Морские приключения Лисенка
Шрифт:
— Хватит! — вмешался Мони. — Лисенок, видишь вон ту скалу в море?
— Вижу!
— Давай поплывем к ней!
Они попрощались с жемчужницей. Лисенок не преминул сказать ей на прощание, что она немного похожа на Великого сыщика, который тоже носит на спине свой домик.
Друзья поплыли к скале. Почувствовав усталость, Лисенок забрался на спину маленькому дельфину. Отдохнув немного, он снова поплыл сам. Так он делал несколько раз. Мони ревностно наблюдал за своим другом и порой не мог сдержать смеха.
— Почему ты смеешься? — спросил Лисенок.
— Не понимаю,
— А ты можешь ходить по земле?
— Нет.
— А я могу и по земле ходить, и плавать… Я вот сейчас в море, а ты никогда не сможешь придти ко мне в Тихий лес в гости.
Лисенок забрался на скалу и стал греться на солнышке. Мони остался в воде.
Только его голова оставалась над водой, ведь иначе они не могли разговаривать.
— Долче фар ниенте! — произнес Лисенок.
— А?
— Ничего.
— Может, ты хочешь, чтобы я спел тебе что-нибудь? — предложил Мони.
— Давно пора спеть, — согласился Лисенок. Мони открыл рот и запел странную
Мони невероятно фальшивил, но Лисенку не хотелось, чтобы песня кончалась, потому что тогда ему придется высказать свое мнение об исполнении. А легко ли это? В его положении перед ним открывались три возможности:
1. Заверить Мони, что он поет хорошо. Так поступают новые друзья, этого требует и учтивость.
2. Сказать правду, чего не пристало делать новым друзьям и что претит правилам элементарной вежливости.
3. Выдавить из себя какое-нибудь неопределенное восклицание, вроде «хм», которое не означает ничего, но звучит как полуодобрение.
— Тебе понравилось, как я пою? — спросил маленький дельфин.
— Ужасно!
— Что?
— Я никогда не слышал более фальшивого исполнения.
— Правильно… Лисенок, хочешь я скажу тебе одну важную вещь?
— Конечно.
— Ты настоящий друг.
Лисенок перевернулся на спину. Шерстка уже почти высохла. Только кое-где еще задержались капли воды, они приятно холодили кожу. Лисенок помахал хвостом и изрек:
— Долче фар ниенте!..
— А это что означает? — снова спросил Мони.
— Это поговорка, что-то вроде «Эх, до чего же здорово!»
— Неверно, — улыбнулся Мони. — Это латинское изречение, которое гласит: «Хорошо ничего не
— Верно, — смутился Лисенок. — Я привел свободный перевод.
— А ты хитрец, — с улыбкой заметил маленький дельфин.
— Ты первый мне это говоришь…
ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ. ГЛАГОАБАЗУБАДУЗА
Меня часто спрашивали, действительно ли существует такое имя, которое невозможно ни запомнить, ни выговорить. Я всегда отвечал, что такое имя есть. Поэтому, тот, кто хочет звать по имени большую медузу, должен потренироваться известное время, чтобы правильно выговаривать его. Некоторые пытались сокращать это имя, придумывали ласкательные обращения, но в таких случаях медуза или не отвечала, или сердилась. Глагоабазубадуза очень похожа на свое имя — она такая же расплывчатая в длину и в ширину, невозможно определить где начало, а где конец.
Даже цвета ее определить невозможно. Многие пытались, да все безуспешно.
Глагоабазубадуза сочетает в себе все цвета радуги, все их производные и комбинации, начиная от белого цвета и кончая черным, но между ними расположены самые волшебные оттенки желтого, розового, голубого и красного, украшенные точками и черточками. Эта подводная ярмарка плавает по морю, грациозно покачивая своим зонтиком. Куда она плывет, зачем плывет — никто не знает. Ее можно встретить повсюду, полюбоваться ее расцветкой. Глагоабазубадуза не движется в одиночестве.
Ее сопровождают сотни более мелких специально подобранных медуз — это целое пестрое созвездие, плывущее под водой молчаливо и медленно, словно время не имеет никакого значения.
Лисенку ее представили как царицу медуз.
— Царица Глагоабазубадуза, — обратился к ней Мони, — вы не могли бы сообщить нам, сколько у вас подданных?
— Три миллиарда сто, — ответила царица. — Почти столько же, сколько людей на земле.
— Три миллиарда только в этом море?
— Да… Три миллиарда сто…
— Да, конечно, извините.
— Многие допускают ошибку. Хотят умалить мое значение…
— Медузы ни о чем не думают, — стал объяснять Мони, — ни о пище, ни о воздухе. И врагов у них нет. Никто не испытывает к ним ни ненависти, ни любви. Им не надо разрешать никаких вопросов, они просто живут… Холодная вода или теплая, идет дождь или не идет — им все равно. Они не знают или не хотят знать ни радостей, ни бед. Только Глагоабазубадуза может обидеться, если неправильно произнесут ее имя… Медуз несет по течению, волны тащат их, куда им заблагорассудится. Медузу хоть разрежь, она не почувствует боли. Не знают медузы и никаких удовольствий.
— Это страшно! — воскликнул Лисенок. — Это страшнее самого страшного существования.
— Вы что-то сказали? — произнесла Глагоабазубадуза.
— Я сказал, что вы очаровательны и что у вас неповторимое имя.
— Кто этот симпатичный господин? — обратилась царица медуз к дельфинчику.
— Это мой друг Лисенок.
— С ним приятно разговаривать. Изысканные кавалеры мне всегда приятны. Передайте ему, что я буду рада встретиться с ним снова. Тогда мы более обстоятельно поговорим о таких же умных вещах.