Морские небылицы восьмидесятых, или «Антилопа»

Екимов Валерий

– С какой целью? – дивится неприметный.

– Чтоб узнать их истинную сущность, так сказать сорвать с них маску обыденной неопределённости, выяснив, кто есть кто на самом деле они теперь.

– Интересно-интересно, – почему-то огорчается.

– Вот именно! – радостно подхватывает Игорёк.

– А зачем?

– Да так просто! – неожиданно теряется. – Чтоб проверить в действии теорию…

– Какую теорию-то? Чью?

– Ну-у… – тянет, соображая. – Как это там говорится: «поговорка Фрейда», что ли?

– «Оговорка по Фрейду»?

–

Во-во, точно, – снова расплывается в улыбке.

– Понятно, – невесело вздыхает Феликс Стариков. – И кто конкретно у вас оказался подопытным кроликом?

– Что?

– Ну-у, на ком, спрашиваю, теорию проверяли? Кто был отдельным, так сказать, объектом наблюдения?

– А-а-а, – по-детски прихрюкивая, тянет смешливый, – наши бывшие однокашники, как правило женатики-молодожёны, студенты, тоже оказавшиеся дома в отпусках.

– И курсанты, по-видимому, тоже?

– А как же? – весело подмигивает окружающим. – Тут все равны: кто попался, тот и проходит наш тест «на вшивость».

– И кому ж из наших посчастливилось попасть под ваш эксперимент?

– Да вон хотя б Лёвке с его благоверной, Марь Павловной, – безапелляционно таращит глаза. – Позавчера завалились к ним всей честной компаний после ночного сеанса…

– За полночь, что ли? В последний день перед отправкой?

– Не в последний – крайний, – смеясь, поправляет на принятый в училище манер. – Представляешь, звоним-звоним им в дверь, а они всё не открывают и не открывают. А когда всё-таки открыли, мы у них как ни в чём не бывало вежливо просим напоить нас чаем, мол, жажда замучила – спаса нет.

– Представил, – загораются глаза Старикова. – Только всё равно не пойму, зачем всё это?

– Вот чудак-человек, – снисходительно улыбается тот. – Говорю ж, чтоб поставить его в неудобное положение для выяснения…

– Помню-помню, – перебивает, – предела терпения и истинной сущности личности, так сказать индивидуума, отдельного объекта наблюдения, сорвав с него маску обыденности.

– Во-во! – беззаботно заливается Игорёк. – Именно так!

– Но, скажи, зачем это нужно было лично тебе?

– Да низачем! – снова теряется, неуверенно скривив губы. – Просто так, чтоб посмеяться.

– И как?

– Что как?

– Посмеялся?

– Ну, в общем, да, – озадаченно чешет затылок.

– А выяснил?

– Что выяснил?

– Сущность, без маски?

– Да гад он! – капризно загораются колючие глаза шутника.

– Кто?

– Да Лёвка этот ваш.

– Твой лучший друг, земляк?

– Да какая разница, – досадливо машет рукой. – Даже жена его нам на нашу выходку ничего не сказала, а он…

– Что он?

– Обозвал де-би-ла-ми, – возмущённо тянет, – хлопнул дверью, обиделся и до сих пор делает вид, что не знаком со мной.

– Вот и молодец!

– Кто?

– Лёвка, конечно.

– Это ж почему ещё?

– Да ты не поймёшь, – потеряв к нему интерес, отворачивается к двери Феликс.

– Да ты сам ничего не

понимаешь, – вскакивает с места Игорёк, резко подскакивая к нему. – Говорю же тебе, это был самый обычный научный эксперимент, да к тому ж ещё и очень забавный.

– Обхохочешься!

– Вот именно!

– Себя поставь в это неудобное положение, вот тогда и похохочем все вместе, – демонстративно не поворачиваясь к однокласснику, брезгливо через плечо бросает обыкновенный, ничем не выделяющийся от остальных крайний, последний вошедший в кубрик курсант.

– И поставлю, если нужно, – почти кричит его смешливый оппонент. – И что тут такого-то?

– Говорю ж, ты не поймёшь, – вздыхает неприметный и, выходя в коридор, обращается к остальным: – Пошли, ребята, к Лёвке в кубрик, поздороваемся, что ли, с соседями…

Конец лета… августа 1985 года.

Город-герой Ленинград.

Начинается новый очередной, четвёртый, предпоследний курс училища.

19.01.2021–2023

Страница пятая

Земляки

* * *

– Спасибо тебе, друг! – смущённо потупив глаза, тянет руку дородный курсант пятого курса Алексеев, Михаил, незаметно втиснувшись в кубрик, по-видимому только-только возвратясь из гарнизонной гауптвахты, куда попал, говорят, за пьяный дебош с какими-то там ещё и отягощающими. – Знал, что не бросишь!

– Не бросил, – демонстративно засунув руки в карманы, не сразу отвечает ему земляк-одноклассник: бывший секретарь парторганизации класса, бывший старшина второй статьи, ныне рядовой коммунист и просто обычный курсант триста пятьдесят третьего класса.

В кубрике, как всегда перед уходом роты на обед, много народу, шумно, да и вообще в конце декабря в преддверии нового 1987 года в училище у пятикурсников много дел перед зимней, завершающей обучение девятой сессией. Впереди ожидает сдача экзаменов и зачётов, курсовых и дипломных работ, затем трёхмесячная стажировка на боевых кораблях и госэкзамены, а тут ещё совершенно некстати приехавшая министерская проверка.

В общем, пошуметь военно-морским курсантам, гардемаринам, как модно называть их теперь, всегда повод найдётся, но тут… все как по команде, не сговариваясь, выходят в общий коридор, оставив друзей-земляков наедине.

Им есть о чём сегодня поговорить.

– Ну, ты же понимаешь, что это не я? – продолжая смущённо улыбаться, опускает нелепо повисшую в воздухе пухлую руку первый.

– Возможно, – непримиримо загораются серые глаза второго. – Ты просто ответь мне на один вопрос: зачем ты вообще на свадьбу к постороннему тебе человеку за мной увязался, когда тебя, оказывается, дома жена, только-только вернувшаяся после сложных родов, с новорождённой доченькой ждёт?