Морской волк. 2-я Трилогия
Шрифт:
Так что, сэр, если в Милане вам потребуются мои услуги, милости прошу! Вот моя визитка — адвокатская контора «Морцоло и К».
Из письма итальянского солдата домой
…мы идем по Африке, и вокруг полная ж…па! Цивилизация в виде жилья, дорог, плантаций, фабрик, вообще любых следов белого человека, присутствует в самых минимальных количествах. В сравнении с тем, что я вижу уже третий месяц, самый глухой угол на Сицилии,
Я уже не помню, когда в последний раз мылся, брился, менял белье. Если не считать «купания» под дождем, здесь самая большая проблема, это вода. Или ее слишком много, она льется с неба стеной, пропитывает все, невозможно обсушиться — или ее нет совсем. То, что в местных водоемах, употреблять нельзя, вонючая мутная жидкость неопределенного цвета, даже вымыв ею руки, ты рискуешь подхватить инфекцию. Главная угроза здесь не английские пули, британцев мало, и они отнюдь не защищают каждую пядь этой земли — а самые разнообразные болезни, называемые нашими врачами одинаково, «тропическая лихорадка». Здесь норма, что половина личного состава находится в госпитале, но боже упаси завидовать этим бедолагам, потому что условия там ужасные, медикаментов нет, наш госпиталь здесь, это в лучшем случае несколько палаток, где больные просто лежат с самым минимальным уходом, в ожидании своей участи. И получить какую-то болезнь можно и от укуса здешней мухи, и от ожога африканской крапивой, а повальный понос тут у всех, его даже не считают недомоганием! А есть еще ядовитые змеи, укус которых смертелен. И конечно, дикие звери. Что они могут сделать вооруженным солдатам? Но нельзя всегда быть в строю, иногда случается и отойти из расположения по какому-то делу — и в нашей роте один бедняга был задран львом всего в полукилометре от крайнего поста!
Говорят, что в эфиопскую кампанию семь лет назад было не так. Что продукты, вода, медикаменты были в достатке, при необходимости подвозимые на самолетах. Может быть… вот только я пишу о том, что вижу сейчас. В сезон дождей земля превращается в липкое месиво, в котором вязнешь по колено, едва могут двигаться даже танки, не говоря уже о грузовиках. А в сухое время в радиаторах закипает вода, да и бензин в дефиците. А лошади массово мрут от местного корма и болезней. И это смешно, но самый технически надежный транспорт здесь, это толпа негров-носильщиков. Только надо все время следить, чтобы они не разбежались, вместе с нашим багажом.
Местное население относится к нам… пожалуй что никак. У нашего командования хватило здравомыслия ни в коей мере не поощрять зверства, как у немцев в России — а то бы и в нас здесь стреляли из-под каждого куста. А так мы для этих негров просто чужие, идем мимо по своим делам, совершенно не касающимся их. Хотя я слышал, что и где-то здесь водятся дикие племена каннибалов, но пока не видел их вблизи, возможно что это сказки. Пока же негры вполне мирно оказывают нам услуги, за сговоренную плату. Мы пытаемся вербовать их в туземные части, вроде британских «аскари», они охотно идут, чтобы получить винтовку, мундир, сапоги — и очень скоро дезертируют, вместе со всем этим имуществом, имеющим здесь огромную ценность.
Здесь нет богатства, что обещал нам дуче. Только пыль, или грязь. И нам предстоит пройти по ней, до Кейптауна. А я уже ненавижу эту проклятую землю, и мечтаю скорее вернуться домой. Здесь могут жить одни лишь черные, они переносят местный климат с философским спокойствием, потому что не знают иного, они могут добыть здесь пищу, и пить воду, от одного вида которой у европейца будет дизентерия. И я не представляю белого человека, который мог бы назвать эту землю своим домом.
Мы идем по Африке, день, ночь, и только пыль от наших сапог? Как британцы сумели сделать это, пройти тут и все покорить? Наверное, они сильнее, чем мы. И когда придет их время, сумеют забрать свое назад.
Спаси нас Мадонна! Боюсь, Африка будет нашим Сталинградом. Сколько нас вернется в родную Италию после этой авантюры?
