Морской узелок. Рассказы
Шрифт:
Пьяный прапор бьет солдата
На Волхонке!
Закричала, побежала,
Вместе с Манькой побежала
Вперегонки!
Ну на что это похоже!
Сковородником по роже
Бьет бабенка офицера
Анна Петровна оделась в беличье манто, нянька — в заячий тулупчик. Костя — в пыжиковую доху отца. Костя свел вниз мать под руку и, проходя двором мимо юнкера, крикнул ему на ходу:
— Они готовят вылазку с чердака! Будьте начеку! Никого туда не пускайте!
— Понимаю! — ответил юнкер.
Едва Ширяевы с нянькой успели скрыться в дверях погреба, на дворе разорвалась шрапнель. В нижних этажах посыпались стекла. Еванька поднял еще горячее донышко шрапнельного стакана и, перекидывая с руки на руку, побежал показывать находку Андрюшке.
Камень
Юнкер стоял, прижавшись к стене; он крикнул Аганьке:
— Девочка, не озоруй, беги!
— А вот и не побегу, и не побегу нарочно! — закусив губу, уговаривала Аганька себя. — Ой, как хорошо!
Вдруг она вскрикнула: в плечо больно ударило. Аганька упала на землю и, охватив голову руками, завопила:
— Убило! Убило!
Лизавета Ивановна и Еванька из кухни, Андрюшка из кучерской и Варкин с Чириковым от лазарета кинулись к Аганьке. Ее поставили на ноги.
— Да я, никак, совсем живая! — воскликнула она.
— Куда тебе попало?
— В плечо.
— Крови нет…
Еванька поднял с земли камень, завернутый в бумагу:
— Да это тебя камнем с нашей крыши!
Еванька развернул камень и расправил бумагу. Он прочел написанные крупно на листке карандашом слова:
«Товарищи! Воды! Умираем. Сломайте дверь на чердак».
Где-то близко хлопнула шрапнель. Все побежали кто куда.
В людской половине дома и в лазарете спорили о том, что делать и как помочь тем, кто на крыше, и сколько времени человек может прожить без хлеба и без воды. Все сходились, что без хлеба можно прожить хоть неделю, а без воды трудно прожить и день. А сколько дней прошло? И не было ни капельки дождя, только раз крупка порошила.
У Аганьки от удара камнем на плече получился синяк. Она натирала ушибленное место, по совету кухарки, медным пятаком.
— Ты бы, Аганька, когда их на чердак пускала, дала им ведро воды, — говорил Еванька.
— А они сами чего думали? — огрызнулась Аганька. — Они знали сами, куда лезут. Хоть бы дождичек, что ли, пошел!
— А сколько дней прошло?
В этом все разошлись: Еванька говорил, что вчера лишь «началось», Андрюшка — три дня, Аганька,
— Прошла целая вечность.
— Что же нам делать-то?
— Варкин придумает что-нибудь. Лизавета Ивановна в лазарет пошла.
— У них ружье-то спрятано. Ахнул бы юнкера Аника, да и сломать дверь!
— «Ахнешь» тоже! А сейчас придет смена, да всех нас за это и перебьют! Вот я что, братцы, придумал, — предложил Андрюшка. — Давайте свяжем три корды да закинем на крышу.
— Высоко!
— Я по сточной трубе залезу, — предложил Еванька.
— А юнкер? Он тебе так и позволит на крышу лезть!
— А мы с того угла: он боится до угла доходить.
— А кто полезет?
— Я полезу.
— Нет, я!
Еванька не хотел уступить Андрюшке.
— Чего вы спорите? Сшибет первого — второй полезет, — сказала Аганька. Она завязала на уголке платочка узелок и, зажав в руке два конца, сказала: — Тяните. Кто узелок вытянет, тому первому и лезть.
Андрюшка потянул первый, узелок достался Еваньке.
— А ты, Аганька, налей самое большое ведро да будто в погреб барыне несешь, чтобы юнкер не подумал…
— Зачем большое? Маленьким лучше. Мы им туда и маленьким сколько хочешь накачаем, только бы веревку закинуть!
— Надо Варкину сказать! Андрюшка, беги неси три корды плетеных да свяжи крепче, а я побегу Варкина предупрежу…
В лазарете, куда явился Еванька, принималось другое решение.
— Погоди ты, шиш! — остановил Варкин Еваньку, который торопился рассказать про свое.
Аника-воин — Чириков — предложил после смены «снять» часового, а потом попробовать сбить замок или выломать дверь на чердак. Варкин усомнился:
— Да сломаешь ли один-то? Эх, кабы мне еще одну руку…
— Сломаю! А если и нет, хоть дырку ломом пробью, только бы бутылку просунуть!
— Заметано! Предложение товарища Чирикова Степана, он же Аника-воин, принято единогласно… Теперь ваш план, товарищ! — обратился Варкин к Еваньке. — Тоже недурно, — одобрил он выдумку ребят, выслушав Еваньку. — Только надо повременить.
— Да ведь помрут, не пивши сколько времени.
— Терпели дни, часок потерпят…
— Надо у ворот сторожить: Федор Иванович с Ферапонтом вернутся, ключ принесут.
— У ворот, пожалуй, посижу, — предложил Чириков. — Чем я не дворник?
Андрюшка и Аганька, когда Еванька рассказал им про решение старших, не согласились ждать.
Наступила ночь. Канонада с темнотой не утихала, даже разгоралась сильней. Удары тяжелых орудий доносились со стороны Кремля. Смена юнкеру все не приходила. Ребята приступили к делу.
Аганька пронесла ведро с водой как будто в погреб и притаилась за углом караулить на тот случай, если бы юнкер вздумал пройти вдоль дома до угла. Еванька обвязался по поясу концом веревки и полез вверх по водосточной трубе.