Морские хищники
Шрифт:
– А он уже здесь, – ответил Каневич.
– Вот как? Прекрасно.
– Мы идем к нему.
Помощник и наемник ступили в просторный холл, поднялись на второй этаж, прошли в кабинет Возинского.
Миллионер встал им навстречу и обратился к Зенигу:
– Рад видеть тебя, Карл.
– Взаимно, пан Якоб.
Он положил на стол тяжелый чемодан, набрал номер кода замков, поднял крышку:
– Вот ваши деньги, пан Возинский!
Тот кивнул помощнику:
–
– Не особо. Пришлось, конечно, потрудиться, но в принципе могло быть и хуже.
– Не изменил решения убрать свою команду?
– Нет! Они все должны исчезнуть.
– Дело твое.
Каневич доложил:
– Все в порядке, пан Возинский. В чемодане ровно один миллион четыреста тысяч евро.
– Отсчитай сто пятьдесят тысяч и отдай нашему другу, пану Зенигу.
– Но речь шла о десяти процентах? – напомнил о договоре Зениг.
Возинский улыбнулся:
– Я решил увеличить твой гонорар. У меня сегодня прекрасное настроение, да и поработал ты на славу.
– Благодарю.
Зениг принял от Каневича сто пятьдесят тысяч евро, повернулся к Возинскому:
– Когда я смогу вновь вылететь в Польшу?
– В пятницу, Карл. Тебе уже заказан билет до Варшавы. А до того поживешь здесь.
– Да тут с тоски с ума можно сойти.
– Но какая природа, Карл? Прогулки по лесу, рыбалка на озере – это ли не самый лучший отдых?
– Природа, особенно местная, меня особо не интересует, пан Якоб, и рыбалкой я не увлекаюсь. Кормить же комаров в лесу тоже нет никакого желания.
– А как насчет прелестной мулатки?
– О! Это совсем другое дело. И откуда родом эта мулатка?
– С острова Свободы, помнишь о таком.
– С Кубы?
– Да! Там женщины страстные, крепкие, горячие. Как дикие мустанги.
– Не таких объезжали. Девочка уже здесь?
– Нет, ее подвезут позже, к 10 часам, тебе же надо отдохнуть, привести себя в порядок.
– Обслуга-то в этом замке есть?
– Конечно, я представлю тебе ее. А сейчас давай выпьем за твое мужество, твою храбрость, за успех всего дела. Лех! – обратился Возинский к помощнику, отчего тот и вздрогнул, но это не привлекло внимания Зенига. – Лех! Принеси нам бокалы с настоящим шотландским виски.
– Да, пан Возинский, – слегка изменившимся голосом ответил Каневич, и Зениг и на этот раз не обратил внимания на странное поведение помощника Возинского.
Каневич принес на подносе три бокала виски со льдом. Все подняли свои бокалы.
– За тебя, Карл! – провозгласил Возинский.
Зениг мелкими
– Вот это я понимаю, виски. В Польше продают бодягу.
Каневич взял бокалы, руки его дрожали. Заметив это, Возинский приказал помощнику:
– Лех! Оставь, пожалуйста, нас.
Каневич предложил Зенигу присесть в кресло. Тот принял предложение и развалился в мягком удобном кресле.
– Что вы хотели спросить, пан Якоб?
– Расскажи мне, Карл, о подробностях операции.
– Может, завтра я составлю отчет? Честно говоря, сейчас вряд ли соберусь с мыслями. Расслабился.
Возинский улыбнулся:
– Понимаю. На данный момент ты больше думаешь о встрече с мулаткой. Она не разочарует тебя, по отзывам знающих людей, равных ей вряд ли сейчас можно найти в Лондоне.
– Каким ветром ее занесло в Англию?
– Тем же, что и нас с тобой. Ветром перемен, Карл.
– Несчастная судьба на Кубе, тирания Кастро и прочая ерунда?
– Примерно так.
– И рай здесь?
– Она неплохо зарабатывает, так как от клиентов, замечу, от VIP-клиентов, отбоя нет.
– Вы тоже переспали с ней?
Возинский вздохнул:
– Мне жены по горло хватает.
– Это пройдет, но меня ваша жизнь не касается. Я бы, пан Якоб, предпочел сейчас принять душ и немного поспать.
– Да, конечно, о работе в Гданьске поговорим завтра, писать отчет не надо, на словах обо всем расскажешь, сейчас я представлю тебе обслугу, и ты сможешь отдохнуть.
– Хорошо, пан Якоб!
Зениг поднялся и вдруг почувствовал головокружение.
– Пся крев! – воскликнул он. – Что за холера?
– Что случилось, Карл? Тебе плохо? – участливо посмотрел на наемника Возинский.
– Мне… – Сердце Зенига пронзила острая боль, горло словно петлей захлестнуло… Он взглянул на Якоба.
– Ты, холера ясна, отравил меня?
– Я? Ты что, Карл? Да и чем я мог отравить тебя?
– Виски! Проклятый виски… так вот какова твоя благодарность?
Зениг без сил рухнул обратно в кресло, на губах появилась пена, но он был еще в сознании.
Возинский наклонился к нему:
– Извини, Карл, но ты сам виноват. Не надо было тебе озвучивать свои проблемы. Ты потерял контроль над людьми, что служили тебе, а это может доставить мне неудобства. Я же не хочу неудобств. Мне еще устранять куда более значимые, чем твои, проблемы.
– С… сука! – прошептал Зениг.
Он забился в судорогах, глаза его закатились, челюсть отвисла, изо рта обильно повалила пена.