Морская невеста

Хамм Эмма

— Я слышала о таком.

— Это ты делаешь со мной? Немного щедрости?

— Нет, — она покачала головой. — Я не смогла позволить тебе умереть.

— А обычно ты позволяешь?

— Я видела, как люди тонули, и с сестрами уносила их тела в глубины.

— Почему не дала мне?

— Не знаю, — голос Сирши стал высоким от паники. — Я увидела тебя в воде, не смогла утащить тебя с остальными. Я не смогла бы смотреть, как крабы терзают твое тело, пока не останутся лишь кости.

— Почему? — спросил он.

— Хотела

бы я знать ответ.

Они молчали, дышали вместе. Она еще не была так близко к мужчине, но при этом так далеко. Она могла его коснуться. Ощущала его биение сердца спиной. Но не знала, о чем он думал.

— Я развернусь, Сирша.

— Не стоит.

— Не получится иначе.

— Почему? Еще пару мгновений.

— Нет уж.

Она осталась спиной к нему, хотя тепло его кожи пропало. Она не хотела видеть его лицо, когда он ее увидит.

Она не знала его. Сирша не должна была так привязываться. Он мог думать о ней, что хотел. Не важно.

Но это было важно. Ее сердце колотилось в груди от одной мысли, что не понравится ему.

Его ладонь коснулась ее плеча. Пальцы скользили по коже, убрали ее волосы, раскрывая блеск.

— Ты будешь оборачиваться?

— Нет.

— Я уже тебя вижу.

— Я понимаю, но я не обернусь.

Он не выражал отвращение. Его голос был теплым, как весь он, не испуганным или сдавленным. Может, он все-таки не был против.

— Сирша, — рассмеялся он. — Такая красивая женщина, как ты, не должна скрывать лицо.

— Я думала, тебе нет дела до красоты.

— Я так не говорил. Любому мужчине важна красота, но некоторые из нас видят ее и внутри женщины, и снаружи.

Она таяла. Не важно, что он мог ей врать, или что он хорошо сплетал слова. Он говорил то, что ее успокаивало.

Ее хвост трепетал в воде, мембраны поблескивали от ее поясницы до широкого плавника. Она качнула хвостом и развернулась.

Он смотрел на нее с потрясением. Его глаза впивались в каждую деталь, начав с ее макушки и спустившись до воды. Она не могла представить, что он не опасался ее хотя бы немного, но он не казался удивленным.

— Можно? — спросил он.

Сирша не знала, что он имел в виду. Она с интересом кивнула.

Он поднял ее ладонь и наклонил к солнцу. Он прижал большой палец к чувствительным костям, и ее пальцы широко раскрылись, показывая тонкие перепонки. Радуга плясала на них, и ее ладонь, казалось, была создана из магии.

— Знаешь, — прошептал он. — Я так и не сказал тебе свое имя.

— Люди обычно не называют свои имена фейри.

— Я думал, это и фейри касается.

Она покраснела.

— Я — глупая русалка. Я говорю сердцем, не успев подумать головой.

— И я рад этому.

— Почему?

Он провел нежно пальцем по ее паутине.

— Я бы хотел знать твое имя.

— Ты очарователен.

— Это работает?

Она

приподняла бровь и посмотрела на него с беззвучным вопросом.

Он рассмеялся.

— Я пытаюсь очаровать тебя.

— У тебя хорошо получается.

— Есть предложения?

— Какие? — Сирша склонила голову, не очень его понимая.

— По улучшению.

Она моргнула.

— Пока никаких.

— Скажи, если что-нибудь придумаешь.

— Зачем ты пытаешься очаровать меня?

— Я еще не встречал русалок.

— При чем тут это? — Сирша нахмурилась. — Ты уходишь от ответа?

— Меня зовут Манус.

Слова зазвенели в ее голове, повторяясь эхом. Она ощущала сладкую горечь его имени, которое он выдохнул как с любовью. Узел в ее душе пропал, а она и не подозревала, что он был там с ее встречи с ним.

Вот, как ощущалось хранение имени человека. Чувство пьянило. Ее пальцы сжали его пальцы, возможности шептали в ней. Она могла приказать ему. Заставить его помочь ей покинуть это место.

Простит ли она себя за такое? Сирша не была уверена. Он должен был сам принять решение, хоть она и была в отчаянии.

— Манус, — повторила она.

Он поежился, ее голос плясал на его коже, ее контроль проник в его душу. Он смотрел в ее большие глаза так, что она ощущала жар.

— Странное чувство.

— Такое случается не всегда.

— Что именно?

— Связь. Между фейри и человеком.

— Что это значит?

— Мы связаны навеки. Как океан знает всех существ, что живут в нем, так и мы всегда сможем найти друг друга.

Он кашлянул.

— А если мы не захотим быть найденными?

— Не знаю. Я еще не встречала фейри со связью с человеком.

— Почему?

— Мы не любим быть далеко от тех, с кем связаны.

Он отвел взгляд, сжал ее ладонь.

— Я этого не просил.

— Как и я. Я помешала бы такой связи, если бы я знала, что она образуется. Но такое случается редко.

— Почему ты тут, Сирша?

Не жемчужина. Он не звал ее прозвищем, которое стало ей нравиться. Странно. Что его расстроило? Связь? Она не могла это изменить. Как только они услышали истинные имена друг друга, узел в ней ослабился. А в нем, наверное, затянулся.

Она потянула за его руку.

— Я не думала, что увижу тебя.

— Ах, да. Остров не хотел пускать меня внутрь. Потому что это твой дом?

— Я тут не живу.

— Это не ответ.

Она зашипела.

— Другого ответа нет.

— Тогда почему растения впервые пропустили меня сюда, и появилась ты?

— Не знаю.

— Ты часто так говоришь, и я думаю, что ты врешь.

— Фейри не умеют врать.

Ее вид говорил правду, даже если очень хотелось соврать. Фейри могли сплетать слова, искажая их. Даже Сирша могла сказать одно, а иметь в виду другое.