Морской разбойник. Плик и Плок (сборник)

Сю Эжен

Глаза Бенуа выпучились ужасным образом и засверкали.

– Еще не все, товарищ, – сказал Брюлар, – молодец мой продолжает: «Великий царь! Мы нашли на корабле его только один этот труп, ибо, без сомнения, он побросал прочих негров в море, чтобы обмануть бдительность моего начальника, неутомимо преследующего этих подлых торгашей человеческим мясом, и чтобы не быть взятым с поличным. Но, к счастью, этот малый намак всплыл на поверхность воды, как будто бы нарочно для доказательства его преступлений, ибо правосудие небесное всегда постигает злодеев. А потому, великий царь, начальник мой передает тебе этого белого и сообщников, а взамен их просит у тебя двадцать или тридцать твоих пленников, соотечественников

этих больших намаков, которые столь подлым образом продали твоих собратьев этому злодею, и притом же, если вы имеете похвальное обыкновение пожирать своих неприятелей, то советую вам попробовать мяса этих белых людей, оно очень вкусное!»

Тут платок, которым был заткнут рот у Бенуа, обагрился кровью, и глаза его закрылись. У несчастного шкипера лопнула жила в груди от бешенства и напряжения.

Брюлар привел его в чувство, прыснув ему в лицо ромом.

– О, сжалься, сжалься надо мной! – сказал Бенуа слабым и прерывающимся голосом.

– Я не понимаю тебя, – отвечал Брюлар, смеясь.

– Помилуй! Пощади! – повторил шкипер «Катерины».

– Я не понимаю этих слов, но продолжаю. Итак, ты можешь представить себе радость царя негров и его подданных, когда они получат белых людей! Тех самых, которые продают и покупают собратий их, как скот! Они не будут торговаться и дадут нам в обмен множество больших намаков. А что касается тебя и твоих матросов, то вас убьют, изжарят и съедят! Одним словом, уничтожат совершенно, а я, получив судно твое в добычу от этой штуки, буду таким образом владельцем двух отличных кораблей вместо одного, нагружу их битком большими намаками, которых я получу даром в обмен за тебя и за твоих матросов, и пойду на Антильские острова, где с большой выгодой распродам моих негров. Таким образом, я осчастливлю колонистов, обогащу моих товарищей, а что всего лучше, накажу такого гнусного и бесчеловечного торговца неграми, как ты, который продает собратьев своих, как скот… Видишь ли ты, что небесное правосудие наказало наконец тебя? Но я устал… Уф! – И Брюлар выпил разом два стакана рома.

Несчастный Бенуа, пораженный силой этого ужасного красноречия, не смел отвечать ни слова, а когда атаман замолчал, то, собравшись несколько с духом, он сказал дрожащим голосом:

– Я не могу поверить, чтобы такое ужасное намерение могло прийти в голову человеку… Возьмите мой корабль и моих негров, но, вместо того чтобы высадить меня на берегу у Красной реки, свезите меня к берегам Рыбьей реки. Там по крайней мере я имею друзей и не буду убит. Я прошу вас не столько для себя, сколько для моих матросов, клянусь вам! Я прошу вас, умоляю на коленях! Убейте меня, но не подвергайте столь ужасной участи этих несчастных матросов, имеющих семьи, жен и детей!

– Пустяки! Что мне за дело до их семей!

– Капитан! – продолжал шкипер «Катерины» со слезами на глазах. – Бог наказывает меня за постыдное ремесло, которым я занимаюсь, но клянусь вам, что я самым человеколюбивым образом обращался с моими невольниками. И притом же, капитан… О, капитан, у меня есть жена и сын, у которых я единственная опора! Возьмите все, но сделайте милость, оставьте мне жизнь! О, пощадите меня! Позвольте мне возвратиться на родину к моей семье.

– Смотри, пожалуй, какой легкомысленный! Сейчас только просил он смерти, а теперь просит жизни! Как тут угодить ему!

– О, пощадите меня и матросов моих. Это бесполезная для вас жестокость!

– Как бесполезная? Я получаю от этого корабль и груз негров.

