Морские гезы
Шрифт:
Я наблюдал за ними с фрегата. Большая часть пассажиров тоже заняла места на главной палубе, а пацанята забрались на мачты. Не каждый день увидишь, как штурмуют город. Штурм, правда, выглядел блекло. Пройдя по каналу, на берег у ближних к нам ворот высадился с баркасов отряд под командованием Биллема ван Треслонга. Матросы приладили к запасной мачте канаты, чтобы раскачивать ее, и начали вышибать ворота. Ветер сносил звуки ударов, поэтому казалось, что бревно не достает до ворот. Никто им не мешал, поэтому стучали неторопливо и долго, пока не вышибли одну половину ворот. Спокойно, по-хозяйски, гезы зашли в
— Баркас на воду! Отвезти пассажиров на берег! — скомандовал я.
Женщины и дети, стоявшие на палубе фрегата, радостно загомонили, будто добрались до пункта назначения.
— Боцман, потом организуй чистку помещений и хорошенько проветри их, — приказал я Лукасу Баккеру.
— Да, насвинячили они порядком, — произнес боцман грустно, точно самому, а не матросам, придется убирать.
Матейс ван Лон отвез свою семью на берег, и сам остался там ночевать. Ян ван Баерле забрал Женевьеву и ее служанку в офицерскую каюту. Наконец-то в моей каюте появилось место — кабинет, где я могу побыть один. Не могу подолгу быть в стаде.
Ветер убился к вечеру следующего дня. Меня опять пригласили на совещание капитанов на флагманский галеон. На этот раз отсутствовала половина, если не больше, капитанов буйсов. Вильям ван дер Марк и Биллем ван Треслонг сидели насупленные. Поскольку только они были не в духе, я предположил, что поссорились между собой.
— Что вы не поделили? — поинтересовался я у заместителя.
— Он предлагает остаться в Брилле. Укрепить его, сделать нашей базой, — ответил вместо него адмирал. — Я говорю, что мы его не удержим. Испанцы захватят город самое большее через неделю. Скажи ему, может, тебе поверит.
— И даже быстрее, — сказал я и добавил: — Если сумеют подвезти войска и пушки.
— Вот и я говорю, что не сумеют подвезти, мы не дадим! — ухватился за мои последние слова Биллем ван Треслонг. — Испанцы хорошо воюют на суше, а в море мы с ними легко справимся, — и обратился ко мне: — Ты ведь поможешь нам?
— Конечно, — согласился я. — Только надо экипаж пополнить.
— На счет экипажа можешь не сомневаться, — заверил заместитель адмирала. — Половина буйсов решила остаться здесь и кое-кто из горожан готов помочь нам.
— Я обещал князю, что приведу флот в Эмден, — вяло вымолвил барон Люме последний аргумент.
— Вместо флота вернешь ему город Брилле, — предложил я. — Пусть перебирается сюда.
— Не захочет он жить в этой дыре, — уверенно произнес Вильям ван дер Марк, — но захват города должен ему понравиться. Ладно, будь по-вашему! — махнул он рукой. — Если не удержим, пойдем в Эмден.
— Удержим! — уверенно произнес Биллем ван Треслонг. — Отправим гонцов во все прибрежные города — и скоро к нам присоединятся те, кто хочет сражаться с испанцами, но не имел денег перебраться в Англию.
Он не ошибся. Мало того, захват Брилле послужил сигналом к началу восстания по всей стране. Вот так, благодаря штормовому ветру, из случайной искры разгорелось пламя.
40
Искра
— К нам лодка идет, — оторвал меня от собеседования с очередным кандидатом вахтенный офицер Ян ван Баерле.
На четырехвесельной лодке прибыл Биллем ван Треслонг. Я встретил заместителя адмирала у штормтрапа. Озабоченное выражение лица гостя говорило, что испанцам не понравился захват Брилле.
Когда мы в каюте сели за стол и Йохан подал вина, Биллем ван Треслонг сообщил:
— К нам из Мидделбурга идет дюжина баркасов с испанскими солдатами и легкими пушками. Будут здесь часа через два. Их не меньше пяти сотен, а у нас в городе всего сотни три. Остальных адмирал разослал по городам, чтобы призвали сюда наших сторонников. Нам придется забрать твоих матросов.
— Барон решил дать бой на суше? — спросил я.
— Это мое решение, — сказал Биллем ван Треслонг и, немного смутившись, соврал: — Адмирал заболел.
До меня доходили слухи, что Вильям ван дер Марк время от времени напивается вусмерть. Обычно это случается после карательной акции. В Брилле он по привычке отпустил монахов на все четыре стороны, оставив себе на память содранные с них шкуры. Наверное, пожертвует шкуры сироткам на сапоги. Мне показалось, что его паталогическая ненависть к монахам зиждется на нереализованной мечте стать миссионером. Алкоголь и наркотики разлагают пассионарную энергию и помогают пережить серые будни или неудачи, возникающие при расходовании ее не на свое призвание. Допустим, когда художник решает стать композитором или, как в случае с бароном Люме, миссионер — полководцем.
— А почему бы нам не встретить их на подходе и не дать морской бой? — задал я вопрос.
— Их же слишком много, могут взять на абордаж, — ответил он.
— На абордаж они смогут взять буйсы, а у моего корабля высокие борта, без специальных приспособлений с баркаса не заберешься, — сказал я. — Не думаю, что они взяли такие.
Биллему ван Треслонгу не хватает лидерских качеств и сообразительности, зато есть умение понять, принять и выполнить чужой хороший совет.
— Я могу снарядить еще один галеон. Надеюсь, мы успеем перехватить их в проливе Флакке, — предложил заместитель адмирала.
Этот пролив отделял остров Остворн от островов Вестворн и Зюдворн, между которыми придется пройти испанцам, чтобы добраться до Брилле. Лишь бы они не высадились на юго-западной оконечности Остворна. Туда ближе доплыть, но оттуда далеко идти до города. Понадеемся, что решающее слово будет за ленью.
— Надеюсь, хватит моего фрегата, — предположил я, потому что на подготовку галеона уйдет время, а потом он будет тащиться, как черепаха. — Ты займись укреплением города, сооруди позиции для фальконетов. Большие пушки не снимай с галеона. Толку от них в полевом бою мало, только порох зря будете расходовать.