трусики облегали задницу и прикрыли нависающий живот с помощью резинки. Твою мать. Оно было поистине шикарным. Вдруг занавеска колыхнулась и в примерочную вошел Громов. Его глаза мигом вспыхнули, опасно заблестев в полутьме. Испугавшись, прикрылась руками и удивленно на него глядела через отражение.

— Ты с ума сошел?! — хотела вытолкнуть его спиной, но он не позволил.

Он опустил на плечи разгоряченные ладони. Мы смотрели друг на друга. Губы приоткрылись от его учащенного дыхания возле виска. Он убрал мои волосы с шеи и наклонившись, не отрывая взгляда, поцеловал.

— Ты прекрасна.

— Перестань…

Шепот вырвался из губ быстрее, чем я подумала.

— Не собираюсь.

Его большие пальцы поглаживали кожу, опускаясь постепенно ниже. У меня возникло странное ощущение. Возбуждающее, неистовое, нетерпимое. Желание. Теперь мне стало понятно, что испытывают девушки во время прикосновений к оголенному телу. Хотелось прикрыть глаза от наслаждения. От того, как Макс водит подушечками по рукам, а затем переносит пальцы к шее и ведет их вниз ровно по позвоночнику. Перед глазами возникла пелена, а ноги подкосились. Жажда запрокинуть голову ему на плечо, и чтобы он не останавливался. Он прижался бедрами к моей заднице. И я почувствовала его желание. Его член упирался через джинсы.

— Макс…

Хриплый стон донесся до меня. Его. И это сводило с ума. Я сжала ноги посильнее и задрожала, когда он коснулся губами лопаток. Спускался ниже, оставляя после себя покалывание. Громов опустился на колени, сжал пальцами бедра и провел кончиком языка по пояснице. Из моих губ вырвался хриплый стон. Макс встал и наклонившись, сдавленно прорычал, держась из последних сил:

— Позволишь мне доставить тебе удовольствие, Веснушка?

Я посмотрела затуманенным взором на него через отражение. Его зрачки расширены. Вены на шее вздулись, пальцы напряжены. Он готов прямо сейчас подарить мне сладко-кислое наслаждение. Не знаю, что вело меня в пропасть, но кивнула ему. Цепь сорвалась с крючка. Он дал себе волю распоряжаться мной.

— Смотри на себя в зеркало, Соня и запомни, насколько ты великолепна и красива.

Я задрожала еще больше. Не то от слов, не то от голоса. Властного, низкого, рычащего. Громов обхватил ладонью мое бедро и начал еле касаемо водить пальцами по ноге. Выше и выше. Второй рукой подхватил под грудью, прижав теснее к себе. Он наблюдал за мной, а я за ним. Мы будто две противоположности. Он хищник, а я пойманная добыча. Воздух и атмосфера накалялась, как перед грозой. Перед бешенным ураганом, что снесет все на своем чертовом пути. Я охнула, когда его пальцы коснулись через ткань бюстгалтера моего соска. Указательный и большой сомкнулись на бугорке и сжали сильнее, вызывая во мне необузданные ощущения. Не выдержав, опустила голову ему на плечо и вжалась затылком, запрокинув наверх. Он поцеловал шею, продолжая наблюдать.

— Не закрывай глаза.

Его приказ. Его тон. Я была готова идти по тонкому льду за ним лишь бы

только не останавливался. Внизу приятно затянуло. Появилась влага между ног. Твою мать. Дыхание сбилось, когда его правая рука оттянула край трусиков и пальцы прижались к заветному месту. Макс раздвинул ноги коленом, удобнее встав и сексуально ухмыльнулся в отражении. Двумя пальцами нажал на клитор, и охнула от неожиданности. Мне приходилось делать максимальное усилие, чтобы смотреть на его действия. Из губ вылетали рванные стоны. Я почти ничего не видела перед собой. Только его руки. Сильные, настойчивые и уверенные в своём деле. Ритм ускорился, и я двинулась навстречу, сама не донца понимая, что делаю. Но мне хотелось. Жутко хотелось, чтобы он продолжил ласки. Стоны становились громче и почти почувствовав пик завершения, Громов резко остановился. Развернув меня к себе, поцеловал в губы. Неистово со звериным рычанием. Настолько по-хозяйски, что вот-вот и мы взорвемся в собственном огне. Дерзко прижал к стене. Опустился на колени и стал целовать каждый дюйм моего тела. Зарылась пальцами ему в волосы и вжалась затылком в стену за спиной. Он стянул нижнее белье вниз.

— Ты само совершенство. Не сдерживайся.

Очередной шепот сорвал все замки. Я стояла перед ним обнаженная, а он передо мной на коленях. Жаждал меня, а не кого-то другого. Не успела опомниться, Макс уже поставил мою ногу на пуфик, открывая все просторы. Черт. Утробно захрипев, его губы ненасытно впился, раздвинув половые складки и добрался до прекрасного и сладкого. Толкнувшись навстречу бедрами, Громов уловил мое желание и начал пробовать клитор на вкус с помощью языка. Медленно, то прижимаясь, то отталкиваясь. Его горячий влажный рот вскружил голову до беспамятства. Я местами вскрикивала, когда он втягивал клитор и обхватывал губами, а потом снова и снова вылизывал по кругу. Задевал точки, которые заставляли ноги дрожать, а пальцами сжимать его волосы.

— Да…Макс…

Внизу почувствовала довольную улыбку. Ему нравилось. Никогда в жизни я не испытывала такого наслаждения. Мы оба забыли, где находились. Растворялись в нашем грехе. Отдавались своим позывам. Не сдерживала себя. Не могла. Кричала, стонала, мотала головой и рвано дышала. Кончик языка ускорялся и замедлялся. То острыми иглами теребил из стороны в сторону, то ласкал самой мягкой широкой частью. И опять по кругу. Местами всасывал и тут же отпускал. Я чувствовала приближение конца. Вот-вот и мой мир взорвется цветными красками. Понимая, что сейчас что-то будет, сдавленно пролепетала между сбивчивыми стонами:

— Макс…я…

— Давай, Веснушка. Кончи для меня.

Подцепив зубами чувствительный участок на клиторе, закричала, двигаясь бедрами и прижимая его к себе. И он не останавливался до последнего. Все закончилось. Яркие вспышки в голове и перед глазами. Из глаз хлынули слезы пока ноги дрожали в конвульсиях. Макс аккуратно снял ногу с пуфика и сел следом, а меня завлек за собой на колени.

— Ты моя богиня, Вишневская.

Он целовал глаза, избавляя меня от слез удовольствия и счастья. Я улыбнулась. Веки опустились. Дыхание потихоньку восстанавливалось, но дрожащее чувство не покидало до сих пор.

— Я и не знала, что это настолько приятно, — облизнула сухие губы.

— Значит, буду повторять это с тобой снова и снова. А белье будешь носить только для меня, — рисовал узор на моем животе.

— Согласна, Максим Громов.

Глава 16

Подъезжая к дому, заметила на детской площадке Игоря с маленьким ребенком. Девочка в розовом платье бегала вокруг горки и звонко смеялась. Темные волосы развивались от ветра. Макс улыбнулся уголком губ, разглядывая, как Фролов бегает за ней выставив руки вперед и изображает зомби.