– Боже мой! Боже мой! Что делать? Бедная моя жена и сын! – говорил Бенуа, плача горькими слезами.

– Хорошо, плачь, плачь себе! Я желал бы видеть кровавые слезы. О, и я также в моей жизни испытал жестокие мучения. Люди должны заплатить мне за то, что я терпел от них! Кровь за кровь, страдания за страдания!

– Но

скажите, ради бога, разве я виноват в этом? Я никогда не делал вам зла.

– Тем лучше, страдания твои будут ужаснее.

– Капитан, пощадите! Пощадите меня!

– Перестань горланить! Ты мне надоел, право! Мне хочется отдохнуть, а потому замолчи! Или лучше я заткну тебе рот платком, это будет вернее.

Что он и сделал.

Потом он лег и заснул до тех пор, пока его безобразный прислужник Картаут, урод с курчавой головой, не разбудил его, сказав:

– Капитан! Берег виден.

– А, черт возьми! В самом деле, а мне снилось, что негры жарили этого старого борова, – сказал Брюлар, выходя на палубу.

– Да ты чудовище, людоед! – глухо хрипел Бенуа.

Атаман вышел на палубу, увидел высокие каменистые и красноватые горы, окружающие эту часть африканского берега, и с помощью зрительной трубы заметил несколько шалашей негров при устье Красной реки.

Бесполезно будет повторять все вышесказанное, достаточно будет заметить, что злобное намерение атамана, открытое несчастному Бенуа, было в точности исполнено с надлежащим успехом.

Утопленный негр, кафрский переводчик – ничего не было забыто. Только говорят, что когда Бенуа стал просить у атамана о последней милости позволить ему написать письмо к Катерине и Томасу и доставить его во Францию, а также дать еще раз поцеловать ему портрет его жены и венок из васильков, ею сплетенный, то атаман не только отказал ему в этом, но еще и посмеялся над ним.

Наконец в тот же самый вечер Брюлар перешел на взятый им корабль «Катерина», а управление разбойничьим судном поручил своему помощнику Кривому.

Груз его состоял из пятидесяти одного негра, купленных шкипером Бенуа, не считая Атар-Гюля, и двадцати трех больших намаков, полученных им в обмен за господина Бенуа и матросов «Катерины». Эти негры были также закованы в железо и посажены на его судно…

В точности неизвестно, что случилось с Бенуа и его матросами, только один из разбойников, служивший при этой экспедиции переводчиком, рассказывал своим товарищам по возвращении, что вся деревня малых намаков, мужчины и женщины, дети и старики, сбежались на берег, были вне себя от радости и, указывая на матросов Бенуа и на несчастного шкипера, связанных и лежащих на земле, пели, поглаживая себе брюхо: «Мы похороним их тут, в нашей утробе, это будет славная могила для белых людей, мы похороним их тут и принесем в жертву глаза их и зубы великому Томав-Ову!»

– Ну, теперь, – сказал атаман Брюлар, – пойдем к Ямайке, и если из сотни негров останется у нас хотя бы тридцать в живых по две тысячи франков за штуку, то это будет для меня золотая сделка, чистый барыш.

Потом, как всегда, он ушел в свою каюту и заперся там на ключ, сказав разбойникам:

– Того из вас, кто осмелится войти ко мне раньше завтрашнего утра, я швырну в море за борт!

Что он делал там в взаперти каждую ночь?

Для чего такое уединение?

Зачем свеча горела там беспрестанно?

Этого не знал никто из разбойников.

Глава X

В трюме

Атаман Брюлар велел перевезти на корабль «Катерина» все свои вещи и мебель: стол, запачканный салом и вином, старый сундук, в котором ровно ничего не было, синюю разорванную грязную рубашку, толстую дубину и оловянную кружку с ромом.

Войдя в каюту несчастного шкипера Бенуа, он был приятно удивлен богатством, там находившимся. Во-первых он взял соломенную шляпу и надел ее себе на голову, потом оделся в шкиперскую куртку и панталоны. Правда, все это было для него очень узко, очень коротко, за что он и осыпал проклятиями и ругательствами прежнего хозяина этих вещей. Но он не думал о щегольстве и довольствовался тем, что нашел.