Лондон
Резиденция премьер-министра
Над британской столицей висел туман. Погода была отвратительной, плотные низкие тучи,
Все слушали рекомендации гражданской обороны. И оттого неизменно ходили не только с противогазной сумкой на боку, но и в наглухо застегнутой плотной одежде, в перчатках, укутывая даже голову, в британскую моду вошли грубые брезентовые плащи с капюшонами, которые носили, невзирая на возраст и пол. Если гунны применили химическое оружие против Варшавы, то кто знает, что им придет в голову теперь… конечно, возмездие последует неотвратимо, вот только отравленным это уже никак не поможет! А что можно ждать от гуннов, которыми управляют сумасшедшие? Сначала эти известия о «черных мессах» и массовых человеческих жертвоприношениях на черных алтарях. Затем русские, освободив город Львов где-то в Польше или в Румынии, кто знает географию? — пригласили туда журналистов. Да, одно дело видеть страшное кино про ужасы фашизма, и тешить себя мыслью, может быть это всего лишь фильм? — и совсем другое, читать репортажи тех, кто своими глазами видел станки по переработке трупов, мясорубки и костедробилки, на этих фабриках по истреблению людей. И это при том, что в концлагере подо Львовом были не только евреи и славяне, но и жители всей Европы, и даже английские и американские пленные! Читая такое в газетах, неизбежно возникал вопрос, а люди ли те, кто творил такое с другими людьми? Значит, правду говорили русские, что для истинного нациста любой не принадлежащий к «арийской» расе, это не человек а животное? И мы, британцы, выходит, тоже — хуже, чем какие-то негры для нас?
А потому, гунны вполне могут и решиться… Как там было сказано, «оружие не для поля боя, а против всяких там дикарей», так если мы для ортодоксального нациста, каким без сомнения, является их фюрер, как раз такие и есть? В общем, на улицах старались не задерживаться, особенно в ясную погоду. Большие бомбоубежища срочно делались газонепроницаемыми. В меланхолии были фирмы, производящие «подручные средства», к которым относились как малые сборные убежища-погреба, для личного сада или огорода, так и последнее английское изобретение, прочные стальные клетки, ставящиеся прямо в комнатах (обычно под стол) — считалось, что если дом обрушится от попадания бомбы, спрятавшиеся там останутся невредимыми, до тех пор пока их не откопают. Но как это спасло бы от немецкого газа?
Однако на Даунинг-стрит все было как обычно. Ведь старая добрая Британия, это прежде всего традиции — если их начнут не соблюдать, то это ведь будет совсем другая страна? Разве что окна были очень плотно заклеены, а двери старательно закрывались.
В большом кабинете, обставленном в старомодном викторианском стиле (обстановка не менялась наверное, с тех самых времен), беседовали двое.
— Вам не следует с утра пить коньяк, Уинстон.
— Один раз можно, Бэзил. По поводу похорон великой Империи, которой лично я отдал сорок лет трудов. Не беспокойтесь, этого слишком мало, чтобы опьянеть. После я взбодрюсь, и буду думать, как спасти, что осталось. И надеюсь, мы вместе придумаем, и спасем — вот только это будет уже другая Империя, совсем другая. А пока, если вас не затруднит, мой друг, дайте мне вон ту бутылку.
— Армянский?
— Подарок Сталина. С горой Арарат на этикетке. Прислана с явным намеком, одновременно с письмом по турецкому вопросу. В день, когда русские предъявили Исмет-паше ультиматум, Армения и Проливы, или война. В тот самый день, когда в «Правде» была карикатура, в ответ на предложение Гитлера туркам, если они вступят в войну, то могут забрать себе русский Кавказ и Среднюю Азию — «если ты убьешь для меня этого большого и страшного медведя, я подарю тебе кусок его шкуры». Боже, что стало со старой доброй Англией, мы терпим поражения на собственном игровом поле! Сначала дипломатия, вопрос о Проливах мы слили вчистую — и ладно хоть русским, они рвались туда больше ста лет. Но проиграть на море, итальянцам! Это позор, да впрочем вы и сами видите, что творится в парламенте и в газетах! И если мы еще можем вырвать у макаронников господство в Индийском океане, послав туда более сильную эскадру — то что мы будем делать с Империей? Вы знаете, о чем я…